1946 г. Одесса. Коммунальная квартира. 1

 

1

- Дяденька, а вы правда милиционер?

- Правда, правда, иди, мальчик, к маме…

- Дяденька милиционер, а вы здесь будете жить?

- Буду, буду, иди, мальчик, к маме…

- Дяденька милиционер, а я уже покакал.

Ложка с борщом не дошла до назначения, старший оперуполномоченный Петров, командированный в Одессу, с тоской посмотрел на кучерявого мальчонку, вспомнил мамкины пельмени, сало, холодец, вздохнул, и проглотил суп.

- Сёма, шо ты пристал к гражданину майору, иди жри уже свой холодный кнёдлик и получай свой утренний подзатыльник.

- Я не майор, гражданочка, я старший лейтенант.

- Ой, та по мне хоть подполковник! Всё ж новый человек в доме. Сёма жри ртом! Шош ты футбол в окно смотришь?  - и высунувшись в окно закричала на пацанов, гоняющих мяч: - Эй, шлемазлы, шоп вы сдохли! Шож вам подлецам не спится с утра! Бросьте мяч и идите курить часа на пол, пока Сёма не поел кнёдлик!

Старший лейтенант удивлённо посмотрел на молодую женщину:

- Зачем вы их... курить отправляете? Они же ещё дети!

- Ой, да в каком месте организма они дети! Одному пятнадцать, другому шестнадцать. Вы бы разобрались с этими бандитами, гражданин начальник. Сёма с их кушает плохо, когда из окна смотрит.

Старший лейтенант доел борщ.

- Спасибо! Сара Абрамовна! Вкусно!

- Ой, можно да просто Сарочка, и где же ви тут поняли вкусно? Вода в капусте и ложка соли. Вот приедет мой дядя Зяма из Винницы, он такую плацинду с тыквой сделает, шо я вам так скажу - ви не зря сюдой приехали!

- Я не приехал, меня направили…

- Вот направляющий сильно не ошибся, когда направил молодого и красивого товарища майора.

- Да я не майор, я …- он не успел закончить.

- А шо мы тут мучаем товарища гражданина начальника розыска? – на кухню вошла  крупная женщина.

- Да я не начальник розыска, я…. - но его уже не слушали.

- Роза Самуиловна, ви себе идите и проспитесь. Хто мучает? Мы говорим за дядю Зяму из Винницы.

- За дядю Зяму из Винницы?

- Да, за дядю Зяму из Винницы.

- То есть, за дядю Зяму из Винницы, которого я знаю лично?

- То есть да, за дядю Зяму из Винницы, которого ви знаете лично.

- И шо таки с дядей Зямой из Винницы не так?

- А ни шо, с дядей Зямой из Винницы всё так.

- Но?

- Но он приедет.

- Прямо из Винницы?

- Прямо из Винницы.

- Прямо сюдой?

- Прямо сюдой.

- И шо тут будет делать дядя Зяма из Винницы?

- Дядя Зяма из Винницы будет делать плацинду с тыквой.

- А дядя Зяма из Винницы знает, что он таки будет делать плацинду с тыквой?

- Нет, дядя Зяма из Винницы не знает, что он будет делать плацинду с тыквой.

- Слушайте мене всегда, и не слушайте её ни разу,товарищ начальник розыска,  - проговорила Роза Самуиловна, - когда последний раз приезжал дядя Зяма из Винницы, ви себе думаете, он сделал эту вкусную плацинду с тыквой? Нет! Дядя Зяма из Винницы сделал мне ребёнка, - Роза Самуиловна повернулась и позвала: - Марик! Марк! Шо то ты себе много спишь! Товарищ начальник хочет на тебя посмотреть, как на ребёнка!

- Роза Самуиловна! Я не хочу ни на кого смотреть! Шесть утра! Зачем вы ребёнка будете?- возмутился расквартированный милиционер.

- Ой, товарищ начальник, кричите на своих бандитов которых поймаете, а Марик вам сыграет.

-Что? На чем?

- Как что? Как на чем? Черни конечно! Этюды! На скрипке! Марк! Товарищ начальник розыска хочет послушать пятый этюд Черни!

- Я не хочу ничего слушать! Никого Черни!

- Вы что? Плохой человек?

- Нет….

- Ну, таки значит вы любите музыку и скрипку!

В дверях кухни появился заспанный мальчик в трусах, в майке, со скрипкой в руках.

-Пятый? – послушно спросил он.

Роза Самуиловна кивнула горбатым носом.

Марик заскрипел смычком по струнам перебирая пальцами.

- А ви знаете, что его отец - эта изрядная сволочь из Винницы - до войны играл в симфоническом оркестре на валторне и немного на трубе у Лёлика Вайсбейна? 

- У кого?…

- Ну Лёлик! Вайсбейн! Ну откуда вам его знать! Вас же здесь не было! А какие люди его звали на похороны…Ой-вэй!

Роза Самуиловна начала рассказывать, что когда умер профессор Плешиц Осип Львович, и дядя Зяма из Винницы играл на трубе так вдохновенно и громко, что его выгнали с оркестра и не пригласили на поминки. Старший оперуполномоченный обескураженно повернул голову в сторону Сары Абрамовны ища поддержки, но та разговаривала с кем-то через окно, Сёма доедал холодный кнёдлик, пацаны во дворе докуривали папиросы, дядя Зяма должен скоро приехать из Винницы делать плацинду с тыквой,  а Марик играл этюд Черни… Одесса  просыпалась…