На горе найду одолень-траву,

                Попрошу её отогнать беду,

                Отогнать беду, сердцу дать покой,

                Навсегда стерев любый образ твой.

                              

Сказание о Хрустальном озере

 

На конкурс

 

Глава I

 

               

 

- Ты слышала?

                - Что ещё? – лениво спросила я перепрыгнувшую через порог соседку по комнате.

                - Князь Анджич Вуич разорвал помолвку с Миланой Зарецкой.

                - Нет. И слышать ничего не хочу, - проворчала, отодвигая её от зеркала. – Отойди, не видишь, пыль стираю. Тебя-то не дождёшься.

                Но Северина меня игнорировала. Потребность поделиться свежими сплетнями оказалась в ней слишком сильна, поэтому отсутствие во мне энтузиазма не смутило её.

                - Говорят, это произошло из-за того, что она изменяла ему. Когда он об этом узнал, сразу бросил её. И теперь вообще блондинок на дух не переносит.

                На последней фразе я посмотрела на своё блондинистое отражение с серыми глазами и на её томную мордашку с синими гляделками в обрамлении тёмных волос. Да, это были именно гляделки с постоянно хлопающими кокетливыми ресничками.

                - Как ты думаешь, - спросила фигурка сзади. – У меня есть шанс?

                Я вздохнула, намочила тряпку в ведре и покрыла стекло искрящимися каплями. Наши отражения помутнели. Бросив полотно в воду, взяла сухое льняное полотенце и стала тщательно вытирать разводы. Постепенно зеркало заблестело, а образ соседки, не унимаясь, смотрел на меня в ожидании.

                - Я не могу тебе сказать, ты обидишься, - эту фразу я состряпала в надежде, что она от меня отстанет.

                - По-твоему я такая страшная? – обиженно протянула Северина.

                Оглянулась, пристально посмотрела на неё и произнесла:

                - Нет, ты красивая, - собеседница счастливо улыбнулась. – Но дура, - добавила я, разглядывая снова помрачневшую физиономию.

                - Я учиться буду… Хорошо.., - выдавила она.

                - Боюсь, это тебе уже не поможет, - снова буркнула я, подступая к окну. - Потому что ты не в состоянии понять элементарных вещей. Анджич Вуич – представитель высшего сословия, юноши из которого никогда не женятся на безродных нищенках.

                - Ты тоже безродная нищенка! – с обидой крикнула она.

                - А я за Вуича замуж не собираюсь.

                Тяжёлое деревянное ведро, наполненное до краёв, поддалось мне легко, что обрадовало. Значит, раны зажили и силы возвращаются ко мне.

                - Тебе уже семнадцать, пора бы о семье-то и подумать!

                - Угу, - я постаралась закрыть тему.

                - Или ты хочешь воспользоваться льготами и пойти в монастырь?

                Я уже закончила с небольшим окном и окинула взглядом мрачную комнату, которая могла потягаться в аскетизме с любой монастырской кельей, а наша форма будущих деревенских лекарш - с рясой. Только здесь мы могли снимать плотные косынки, в школе же это запрещалось категорически. Грязно-коричневую мешковину администрация называла простой и строгой, нужной скромным студенткам, а на самом деле, беззастенчиво экономила на ней, наряжая нас в гнильё. Я посмотрела сквозь стекло и увидела, как Хрустальное озеро несёт к берегу свои огромные волны. Осень незаметно уступала место зиме, которая здесь была мягкой, не то, что в краю, где я родилась.

                Северина развалилась на своей кровати в углу, тоже застеленной грубой мешковиной и зевнула.

                - А если бы ты была из высшего сословия, мечтала бы об Анджиче? Я видела его издалека среди старшекурсников магического университета, он такой красавчик.

                - Нет, я не мечтаю о таких. До поступления сюда мне пришлось работать прислугой на кухне в богатом доме. Там я столкнулась с похожим красавчиком, еле ноги унесла, - пробормотала я, оглядывая комнату. Вроде всё было чисто.

                - Да? Расскажи! – глаза Северины засверкали любопытством.

                - Нет, - спохватилась я.

