Тем, кто вел себя хорошо, но мало

На недавно прошедшем дне рождения, что в очередной раз указал красной стрелочкой сначала на дату моего производства, а потом на графу «ты ничья — позор», играла в даун-шифтера. Я всегда так делаю.
Не люблю все эти сборища, сочувствие в глазах, нелепые подарки типа сковородки по акции или помады таких блядских оттенков, что даже я не рискну. Люблю тишину и плакать.
Шучу.
Просто плакать.
Поэтому езжу обычно не в Турцию какую неправославную, а к бабушке в деревню. Чтобы, так сказать, усилить энтропию, достигнуть дна дна, подчеркнув безнадежность ситуации.
Там и картошечка молодая, а я нет, и жуки колорадские лапки тянут, и голенькой по полю, по росе к пиелонефриту и столбняку. Еда жирная, народ до обугливания загорелый, менталитет родной.

Из развлечений — залезть на ёлку, поймать Интернет, или прополоть морковь — вызвать инфаркт у матери моей матери. Короче все в сегменте: хочешь — копай, не хочешь — тоже копай.
Приехала на природу в самую жару. Даже курицы в те дни неслись уже не аль денте, а вкрутую.
От запаха распаренного разнотравья у условно городских лёгких расширились объемы, а у меня сознание. И немного окривел третий глаз.
Вечером, до даты Хэ села на раритетный велик, решила объехать дозором окрест. А как же — столько не была. Где-чё понаросло, где-чё поувяло, прямо, как у меня.
За три версты обошла дряхлую соседскую баню, которая немым укором лени чьих-то зятьев так и стоит неразобранная.
Стоит и мироточит. Потому что у кого-то умного дошли руки разворошить и изничтожить старое осиное гнездо под крышей, а осы меж тем остались верны мышечной (или какой там у них) памяти. В результате жизнь всюду, в том числе и в ветхих стенах. И они — стены с одной стороны почти полностью умаслены диким воском диких же жужелиц.
Не стой под стрелой. Уж я то со своей удачей многое могу рассказать об отёке Квинке после атаки природы.

Проселочная дорога и жёсткая посадка велосипеда обеспечили такой вибромассаж, что любо-дорого. Попа, как орех, по форме — кешью и сидушка разом. Экологически чистые комары, размером с кулак, отсосала всю дурную кровь. Осталась только хорошая, стерилизованная, для почетного донорства.
Проезжая мимо местной заводи, почувствовала какой-то укол аккурат в верхнюю губу.
— Дура-мошка, — подумала я и не обратила внимания. Что плохого может мне сделать это первичноротое трахейнодышащее.

Дома, омыв то, чем бог послал, забылась сном именинницы. Назавтра меня ждал праздник, с которым можно уже и не поздравлять. Бессмысленный и беспощадный.
Утро было сурово, как челябинец. Мало того, что после велика у меня были ощущения, будто я кавалерист императорского полка и уже неделю, как в походе, не слезая с лошади, так ещё и из зеркала на меня смотрела мега-инста-телочка.

Мои губы, особенно верхнюю, можно было смело отправлять на выставку достижений косметологическое хозяйства. Или фотографировать для рекламы секс-магазинов с загадочными надписями в названиях.
Подбородок от дождичка был спасён. Навсегда. Таким бы ротком, да мед дегустировать и прочими нехорошими, взрослыми излишествами заниматься.

Но я подумала-подумала и... села реветь. То есть полностью, до капельки исполнила все ранее загаданное. Тут тебе и психологический релакс и частичный апгрейт.
Стильно-модно-молодежно. И бес-плат-но. Спасибо, что есть антигистаминное, моя прелесть.
В общем, бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться. Кроме тех, что про миллион долларов.