Родники
Молнии переплетались в небе, на мгновение освещая всю округу ослепительными вспышками; громы с ужасающим грохотом ударяли следом. Тяжелые серые тучи сплошным покрывалом занавесили небо - вот-вот хлынет дождь.
Дина поежилась от очередной вспышки-змейки и нырнула в дом. Быстро закрыла все окна. Продолжая непроизвольно жмуриться от ослепительного света и вздрагивать от ударов грома, она ждала, когда уж начнется - летние грозы быстро кончаются. В такие минуты Дина не могла думать ни о чем, парализованная страхом. Только ждала…
«Ах, господи! Разверзлись небеса! - Потоки бушующего ливня уже низвергались на землю с таким напором, что забеспокоилась: - А как этот ураган выдержат сад и мои слабые еще растения? Я столько сил и времени потратила на них!». - Вскочила и подбежала к окну. Весь ее участок превратился во множество маленьких ручейков, ищущих себе дорогу в этом танце непогоды. В основном, они стекали в сторону ворот, по дороге застаиваясь под цветами, которыми с двух сторон обсажена бетонная дорожка. На земле появлялись бульбы, вздувались и лопались тут же. Гибкие веточки ивушек, высаженные тоже с двух сторон аллеей, под грузом тяжелых капель, повисали до самой земли.
Зато листья других деревьев с удовольствием шелестели, отмываясь от многодневной пыли под потоками обильного дождя... Дина легла и незаметно легко уснула под уже тихий дождь.
Среди ночи внезапно проснулась и увидела неяркую полную луну, заглядывающую в окно. Улыбнулась: «Завтра, все равно, будет ясный день». Опять провалилась в сон.
Утром у нее захватило дыхание от свежести воздуха. Огромное огненно-оранжевое солнце уже выкатилось на умытое прозрачное небо. Все деревья, цветы и травы переливались мириадами маленьких бриллиантиков–дождинок! Дина никогда еще не видела такой самозабвенной, самодостаточной красоты. Она поняла, что такое полное умиротворение души.
Пошла по двору, проверяя, насколько велик урон, нанесенный ее владениям непогодой. Но осталась довольна – не заметила никаких повреждений. Воду впитала земля. «Теперь, как только подсохнет, надо подпушить растения. А пока - хорошее время для посадки рассады!». И она принялась сажать сальвии, цветущие до самого снега.
Ей давно не было так хорошо…
***
Дина - двадцатисемилетний бухгалтер процветающей фирмы. Живет и работает в индустриальном городе. Смысл ее жизни потерялся в одно мгновение – в стылом декабре, когда в автомобильной аварии погибли ее Дениска – сынуля, сыночек, сынище , и Дима-муж, который вез его из садика. Он не справился с управлением. BMW закрутило и подбросило под тяжелый «Камаз»… С тех пор она пребывала в глухоте и слепоте вот уже три года. Не хотела жить, не хотела пить, не хотела есть… Но, говорят, самоубийц не приемлет ни одна религия…
Упала на полном скаку из счастья - в несчастье. И она больше не нуждалась ни в чем. Ее мать, Алина Васильевна, боялась в первое время оставить дочь даже на минуту. Она силком заставляла ее проглотить хоть маленький кусочек какой-нибудь еды.
Дина почернела. Перестала разговаривать. Перестала ходить на работу. Лежала целыми днями, свернувшись в жалкий комок нервов - изо дня в день, изо дня в день… Поднимала глаза только для того, чтобы вглядеться из-под опухших век в портреты мужа и ребенка на шкафу, а потом в зверином вое топить горе. До тех пор, пока не сорвет голос. Не останется слез…
Алина Васильевна тоже осунулась; поблекла ее красота. Пятидесятилетняя цветущая женщина превратилась в старушку. Она плакала украдкой у себя в комнате над портретами дорогих людей, которые убрала с глаз дочери подальше. Ее сердце не выдерживало этой горестной безудержной черной безысходности.
Посреди учебного года она тоже бросила учеников, школу, где работала, и не выходила из дома - неотлучно находилась рядом с дочерью, преданно отдавая ей свое тепло и безмерную любовь. Ночами вставала и проверяла ее состояние: от страха за дочь сжималось сердце, которое теперь держалось на сердечных лекарствах…
Прошло время. Через полгода «генеральный» - Антон Борисович Земляков, пришел к дочери. Долго уговаривал, увещевал, просил вернуться на работу. Ему удалось убедить Дину…
Но ее не узнал никто. Вместо живой, брызжущей весельем и счастьем, с яркой внешностью, молодой красивой девушки, у них появилась тихая бесцветная апатичная женщина неопределенного возраста, автоматически выполняющая свою работу, безразлично отчитывающая за ошибки в отчетах, оставившая все интересы жизни за чертой - того дня.
