Шагая по Невскому

— Доброе утро, просыпаемся. Через тридцать минут закрываю туалеты! — сквозь железнодорожную полудрёму донёсся голос проводницы. На часах четыре, ночь прошла в забытье под стук колёс.

Четыре сорок. В городе уже рассвело. Пассажиры не торопятся покидать вокзал и коротают время за гаджетами в ожидании метро. Мой любимый «Чижик Пыжик» закрыт, и я решаюсь на прогулку по ветреному городу.

— Почём комнатка у тебя? — спрашивает приезжий у бабульки с картонкой в руках «Сдаю».

— Полторы тысячи за ночь... Пойдём, покажешь свою жену. Хочу взглянуть на неё.

Их диалог удаляется, и мне хочется поскорее сбежать с Московского вокзала. От бомжей, досыпающих на лавках, от молодёжи, греющейся водкой в стаканах из-под колы, от запаха горелой шаурмы, платных туалетов и электрозарядки за триста рублей.

Площадь Восстания готовится то ли к отражению атаки, то ли к 9 Мая. Плиты в двухметровых столбиках, украшенный стягами обелиск Победы, прогибающиеся тротуары из свежих досок и всевозможные заборы, которые направляют пешеходные потоки в нужное русло или русла. У «Октябрьской» щебечут пассажиры автобусов, готовящиеся к вояжу на финский кордон. На соседствующей Лиговке неоновая реклама азартных игр, «розового кролика» и круглосуточные кафе. На углу с Невским распродажа шуб, зимних шапок, золота, скупка антиквариата и трансформаторная будка с пластом бумажных объявлений. Всё, как двадцать семь лет назад, когда я впервые ступил на него.

«Заметно холоднее, чем в столице, но главное, что не дождь» — ответил я московскому другу на вопрос о погоде. Хотя зонт и куртка при мне. В Питере — это непременные атрибуты любого выхода из квартиры. Даже живя здесь и направляясь на пляж в Озерки или в Комарово, можно быть застигнутым врасплох.

Невский проспект встречает ремонтом и горами мусора. «До мундиаля осталось полтора месяца и столько-то часов-минут-секунд» — сигнализирует таймер. За это время можно сменить урны с цинковыми вёдрами внутри, переасфальтировать центральную транспортную артерию, так как её пешеходные переходы уже покрылись волнами от покрышек многочисленных авто, а сама она растрескалась как после землетрясения. Работа на Невском кипит, как в сауне. Немецкие грейдеры снимают старый асфальт, укладчики катают новый, от которого исходит пар. Между ними снуют рабочие в салатовых жилетах, и на Ладе Приора разъезжает бригадир. Видимо, скоро закончат, так как вторая бригада в оранжевых жилетах на кранах вешает на растяжки ордена победы, георгиевские ленты с флагами СССР и современные триколоры.

Пять утра. Круглосуточное кафе «Север». Его пирожные — это местный брэнд. Их можно безопасно есть, и мне кажется, что они не меняются. Лишь новый хозяин ввёл в практику пин-код на WC, который вместе паролем wifi автоматически пробивает кассир на чеке. Удобно, чтобы не переспрашивать. Интернет шустрый и защита от случайных посетителей надёжная.

— Мне чизкейк и двойной эспрессо!

— Цена указана за сто граммов! — дополняет бармен, он же кассир, посудомойщик и повторяет мой заказ на кофе татуированному баристе в рваных джинсах и футболке.

— Взвесьте поменьше.

— Пароль от вайфая и туалета на чеке. Приятного аппетита!

Мне сложно его испортить. И даже их матерный междусобойчик лишь приятно дополняет ауру от старого, немного забытого города. В Москве принято гордиться поездками в Питер. Вспомнилась семейная пара из Окленда, которые провели три дня здесь.

— Это самый прекрасный город из тех, где мы побывали, — восхвалял Чезаре, — Там так тепло, солнечно, культурно и замечательная неповторимая архитектура! — то и дело повторяла его супруга Тереза, когда я гостил у них на вилле острова Вайхеке. Может быть, они просто хотели сделать мне приятно. Да и не будут новозеландцев водить по дворам-колодцам, по рынкам, подворотням, кварталам хрущёвок и новостройкам на Парнасе.