                - Что ты за подруга, если не хочешь делиться секретами.

                И тут я сказала то, о чём сразу же пожалела.

                - Мы не подруги. У меня вообще нет друзей.

                Северина сначала побледнела, а потом покраснела и промычала:

                - Значит, дружить с такой, как я, ты считаешь ниже своего достоинства?

                Она опустила голову, а я долго молча стояла, подбирая слова.

                - Ты неправильно меня поняла или это я не так выразилась, - начала, проклиная свой язык. – Я считаю, что дружить могут только люди, имеющие общие интересы. Да, - дальше продолжила уже увереннее. – Они могут дружить, а могут и не дружить. Мы с тобой совершенно разные и даже понять друг друга не можем. Но это не значит, что я считаю тебя недостойной или какой-то не такой, как все… Прости, если обидела, но притворяться и придумывать дружбу там, где её нет, не стану…

                Я подхватила ведро и вышла прочь. Грубые деревянные туфли бесцеремонно стучали о ступени и тёрли мне ноги.

«Придётся опять тратится на обувь», - думала я. На этот раз куплю что-нибудь подороже. У меня были хорошие тёплые туфли, которые я носила уже четыре года. Я их берегла и в школу не надевала, стараясь не выделяться из толпы. Но эти грубые деревянные башмаки уже вытрепали все нервы. Лучше раскошелиться, чем остаться без ног. У Северины было несколько пар туфелек, которые приобрели ей ухажёры, за определённую плату, разумеется. Я не осуждала её за это. В этом мире женщинам заработать практически невозможно, а жить как-то надо. Если бы можно было постоянно находиться дома в своём лесу, где я легко бегала босиком… Там об обуви вообще можно не думать. А здесь… Скорее бы закончились эти полтора года.

Ничего, через день смогу отправиться домой. Навстречу мне, недовольно хрюкая, вышло стадо свиней, за которыми ухаживали студентки. Считалось, что подворье мы держим для себя. В реальности же мясо не попадало на столы будущих травниц. В огромном количестве свинину поглощали смотрящие за школой. Меня от этих обязанностей тоже никто не освободил, хотя я сразу отказалась здесь питаться, принося провизию из дома. Не одну девушку сваливала в постель местная кухня.

                Заглянув в голодные глаза свиней, я уже собралась уходить, как мне преградила дорогу руководительница нашей группы.

                - Белянска! – окликнула она меня по фамилии. Я напряглась.

                - Слушаю вас, панна.

                - Наша староста Злата заболела. Вместо неё я назначаю тебя.

                Во мне всё перевернулось. Мой поход домой может накрыться.

                - Я ведь могу отказаться?

                Вопрос явно кому-то не понравился.

                - Это крайне нежелательно, - было сказано мне со злой улыбкой.

                Опустила голову, чтобы она не увидела, как не менее зло скалюсь я.

                - А когда Злата выздоровеет?

                - В госпитале сказали, что в ближайшие три дня.

                - Я смогу выполнять обязанности старосты только сегодня и завтра.

                Мне ответили ядовитым взглядом.

                - А ты дерзка, Белянска, и язычок у тебя длинный. Смотри, я ведь могу его и укоротить.

                «Напугала», - подумала я, улыбаясь.

                Она смерила меня глазами, хмыкнула и быстро ушла, тряхнув длинными юбками. Я проводила её глубоким поклоном.

                - Теперь понятно, почему вы некормлены, - поприветствовала я свиней. – Старосты нет, а про график дежурства здесь все быстро забывают.

                Стремясь поддержать беседу, одно из животных даже что-то прохрюкало. Вздохнув, я пошла в холодную. В этот сарай наши горе-повара сгружали объедки для скота. Когда девчонки проносили эти «благоухающие» смеси мимо меня, я удивлялась, как свиньи не травятся такой тухлятиной. Осторожно заполнив корыто, собралась, было, уже вернуться в общежитие, как вдруг услышала сзади знакомые стервозные голоса.

                - Что? Наша неженка теперь собственноручно кормит свиней?

