Сказ о том, как отважный рыцарь совершил убийство на поле боя

— Отважный рыцарь, вы обвиняетесь в убийстве. 
— Кто, я? 
— Да, вы. 
— За что? 
— Ну, за убийство, говорю же. 
— Это не я. 
— Докажите. 
— Я его впервые вижу. 
— Откуда тогда у него записка: «Дорогой сосед, хочешь большой и чистой дружбы? Приходи один ночью на поле Б. Отважный рыцарь.» 
— Ну-ка... а, точно, мой сосед. Ну, так это не убийство. Это призыв в ополчение. Вот, «поле Б», это — поле боя. Убит в бою. Как убили-то? Закололи мечом? Стрелой? 
— Отравили. 
— Не может этого быть. 
— Как не может, если у него мухомор изо рта торчит? 
— Ну... может, его сбили с ног, он начал падать и случайно упал ртом на мухомор. Поле боя же — всякое бывает. 
— Во-первых, последний бой у нас был лет семьдесят назад. А во-вторых, поле Б, это наше поле для тенниса. Отважный рыцарь, ты дебил? 
— Я дебил? 

*** 
— Что тут? 
— Третья палата снова развлекается. Вот этот — видимо, пострадавший, может быть, труп. Он на транквилизаторах, в это время глубоко спит. Его частенько как мебель пользуют или «убивают». Судя по красной в горошек тряпке на губах, задушен... но это не точно. 
Второй, в плащ-простыне и крестом из карандашей на груди, какой-нибудь священник, или инквизитор. 
Потому что третий, с тарелками на голове, на груди и на спине, вероятно, рыцарь. 

Похоже, там разбирательства, может быть, суд — рыцарь в окружении стульев, как за барьером. Пока непонятно, что успешнее — защита или обвинение. Епископ немного взвинчен, но пеной ещё не плюёт. Возможно, у рыцаря неубедительные аргументы и он на пути к эшафоту, скоро будет просить... О, а вот и просит. 

*** 
— Я хочу сделать заявление. 
— Ну, слава Аминю. 
— Я — Отважный рыцарь и я — дебил. У меня и красная карточка есть. 
— Не то. 
— Желтая! 
— Не то. 
— А! Желтая справка! Доктор, выпишите мне справку!