МОЙ ЛАСКОВЫЙ, НЕЖНЫЙ ЗВЕРЬ

Зайчики... Милые, забавные трусишки из добрых сказок, так любимых нами в далёком детстве... Живых зайцев видел всего несколько раз: они попадали в свет фар моей машины и не могли уже оттуда вырваться, хоть и улепётывали со всех ног, стараясь спастись. Никогда не пытался давить их, хоть так принято среди водителей, наоборот, всегда гасил фары, давая возможность убежать.

А вот с собратьями их, кроликами, общаться доводилось не раз: и самому в детстве дарили, и сам детишкам своим покупал... Но рассказ поведу только об одном из них, о Карахане. Один приятель мой уже написал про него прекрасный рассказ, этот — второй, ему посвящённый, так, что, Карахан, наверно, самый прославленный в литературе кролик.

Дело было в августе 85го года. Тогда я работал в Раздане, и Ани, доченька моя старшая, в ту пору единственная, гостила у меня. Было ей годика 4, я её безумно любил, (люблю и буду любить), и ни в чём старался не отказывать. И, вот, захотелось ей аквариум с рыбками. Зоомагазина в Раздане не было, потому решили поехать на озеро и самим рыбок наловить, а под аквариум приспособить трёхлитровую банку. Поймали 2 рыбины, но они для банки были крупноваты. Тут подошёл к нам парень, как позже узнали — начальник местной спасательной станции, звали его Стёпой. Ани с ним мило поболтала, а была она из тех детей, которые умеют мгновенно вызывать симпатию у кого угодно, Стёпа не стал исключением и предложил покатать нас на катере, после показать своих кроликов, а одного из них даже ей подарить. Ребёнок с радостью согласился, и мы, сделав пару кругов по озеру, причалили к небольшому островку в центре его. Оказалось, что Стёпа запустил туда в конце весны несколько пар, и они расплодились там «как кролики», островок буквально кишел ими! Ани побежала их ловить, естественно, безуспешно, тогда за дело взялись Стёпа с напарником и уже скоро Ани, вся сияя от радости, прижимала к груди серое ушастое существо.

Привезли его домой, положили ему в миску моркови и капусты, он активно их ел, Ани смеялась весело, да и сам я радовался: доча плохо кушала, и у меня появился новый рычаг воздействия на неё.

Но скоро Ани вернулась в Ереван, и остались мы с Караханом одни. В принципе, он не мешал бы мне, если б не одно его жуткое свойство: перманентно гадить где попало, причём — много, гораздо больше собственного веса! Однажды я уехал на выходные в Ереван, вернувшись в понедельник и открыв дверь увидел, что некуда ступить: весь пол был усеян этими жуткими шариками! Подмёл полы, шариков набралось почти целое ведро, вынес на помойку, вернулся и крепко призадумался: как быть? Что б такое сделать, чтоб перестал он хату засорять? Понятно было, что добровольно он это не прекратит, значит, надо как-то лишить его возможности разводить антисанитарию.. Долго думал, но нашёл только один способ, а именно — больше не кормить: не будет есть — нечем будет гадить!

Где-то неделю ещё он гадил по инерции, правда, уже не так обильно, а потом и вовсе перестал, чего я и добивался, и вновь воцарились в доме чистота и порядок! Но подкидывал иногда чуть-чуть жратвы ему, чтоб ненароком не сдох.

Так продолжалось примерно месяц. Несмотря на голодание, Карахан шустро носился по хате, да и внешне практически не оттощал, что радовало и убаюкивало иногда грызящую меня совесть. А скоро случилось невообразимое!

Заглянул как-то ко мне приятель Серёга Бледуардыч, пивка притаранил и скумбрию копчённую. Вечер был не по-осеннему тёплый, устроились мы на балконе и стали пивко потягивать да за жизнь говорить. Выдул Серёга полкружки махом, после взял рыбы кусок, сгрыз мясо, а хребет с костями на улицу выкинул, свинтус эдакий. Но неудачно: ударились рыбьи останки об перила и на пол балконный упали. И в этот миг словно молния какая-то серая мелькнула: Карахан! Набросился он на кости рыбьи и давай их грызть, мне показалось, что даже зарычал негромко!