Близких подруг у Дины и раньше не было: полностью растворялась в семье. А теперь…С ней теперь боялись разговаривать. Вне работы тем для общения ни с кем не возникало. Это была бездушный, безразличный робот.
…Однажды, в апреле, обедая в кафе, она заметила на столе кем-то забытую газету с объявлениями. Отвела взгляд, пытаясь сосредоточиться на еде. Но сознание цеплялось за что-то зыбкое и не отпускало, пока взгляд вновь не уперся в объявление: «Продается домик в деревне»… - Фу! Какая пошлость! Теперь все только и делают, что мыслят слоганами из рекламы!».- Но небрежно прихватила газету и вернулась на работу, где долго перебирала в уме слова: «Домик из трех комнат, небольшой сад и огород в Родниках…»
После работы не успела осознать, что делает, а руки уже развернули «рено». И вот она мчится в сторону «Родников», манящих ее прохладой и чистотой названия…
По указанному адресу никого не оказалось. На калитке висела записка: «Ключ спрашивать у соседа налево». Дина бросила поверх забора любопытный взгляд на дом. Он смотрел на нее веселыми белыми резными наличниками на красном фоне обшивки из сосновых досок. Сердце ёкнуло - понравился.
Не раздумывая, пошла к соседу «налево». После долгих попыток достучаться калитку открыл с опухшим от сна лицом и легким перегаром человек неопределенного возраста. Но черты лица - тонкие, пропорциональные, а речь удивила Дину правильностью и четкостью.
Представился:
-Михаил Арсентьевич! Бывший… - Усмехнулся грустно.- Нет! Вы неправильно поняли. Это не фамилия. Это состояние, так сказать… Бывший - муж. Бывший - человек. Бывший - отец… Да-с. Но – неважно… А вас как прикажете величать, мадемуазель?
- Дина. Я хотела посмотреть дом…
- Да-да-да. Меня попросила об этом племянница бабы Поли. Антонина. Хваткая женщина, да-с. Не успела преставиться баба Поля, как она уже продает...
- А что, завещание еще не вошло в силу? - Дине стало неловко.
- Нет-нет, вы не беспокойтесь! Как раз шесть месяцев только вчера и исполнилось... Хорошая была женщина - баба Поля. Да-с… Но Антонина, видимо, заранее успела дать объявление… Похвально-похвально… Люблю, знаете ли, оборотистых женщин... Да-с. У меня у самого такая… Ну, да ладно... Зайдем, посмотрим?
Переступили порог. Помещение еще хранило затхлый старческий запах. Из большой передней комнаты можно пройти в две другие - поменьше. Все комнаты уже пустые.
Дина подняла глаза. Потолки, как и стены, ровные, особого труда не доставят. Но, конечно, нужен будет хороший ремонт.
Она даже не поняла, когда стала мыслить в этом направлении. Но уже представила вместо русской печки камин; вместо окон с переплетами – прямоугольные чистые стекла… Уже представляла, как будет выглядеть «её» дом…
Михаил Арсентьевич деликатно отмалчивался, пока молодая женщина осматривалась, и так же, молча, пошел за ней, когда она повернула к выходу. Прямиком направилась в огород через большой сад. Промолчала о деревьях - постеснялась показать Михаилу Арсентьевичу, что она в них совсем ничего не понимает.
Но тот сам начал перечислять:
-Баба Поля, хоть и была одинокой, но держала свое хозяйство в крепких руках. Она до последнего дня ухаживала за домом, садом и огородом. Если бы сердце не прихватило, могла бы жить и жить еще... Разве это много - семьдесят шесть?.. Конечно, нет! - убежденно заключил Михаил Арсентьевич. – Вот, смотрите: это вот две яблони. Ранние. Скоро они зацветут нежно-розовыми цветами. А это - груша. На ней поспевают такие большие ароматные плоды, что вам и не снились! Баба Поля абы чего не сажала! Вот, смотрите - персики. Они тоже готовы вот-вот распуститься. А это - тоже яблоня. Но поздний сорт. «Джонатан», будет цвести позднее. И вишенки. Это ранние. Шпанка называется. Они уже цветут, как видите. - Поторопил: - Пойдемте-пойдемте! Вы еще не знаете, какое чудо вас ожидает... Какой сюрприз… Да-с…
Дина с удивлением посмотрела на него и двинулась за ним по бурно разросшейся сорной траве вниз, к концу огорода. С загадочным и хитрым видом он шагал впереди. Горделиво показал на кустарники вдоль забора:
- А здесь посмотрите - все сорта красной, черной, золотистой смородины... А вот малина - очень хороший сорт. Большие, сладкие, душистые плоды. Смотрите, их листочки уже распустились, скоро зацветут. А это - сливы и алыча: желтые, крупные. Сла-а-адкие–сла-а-адкие! Обычно, когда говорят «алыча», во рту появляется кислый вкус. А эти нет - не кислые. Теперь смотрите! Где-нибудь вы видели боярышник? Обычно он растет в лесах. А вот у бабы Поли всегда всё своё… Вот - айва...
