Расплата.

­( Из цикла новеллы о жизни и смерти.)

Поздним вечером желудок исторгнул последние остатки пищи, которые обманом навязали ему, и мучительные судороги постепенно прекратились. Инна замерла в постели, боясь пошевелить хотя бы пальцем. Ей недавно исполнилось тридцать лет, но за год болезни из ослепительной красавицы она превратилась в наглядное изображение старухи смерти, не хватало только косы в руках. Роскошные жгуче-черные волосы вылезли, как чужие, а оставшиеся ложились на подушку тонкими седыми прядями; кожа высохла , словно у мумии; живые, широко открытые, чуть раскосые глаза, в которых когда-то проскакивали бесноватые искры, ввалились и потухли навсегда.
Инна лежала в спальне одна; когда началась неукротимая рвота, она попросила мужа выйти и не приходить, пока она не позовёт. Игорь покорно вышел и сидел в зале с раскрытой на одной странице книгой. А спроси его кто-нибудь, что за книга у него в ,руках он не ответил бы. Тягостным безвозвратным потоком текло в мрачной квартире время. Тускло горела лампа в спальне под темно-синим абажуром, не слышно было ни звука, но тишина постоянной тревогой звенела в ушах. Сознание постепенно оставило измученную Инну, и она забылась тяжёлым, зыбким сном. Задремал и Игорь на своем диване в зале. Но вдруг нечеловеческий крик из спальни подбросил его, не помня себя, он очутился у постели жены.
-Что, Инночка, что? Очень больно? Давай сделаем укол, все успокоится, все пройдет,- несвязно лепетал Игорь.
-Нет, Игорёк, не стоит. Никакой укол от этого не спасёт. Сейчас ко мне приходила твоя мама.
-Бог с тобой, дорогая, ты ведь знаешь, что мама почти два года как умерла.
На тебя так повлияли уколы, которые назначил врач.
-Нет, Игорь, дело не в лекарствах. Ни вчера, ни сегодня их не делали, а Эмма Витальевна опять пришла ко мне в спальню.
-Успокойся, я дам тебе снотворное, ты уснёшь и всё забудется, - Игорь стал лихорадочно перебирать коробочки с лекарствами.
-Перестань, Игорь, такое не пройдёт и не забудется, хотя раньше я надеялась на это, - едва слышным голосом сказала Инна. – Знаешь, я больше не в силах держать в себе эту жуткую тяжесть, я раскрою перед тобой всё.
-О чём ты? – проговорил Игорь не своим голосом.
-Ты помнишь, как умерла твоя мама?
-Инна, зачем сейчас вспоминать это?
-Я всё понимаю, Игорь, и тем не менее перед своим концом я решила покаяться перед тобой, Эммой Витальевной, перед Богом, наконец, если он есть…
-Хотя, может быть, и не следовало этого делать. Наверное, не следовало, - сказала Инна и уткнулась измождённым, бледно-серым лицом в подушку.
-Что?! О чём ты говоришь? Может, ты всё-таки бредишь? – задыхаясь, выдавливал из себя слова муж Инны.- Ты знаешь, как мне сейчас больно, и к этой боли ты добавляешь еще одну, которую я почти пережил!
-Да, ты прав, лучше молчать,- шептала Инна, закрыв глаза и обливаясь беззвучными слезами.
-Нет, раз уж начала, говори, говори скорей, что у тебя на душе.
-Хорошо, я сейчас всё скажу, дай мне только секунду собраться с силами,- Инна сдавленно вздохнула и отвернулась к стене.
-Вспомни тот вечер, когда умерла Эмма Витальевна.
-Да я его не просто помню, я вижу тот ужасный вечер, он постоянно перед моими глазами, но зачем, зачем, сейчас вспоминать его?
-Это ведь я убила твою маму,- бесцветным, отрешенным голосом прошептала Инна.
-Что ты сказала?! О чём ты? Ты просто с ума сошла!
-Нет, Игорь, я ещё в рассудке, а перед смертью не врут. Дело в том, что у меня был любовник, Сергей. Он хирург, да ты его несколько раз видел в общих компаниях.
-Сергей твой любовник?! Да как же ты, как ты могла…
-Да вот могла, но дело не в нем. Сергей ушел, растаял, но из-за него случилось то, что ничем поправить нельзя… Даже моей смертью…
Пораженный услышанным, Игорь не мог произнести ни слова, а в голове его словно раскачивался многопудовый зловещий колокол.
