История страхового агента

- Что вы знаете о нашей пациентке? – спросила заведующая отделением неврологии

- Только то, что когда возвращалась с курорта, попала в аварию. Что ногу ампутировали… Что жених погиб в том ДТП…

- Я вам расскажу чуть подробнее…Она школьная подруга моего сына. Ей нелегко приходилось в жизни. Брат-инвалид, мать-пенсионер, отец не работает. Фактически она одна тащила свою семью. Ей тридцать три. По случайному совпадению она работает в страховой компании по защите клиентов и их движимого имущества. На отдыхе, её парень, сделал ей предложение. Через три дня они возвращались домой. Под Краснодаром кубанский водитель выехал на встречку. Их машина всмятку, в той тоже три трупа. Её доставили в краевую больницу. Шесть дней провела в коме. Ампутировали ногу по пах. На второй – оскольчатый перелом бедра. Верхние конечности тоже сломаны. Когда пришла в сознание перевели к нам. В это же время умер её брат. Она ещё не знает об этом. Решили, что не будем травмировать. Первое время она была очень подавленной. Не ела, рыдала, почти не разговаривала, никого не хотела видеть… Я назначила ей Ципралекс и Карбамазепин от фантомных болей. Сейчас держится. Но сил ей надо много… Она не хочет сажать водителя. Просит лишь одного, - чтобы виновник оплатил ей протез. А стоит он на сегодня четыре с половиной миллиона рублей. Когда тот узнал, - перестал отвечать на звонки и нанял адвоката… На днях состоялось предварительное заседание. Для судьи недостаточен тот список увечий и потерь. Необходимо, чтобы было заключение психиатра…что она страдает в эмоциональном отношении… Пойдёмте, я вас проведу и познакомлю. Не теребите её сильно, - хорошо коллега?

- Здравствуйте, Ирина. Я – врач-психиатр. Расскажите, что вас беспокоит?

- Если бы вы знали, доктор, как мне хочется сейчас встать, - поглаживая плюшевого зайца, произнесла миловидная женщина, полусидящая в функциональной кровати в просторной одноместной палате, заставленной букетами различных сроков давности. Она открыто улыбалась мне всем лицом, и от нее не пахло маской депрессии, которую увидела невролог. Она довольно уверенно отвечала, и мне показалось, что она, как настоящий боец будет сражаться за свои права в суде, за первую группу в бюро МСЭ, за деньги от виновника аварии. 

- Пять лет встречались…Вместе работали, путешествовали, ходили в один спортзал, второй год, как жили под одной крышей… Поехали к Черному морю…Романтический ужин рот свечах в ресторане на набережной… Букет, колечко, браслет… Сделал предложение…Авария…Плакала…А потом, как отрубило. Удивляюсь, почему нет слез и куда исчезло горе? – дополняла она рассказ невролога.

- Я не исключаю, что лечение подействовало. Сейчас препараты выступают подобно бронежилету, уберегая вас от множественных психогений. Это хороший эффект, так как порой не все протекает так гладко. Горя не бывает слишком много. Рано или поздно чёрная полоса заканчивается, - ответил я, пытаясь вселить в неё надежду. Не знаю, получилось ли. Впереди поиск средств на протез, впереди унизительные процедуры доказывания инвалидности, а также возможное увольнение с работы, потеря социальной активности, изоляция, одиночество и прочие не менее психогенные проблемы.