А здесь, глядите, три куста лещины. Обожаю орешки. У нее они тонкокорые. Всегда меня угощала! А вот - яблоньки.С райскими яблочками. Они небольшие, но такие румяные, кисло-сладкие. Одно объеденье... Я тоже посадил некоторые деревья, как у бабы Поли. Но они еще маленькие… Кхе-е… Я ведь тоже недавно заделался сельским человеком… Да-с... Не у многих имеются в садах такие деревья, как у бабы Поли. Да-с... Хороший садовод была баба Поля… Была… Ну, что ж… Зато, какой след оставила после себя! А? Человечище! Вот, мы и пришли. Глядите-ка! - с торжествующей ноткой в голосе произнес Михаил Арсентьевич.
Дина ахнула. В самом конце огорода протекал чистый ручеек, неустанно, беспрерывно несущий свой маленький поток дальше. Ее так очаровал этот ручей, что она выдохнула с восхищением: «Ах ты, милый! Ах, ты, маленький труженик!».- И с бледной улыбкой спросила тихо:
-Скажите, как он называется, этот нежно звучащий ручей?
Михаил Арсентьевич, довольный произведенным эффектом на девушку, промурлыкал:
-А я что говорил? Эту бомбу я и готовил для вас. Знал, что после нее вы не сможете не купить дом. Этот ручей называется «Родники». От него и пошло название нашего дачного поселка.
-Да, Михаил Арсентьевич, вы преуспели! Я буду оформлять дом,- улыбнулась Дина благодарно. - И спасибо вам за экскурсию. Так как я сугубо городская дама, буду прибегать к вам с вопросами по садоводству и огородничеству. - Вопросительно глянула.- Если вы, конечно, не против.
- Да я сам только осваиваю эту науку... Пришлось вот, на старости лет, заняться изучением этих дел, - смущенно отвернулся на мгновение.- Но охотно буду делиться с вами знаниями. Буду добывать теперь их на нас обоих. Да-с...
…Дина первый раз за все время черного сомнамбулического существования почувствовала прилив сил и интерес к жизни. Теперь все мысли были заняты одним: купить, доставить, поменять, перенести, устроить, вырыть, вскопать, посадить, посеять…
До самой осени в тот год она была в хлопотах по ремонту. Перед домом справа построила белоснежную беседку, рядом с ней - маленький бассейн с лилиями. За бассейном соорудила альпийскую горку. Все - в соответствии с рекомендациями специалистов. С садом уже ничего невозможно было поделать. Как посадили, так пусть и растет. Ограду сделала из живой изгороди на решетчатом заборе. Вид этот впечатлял!
В доме убрала одну перегородку между маленькими комнатами и устроила гостиную с камином и просторную спальню из двух маленьких в стиле «хай-тек». Перевезла сюда любимые книги. И дача стала ее домом, убежищем, отрадой, заботой…
За три года все многолетние цветы и кустарники разрослись и уже цвели пышным цветом. Дача превратилась в райский уголок. Дина мечтала перевезти маму сюда, но та категорически не желала покидать город. Даже летом:
-Я не смогу там жить. Не понимаю твоего стремления жить в деревне, копаться в земле...
Но радовалась, видя живые блестящие глаза под изогнутыми бровями, которые больше сурово не сдвигаются к переносице. Дочь оживала… «Будет ли у нее личная жизнь ещё? Или она решила полностью жить этой дачей?», - переживала Алина Васильевна. Она не наблюдала в Дине других интересов, кроме дачных. Но не задавала никаких вопросов, не лезла в душу с разговорами на эту тему. Ждала, что время расставит все по своим местам.
Переживая, что опять летит на дачу вместо того, чтобы немного побыть с мамой,Дина ехала в Родники, расслабленно откинувшись на спинку и небрежно держа руль одной рукой. Пролетела мимо серебристо-серой машины с задранным капотом. Подумала немного. Сдала назад и спросила: «Помочь?»
Чуть ли не двухметровый мужчина поднял на Дину большие серо-зеленые глаза под пушистыми ресницами. На мгновение она утонула в них, но тут же одернула себя: «Ты что?! А ну - не смей!" - Мужчина улыбнулся, продемонстрировав великолепный ряд белоснежных зубов, и смущенно обронил:
-Да, вот, неожиданно заглох…
-А куда вам ехать?
-В «Родники», там у меня живет отец. Михаил Арсентьевич Серов.
-Я тоже туда еду… Это мой сосед. У вас трос есть?
Он достал его из багажника, и молча прицепил свою к ее машине…
- Меня зовут Сергей, - выжидательно посмотрел в ее красивые серые глаза.
-Дина,- протянула она маленькую, но натруженную руку.- Это вы работаете в Америке?
- Работал. Сейчас я вернулся. Насовсем! - улыбнулся ей тепло.