-Так вот, - продолжала Инна,- Эмма Витальевна узнала про мою связь с Сергеем. У нас с ней был тяжелый разговор, и она сказала, что не потерпит такого и откроет тебе глаза. Я умоляла её молчать, я клялась, что это ошибка и всё в прошлом, но она оставалась непреклонной. Сергей давно наскучил мне, его унесло, как осенний лист, а тебя я не хотела терять. Ты мне, конечно, не веришь, но я любила только тебя. А тогда на меня нашёл какой-то угар, и расплачиваться пришлось самой страшной ценой.
-Так что же произошло, объясняй быстрей, - ледяным голосом произнёс Игорь.
-Я попросила Эмму Витальевну ничего не говорить, что я расскажу всё сама, а уж тебе решать, как быть. Эмма Витальевна согласилась, при условии, что я откроюсь в ближайшее время. Я попросила у неё несколько дней, - молча, кивком головы она дала согласие.
-Дальше, дальше!- крикнул Игорь так, что у него сорвался голос.
-Я не могу говорить сейчас,- Инна дрожащей рукой дотянулась до чашки на тумбочке, сделала несколько мелких судорожных глотков и уронила чашку. Остатки воды потекли по искомканной подушке.
-И всё же я требую от тебя - дальше! - услышала она откуда-то издалека сорванный голос мужа.
-Вскоре был твой день рождения, ты помнишь этот день рождения, который был как похороны. Впрочем, почему как? Дьявол обуял меня и я налила твоей маме в рюмку с водкой одно лекарство. Она ещё сказала: какой странный вкус у этой водки.
-Смирновская, Эмма Витальевна, - ответила я. Она посмотрела на меня, ничего не ответила и скоро ушла в свою комнату.
-Так ты, проклятая, отравила мою мать?! Кто научил тебя, мерзкая тварь, говори!
-Да, Игорь, я убила Эмму Витальевну, и скоро, очень скоро отвечу за это сполна, хотя платить за своё злодейство я стала сразу, как его совершила.
А учить меня отравлению никто не учил. Просто слышала как–то от Сергея, что если в водку добавить один препарат, резко падает кровяное давление и последствия могут быть самые плачевные. А ведь у Эммы Витальевны было больное сердце.
-Как же ты могла, ты, которая, которой я отдал всё! Как? Ты отравила мою маму. Бред, я не верю…
-Я хотела уберечь тебя от лишней боли и унести всё с собой в могилу, но в последние ночи Эмма Витальевна приходила ко мне в спальню, молча садилась на край кровати и смотрела на меня. Сегодня у неё в ушах были бриллиантовые серьги, которые она очень любила, и которые я осмелилась надеть один раз после её смерти. Кстати, странное совпадение, сразу после этого я почувствовала себя плохо, пошла в больницу, а дальше ты знаешь, - после долгих мытарств – диагноз: рак желудка. Сегодня она пришла ко мне в этих серьгах, я в ужасе закричала, появился ты, я не выдержала и покаялась.
-Но как ты могла пойти на такое? Я ничего не понимаю, я схожу с ума, - захлёбываясь слезами, говорил Игорь, схватясь руками за раскалывающуюся голову.
-Я и сама не знаю, но содеянного не воротишь. Злой бес толкнул меня, а, может, я и родилась бесовкой.
-Я хотела покончить с собой, но потом решила, что нельзя этого делать. За своё преступление я должна расплатиться сполна. Не думай, что за эти муки я жду себе прощения Там. Нет, я не надеюсь на загробное прощение. Просто я решила, что такая мучительная смерть будет справедливым воздаянием за мое злодейство. И у тебя я не прошу прощения, я знаю, ты его дать не можешь. Постарайся забыть злую ведьму и найти себе настоящую жену.
От долгой речи Инна совсем обессилела и часто поверхностно дыша, лежала, отвернувшись к стене.
-А теперь, прощай, Игорь. Не разговаривай больше со мной, все сказано, да и я больше не скажу ни слова. Ждать моей смерти тебе недолго, я это ясно вижу. Ещё раз, прощай.
Через четыре дня, в хмурое ноябрьское ненастье хоронили безвременно умершую Инну Борисовну Сиверцеву.