Оторопело смотрели на это мы с Бледуардычем, глазам не веря. Когда доел Карахан, оторвал я кусок рыбьего мяса, кинул ему, чуть ли не на лету поймал и сожрал мгновенно! Ошарашенный, побрёл я нетвёрдым шагом на кухню, принёс кусочек колбаски «докторской». Слопал за милую душу!
Мы подавленно молчали, забыв даже, что пиво выдыхается. Потом Серёга предложил негромко:
— Давай его в цирк продадим. Немерено бабла срубим!
— Нет, — возразил я,- лучше выдрессирую и пограничникам отдам.
— Зачем? — удивился Бледуардыч.
— А ты представь: переходит границу шпион. Видит — кролик травку щиплет. Идёт он себе дальше без опаски, и тут Карахан его за яйца — цап! И держит гада до тех пор, пока наряд не подоспеет!
— Классная идея! — согласился Серёга.

Через пару дней нажарил я мяса с картошкой, позвонил Серёге, он приехал, прихватив бутылку водки с собой. Только сели за стол, как Карахан к нам подбежал, начал суетливо тереться возле. Серёга отрезал ломтик свинины, кинул ему, тот слопал мгновенно. Ну, это было предсказуемо, мы уже не так сильно удивились. Вскоре осознали, что одной бутылки нам мало и спустился я в магазин за новой. Вернувшись, увидел, что Карахан безжизненно лежит на боку. Сердце ёкнуло, жалость, стыд и раскаяние охватили меня, упал обессиленно на стул и проговорил потерянно:
— Ну, вот, доигрались, сгубили бедолагу... Что я теперь ребёнку скажу?
— Да не сдох он, — поспешил успокоить меня Бледуардыч, — дрыхнет просто.
— С чего это? — удивился я.
— Я ему в рот немного водки влил, — отвечает.
— Ну, ты садист! — ахнул я.
— Почему это? — пожал плечами Серёга, — раз мясо жрёт, значит, и водка ему нипочём будет.

Утром Карахан был какой-то странный, пришибленный малость, не носился, как обычно, а еле ходил на нетвёрдых ногах. Сам я с утра «после вчерашнего» тоже не шибко активен бываю, потому, верно оценив его состояние, решил слегка «подлечить»: налил в блюдечко немного пива. Он мгновенно его вылакал, воспрял и уже через полчаса вновь бегал по хате как угорелый.

Серёга был тот ещё балабол, и скоро о Карахане узнал весь район! Многие ему не верили, тогда он заключал с ними пари, приводил ко мне, показывал сверхъестественные способности Карахана и неплохо на этом наживался. А постольку, поскольку приходили они всегда со своими харчами, в смысле — водкой и шашлыком, то мне и стряпать больше не было нужды, всегда было чем после работы голод—жажду утолить. Единственное, что немного удручало — Карахан каждое утро был «с бодуна», и я никак не мог приступить к подготовке его к службе в погранвойсках.

Но скоро произошло непоправимое. Я уезжал на выходные в Ереван, и заместитель мой, узнав об этом, попросил одолжить ему кролика на пару дней, чтоб дети его с ним поиграли. Я согласился, но велел блюсти его, как порох в глазу и он, пообещав, что всё будет в порядке, забрал Карахана к себе.

Вернувшись в понедельник, обратил внимание на его немного странное поведение: он как-то невнятно со мной поздоровался, пряча глаза. Нутром почуяв неладное, спросил напрямую, как там поживает мой кролик. Он немного помялся, потом поднял взгляд и ответил скорбным тоном:
— Нет больше Карахана...
Далее выяснилось, что он, чтоб кролик не бегал ночью и не шумел, накрыл того деревянным ящиком. Но вольнолюбивый Карахан, не желая томиться в зиндане, предпринял попытку побега и наполовину вылез было из-под ящика, но сын зама, желая воспрепятствовать этому, прыгнул на ящик, и ребро последнего с хрустом перебило хребет отважному беглецу...
— Он совсем не мучился, мгновенно отошёл, а после я похоронил его по-христиански, — попытался он успокоить меня, но поймав мой бешеный взгляд, потупился и спросил, — мне идти писать заявление «по собственному»?
— Нет, — ответил я, — наоборот, будь поблизости: я немного успокоюсь, а после застрелю тебя, урода!

Ушёл к себе в кабинет, заперся, достал бутылку коньяка... Погано было на сердце, привязался я как-то к этому демону... Жёг меня стыд за то, что такое допустил, ибо мы всегда в ответе за тех, кого экзюперили, и мучил ужасный вопрос: как я объясню Ани его отсутствие, когда приедет?..

Вот так бесславно погиб Карахан, первый в мире хищный кролик, я бы сказал — «сыграл в ящик». А ведь какая благородная миссия его ожидала — охрана священных рубежей нашей Родины!

Ани сказал, что ему было скучно, и я выпустил его в лес на свободу...