                Я снова усмехнулась и решила пока помолчать. Сегодня просто утро светлых улыбок и ласковых приветствий. Между тем однокурсницы приближались. Это были главные задиры, держащие в страхе всех своих ровесниц и студенток младшего курса. Предводительницей у них была Рада – крепкая девица, выше меня на полголовы и шире в кости примерно раза в два. Она давно не давала мне покоя, досаждая всеми известными способами. До сих пор мне удавалось держаться, по возможности остроумно отвечая на её дерзости. Но теперь я поняла, что словесными перепалками нам не обойтись. Кроме того, мне стало ясно, с чьего молчаливого согласия всё это делается. Наша классная выскочек и всезнаек не любила.

                - Ой, да ты - неряха! – подступая ко мне, взвизгнула одна из близких подружек Рады, указывая на подол, на котором отпечаталось несколько брызг. Они ухмылялись и словно по команде окружали жертву.

                - Сразу видно, в лесу воспитывалась, - протянула вторая, упершись руками в бока.

                - Девчонки, - усмехнулась я. – Говорила же вам, что нет в этом лесу никого кроме меня. Меня вообще волки воспитали.

                - Всё шутишь, курица белобрысая, - подступала Рада.

                - Да она вообще шлюха, - прошипела третья подружка. – Живёт со шлюхой, значит, и сама такая же.

                «А вот это уже перебор», - подумала я.

                После того, как одна из клуш замахнулась на меня, а вторая, одновременно попыталась схватить за волосы, мне пришлось больно ударить всех троих. Одна из них задохнулась от удара ребром ладони под дых, вторая получила несильный толчок в нос - больно, но без перелома. Я жалела девушек. А третьей досталось под коленную чашечку. Плач и завывание разнеслись по всему околотку. Рада бросилась на меня в своём излюбленном приёме. Схватила за волосы в надежде повалить на землю. Зря она это, я мгновенно нагнулась и быстрым движением вывернула ей руки. Сначала держала за две, слушая её вопли, а потом взяла за одну и подвела к корыту.

                - А-а-а! - орала она на пределе сил.

                Молча и играючи, окунула её в тухлые поросячьи помои, и она заткнулась. Долго держать её там не стала. Отшвырнула одним движением подальше. С грохотом приземлившись на свою объёмную пятую точку, девица посмотрела на меня круглыми от ужаса глазами, по её лицу стекала коричневая смесь. А улыбаться я перестала. Хватит вежливых приветствий.

                - Рада, - в моём голосе звучал неприятный мне лёд. – Ты успешно задираешь всех полтора года, но это не значит, что тебе будет везти всегда. Запомни это корыто. В следующий раз, если захочешь, я подержу тебя в нём подольше.

                Сказав это, я покинула скотный двор в противном настроении, уже подозревая, что плохо начавшийся день может закончиться ещё хуже.

                В комнате никого не было. Северина убежала на завтрак, о котором возвестил колокол. Схватив кусочек домашнего сыра, хлеб и несколько красных яблок, которые освещали нашу каморку своей пестротой, я ускорилась. Нужно было ещё отпроситься с занятий, чтобы уладить дела старосты. Хотя, конечно, это не совсем дела старосты, но наша руководительница умела перекладывать свои заботы на чужие плечи. Предстояло навестить очередного директора. За время пока я здесь училась, это был уже четвёртый. Проработал всего полторы недели, но уже успел получить кличку Тюфяк, за то, что непонятно во что одевался, боялся сквозняков и носил с собой уйму белых платочков, как барышня. Вот такая у нас школа. По имени человека не успели запомнить, а позорное прозвище уже придумали. Тут клички дают почти всем. Мне это не нравится, поэтому зову по именам даже недоброжелателей. Но, похоже, я единственная, кто любит хорошие манеры. Остальные либо получают пакостей ближним удовольствие, либо вообще сохраняют нейтралитет. Меня пробовали обзывать Заучкой, но кличка не приклеилась. Потому что к учёбе я относилась наплевательски. Старалась делать только то, что нужно, чтобы не вылететь из этого заведения. А в том, что знаю больше учителей, вовсе не их заслуга. Я вообще считаю, что человек может освоить только то, что интересно лично ему.

