Сказано — сделано

Классическая литература всегда предупреждает нас — будьте осторожны со своими желаниями. Особенно если они навязчивы.

Любовь к хорошему мясу, свежей зелени и воздуху, растущая безработица и угроза повышения пенсионного возраста, родила в мозгу моего друга мысль. А мысль, овладевшая массами — это страшная сила. А масса у него была внушительная, и рост тоже. Да и вообще — человек он основательный, и серьезный.

Сказано. Сделано!

Ранней весной он собирает бригаду на участке. Можете представить: сиротливо стоит группа людей, впереди, как парторг на расстреле — прораб. Друг, как Петр Первый, размашисто рассказывает им о своем будущем, затем обращается к прорабу:

— Любишь хорошую колбасу?

— Ну, — осторожно кивает тот.

— И я люблю. У меня у друга свой мясокомбинат. Втягиваешь?

— Ну, — еще более осторожно, и уже более внимательно развешивает свои хитрые уши прораб.

Друг размашисто разламывает палку твердокопченой колбасы пополам.

— Покупаю только у него. Потому что технологии. Усек?

Прораб понимает — слово не воробей, вылетит — не поймаешь, а поймаешь — вылетишь, — и поэтому благоразумно молчит, но кивает.

— Так вот, — методично, как будто вбивая сваи, монотонно продолжает мой друг, — С чего начинается театр?

— С вешалки? — прораб оказывается был с ленинградским происхождением.

— Красава! А дом?

— С фундамента!

— Хороший мальчик. Технологии — это основа. Так что, если мы не хотим, чтобы ты со своей бригадой попал на излом истории — все делаем ответственно и по технологиям. Понимаешь, да? — и он погрозил двумя половинками твердокопченой колбасы, — И еще, отхожее место себе продумайте, не надо мне на участке компостных залежей.

С этими словами он поцеловал жену, взял ее на руки, и отвалил на летний отдых в дальнее зарубежье. Солнце, пляж, море, вино. И еще раз — вино и море.

Прораб слал счета и фотоотчеты. В скайпе — лицо его лоснилось от пота и ответственности. Он водил камерой по участку, показывая, как осваиваются средства.

Как-то поздним утром, когда солнце припекало особенно сильно, а холодное белое вино поглощалось так быстро, что бокал не успевал запотеть, друг обнял жену, и нежно буркнул в ухо:

— Сгоняем с проверкой?

— Армия должна быть всегда во всеоружии? — жена послушно кивнула, икнула, и вытянулась по струнке.

Он назидательно поднял палец:

— Флот!!!

Санкт-Петербург встретил влажной серой прохладой, а погрузневший прораб — крепким рукопожатием. За время отсутствия он стал не менее основателен, чем мой друг, а в щеках и талии — даже более фундаментален.

Уверенно, как министр на допросе у президента, он бодро докладывает рекогносцировку.

— Трубы провели. Дренаж сделали. Часть деревьев снесли. Часть оставили. Подняли уровень, чтобы посуше было. Фундамент залили. Арматуру связали. С туалетом вон как придумали.

«Туалет» находится на краю канавы.

С гордостью Моисея, проложившего путь по пустыне, прораб продолжает:

— Воды сточные, постоянный проток, ничего не застаивается, даже запаха нет.

Друг внимательно смотрит по сторонам.

Подъезд к участку заасфальтирован. На участке шумят трактора и на чужом языке почтительно говорят рабочие. Канава выложена камнем. Ее и канавой уже было не назвать — мини канал. Забор. Освещение. По всей площади нежная поросль ярко зеленой травы.

Прораб кивает:

— Все по технологиям. Все на контроле и учете. Вот, даже журнал работ ведем, — слегка снисходительно вещает он, демонстрируя «молескин» из натуральной кожи.

— Дурнал работ, — ласково и нежно вздыхает мой друг, — Это не мой участок. Это соседний....