                  - Неси скорее, - протягивая кипу бумаг, сказала мне дородная дама-секретарь. – Новый директор запросил все сметы.

                - А почему этим студентки должны заниматься? – спросила, сделав наивные глаза.

                Вместо ответа она посмотрела на меня как на вошь, и я быстро ретировалась.

                На месте нашего нового директора не было. Поцеловав замок кабинета, я разузнала направление, куда он отправился, и взяла след. Отвратительно было то, что руководитель решил прогуляться в сторону университета магии. За полтора года пребывания здесь я благоразумно обходила эту территорию. И то, что сейчас придётся попасть туда, вовсе не вдохновляло.

                Дежурные маги встретили меня с презрительно жалостливой улыбкой и потребовали пропуск. Сделав свой убогий вид ещё более убогим, я сгорбилась и показала бумажку. Юноши побрезговали даже взять мой пропуск в руки. Дождавшись кивка, я быстро проскользнула в ворота.

                В обрамлении озера особенно издалека здание университета с башнями смотрелось, как сказочный белый дворец. Очарования ему добавляли суровые сосны и утренние туманы. А вот вблизи его красота не казалась такой безупречной.

«Тротуары можно было подметать и чаще», - думала я, поднимая юбки. Видно местные аристократы считают уборку ниже своего достоинства. В поле моего зрения попал сквер, в котором беседовали трое мужчин. В одном из них по описанию я узнала нашего неуловимого руководителя. Да, бесформенная свисающая на уши шапка, балахон и очки во всё лицо. Это точно он. Что ж поделать? В школе травниц нет места изысканным нарядам. Подойти к ним во время разговора я не решилась. Пришлось остановиться неподалёку и наблюдать. Прошло десять минут, а беседа не прекращалась. На меня косились проходящие студенты. Сколько бы ещё это продолжалось, неизвестно, но странный директор вскоре заметил меня и кивнул. Оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что знак действительно предназначался мне, я, подбодрённая вторым кивком, несмело подошла к группе и низко поклонилась.

                - Я так полагаю, вы ожидаете меня, студентка? – спросил мужчина, и я поразилась приятному звучанию низкого голоса.

                Его собеседники, среди которых узнала самого директора университета, насмешливо смерили меня взглядами.

                - Простите, пан директор, - я старалась говорить как можно короче. – Это, действительно, так, я не хотела вам мешать. Просто мне сказали, что вы срочно затребовали какую-то документацию, и велели вручить её вам лично.

                Услышав грамотную уверенную речь, цвет науки слегка удивился и стал рассматривать меня ещё пристальнее.

«Смотрите», - думала я. «Всё равно под нашей формой вы ничего не увидите. В ней мы все одинаковые».

                - Спасибо, студентка…

                - Белянска, господин, - отозвалась я, протягивая ему бумажную кипу.

                - Хорошо, студентка Белянска, мне действительно срочно нужны были именно эти расчёты, - сказал он, быстро просматривая папку.

                - Я могу быть свободна, пан?

                На миг он оторвался от чтения и кивнул мне.

                Я счастливо улыбнулась и бросилась прочь. Впереди вожделенный выход. Вот только у ворот меня ждал неприятный сюрприз. Проигнорировав мой пропуск, дежурный маг сказал:

                - Выход закрыт на два часа.

                - Пропустите, пожалуйста, - вежливо попросила я. – Мне на занятия нужно.

                - Занятия? – усмехнулся второй маг. – Я не могу понять, зачем они вам? Такие как вы вообще обучению не поддаются.

                Первый поддержал его ухмылкой. Я помрачнела. Давно уже пора привыкнуть к оскорблениям, а я всё никак не могу. Чтобы не нарваться на ещё что-нибудь похлеще, быстро отошла от ворот. Пройдя вглубь двора и отыскав безлюдное место у забора, спряталась и решила позавтракать. Бутерброд получился вкусным. Следующим было яблоко, аромат которого сводил меня с ума. Сочная мякоть улучшила настроение. Я уже почти забыла о сегодняшних неудачах, как вдруг рядом раздался топот и грозный окрик.

                - Где она?!

                Замерев, выглянула из кустов и увидела двух старшекурсников-магов. Их одежда и шпаги говорили о высоком происхождении. Оба были блондинами с голубыми глазами, но сходства во внешности у них не наблюдалось, значит, в родстве не состояли.

                - Горан, как ты мог прозевать письмо? Ты уверен, что это простая глупая травница? Может, она подкуплена?

                - Я уже ни в чём не уверен, - мрачно сказал его друг.

                - Вуич убьёт нас и правильно сделает.

                Я обрадовалась, когда увидела, что они собираются уходить. Но сегодня был не мой день. Тучи над головой развеялись, и прямой луч солнца отразился от моей гладкой пуговицы. Заметив блик, а потом и меня, маг остановился и улыбнулся.

                - А вот и пропажа нашлась.

                Из кустов меня вытащили быстро. Больше всего было жаль недоеденное яблоко. С тоской наблюдала, как оно катилось по земле.

                Юноша, которого звали Горан, тряхнул меня так, что я чуть не прикусила язык.

                - Если хочешь уйти отсюда целой, отдай письмо, которое украла.

                - Что ты с ней разговариваешь, Радослав? Эта тупица, похоже, вообще говорить не умеет.

                Я постаралась успокоиться, хотя получалось у меня плохо, и тихо произнесла:

                - Я умею говорить, ясновельможные, пожалуйста, отпустите, мне больно.

                - Вот как? – удовлетворённо спросил Горан. – Письмо, или будет ещё больнее.

                Поморщилась, обдумывая, как выйти из положения. Вдруг распоясавшиеся маги ослабили хватку. К нам приближался третий высокий молодой человек, в котором я узнала князя Анджича Вуича. Уверенная и лёгкая походка, тёмные почти чёрные волосы в модной стрижке с осветлёнными прядями и затаённая сила в каждом движении. Да, любоваться есть чем, но было не до этого. Он подошёл, взглянул на меня, как на пустое место и задал вопрос своим друзьям.

                - Чем вы тут занимаетесь?

                Голос у него тоже был красивым и я, забыв о своих прошлых печальных опытах и вообще о всей жизни, решилась.

                - Ваша светлость, пожалуйста, выслушайте меня!

                Услышав такое обращение от травницы, Вуич удивился и удостоил меня взглядом.

                - Меня сюда послали по делу, и я должна была уже уйти, но ворота закрыли на два часа. Я старалась никому не мешать. А ваши друзья схватили меня и требуют какое-то письмо. Я ничего не знаю о нём. Пожалуйста, отпустите…

                Смотрела на него с мольбой. Зачем? Зачем? Мало жизнь учила.

                Князь перевёл взгляд на своих сокурсников.

                - Не слушай эту несуразность, - твёрдо сказал Горан. – Я вскрыл конверт в сквере. Это было то, что мы ожидаем. Бумагу сдуло порывом ветра, а она ловко подхватила её и была такова.

                В это время я следила за Вуичем и по выражению его красивого лица поняла, что лёгкое освобождение мне не светит.

                - Судя по твоей тираде слова ты понимаешь.

                Кивнула и печально улыбнулась.

                - Верни письмо или мы обыщем тебя и заберём его сами.

                Вздохнула и приказала себе не распускать сопли. Держал меня по-прежнему только Горан, а Анджич и Радослав стояли почти вплотную. Что ж, придётся защищаться. Это, конечно, не девочки, которых пришлось побить накануне, но переделки бывали и похуже.

                По-своему истолковав моё молчание, Вуич кивнул и Горан сдёрнул с меня косынку.            

                Толстая коса упала на спину, а пряди рассыпались по лицу. На миг все трое замерли. У меня была смазливая мордашка, из-за которой я часто вляпывалась в неприятные истории. Радослав присвистнул, Горан прищурился. На кого мои прелести, казалось, вовсе не произвели никакого впечатления, так это на ясновельможного князя.

                Посмотрев прямо в его прекрасные фиалковые глаза, чёт