Большинство туристов приезжают сюда именно за культурным пластом, и город может дать фору старшему брату. Да и с погодой им откровенно повезло, так как прошлым летом, со слов дочери, куртку сняла лишь на три дня.

Меня часто спрашивает, скучаю ли я по нему после одиннадцати лет, прожитых в нём, и хочу ли вернуться? Я говорю, что скука и я несовместимы. А когда накатывает ностальгия, покупаю билет и приезжаю. Сутки-двое достаточно, чтобы увидеть родных, всколыхнуть островки памяти и набраться новых впечатлений.

— Мужчина, заходите к нам. У нас тепло. Наши девочки сделают вам массаж. Отдохнёте с дороги! — я оказался настигнутым врасплох от такого предложения, так как ещё не отошёл от кафе.

— Спасибо, я тороплюсь, — сказал я, освобождаясь из их некрепких объятий на чётной стороне Невского проспекта.

— От жизни не убежишь! — философски заметил мужчина. Наверное, из преподавателей, — подумалось мне.

— Молодой человек, заходите к нам на стриптиз! У нас лучшие девочки города! — негромко зазывали ребята в капюшонах у кинотеатра «Аврора».

Люблю, когда отгадывают самые сокровенные желания. Чего ещё нужно путешественнику после бессонной ночи?

— Вам точно надо расслабиться? Я угадал! Вы слишком напряжены для сегодняшнего дня! — прозвучало третье предложение, на подходе к бронзовым фигурам Клодта.

Город изменился, — подумал про себя. Даже велодорожку выкрасили красным. Правда, на ней припарковался джип. Не думаю, что она пользуется популярностью, так как машинам и пешеходам здесь всё же тесно. Я так и не рискнул пересесть на велосипед и купил его себе лишь после переезда в столицу. Она и посуше будет, и попросторнее для езды.

У Гостиного Двора современная велопарковка с тремя поржавевшими за зиму ТС. Как пользоваться непонятно. Видимо, сезон ещё не наступил. Тут же пустующие клумбы от не прижившихся тополей, в лужах которых копошатся голуби, и отражается шпиль водонапорной башни. Молодежь из ночных клубов беззастенчиво стреляет мелочь на метро, на опохмел или просто сигареты у редких трезвых прохожих.

Город застрял между прошлым и настоящим, между Европой и Азией, между СССР и РФ. Странное это состояние. Я читаю на вывески «русский паб», «питербургер», «рюмочная», «пышки по восемь рублей», «рэдисон блю», «во время налёта эта часть улицы наиболее опасная», «Газпром Зенит», наблюдаю в книжном магазине манекен футболиста в зимней шапке и в форме сборной, и мне кажется, что я отвык от некогда родного города.

— Подайте на корм лошадке! — выныривает девушка в тельняшке и с пони на поводке.

— Лошадке спать надо в это время, — увиливаю я, и слышу, как за моей спиной её харчок разбивается о кривой тротуар.

А может это сон? Надо прийти сюда после обеда. Сейчас спокойно заехать на кофе к тётушке, встретиться с повзрослевшими детьми и прогуляться в толпе туристов, влюблённых в Питер.

В два часа дня вышел на Марата, чтобы найти кафе. Их много в этом районе. Грузинская, японская, русская, итальянская кухня, есть британские пекарни, есть бельгийские брассерии, есть то, что ещё не стало в обиходе русскими словами. Заметил, что в центре вырос очередной стеклянный гриб-новодел, который на усмотрение главного архитектора органично вписывается в полинявшие от времени, дождей и бедности фасады, которыми когда-то так гордился город и которые делали его не похожим на все остальные города страны. Теперь же стеклянно-зеркальный исполин с зимним садом на крыше задаёт тон, впитывая в себя рудименты прошлого в виде надписи «кнопка 3 этажа работает с 07:30 до 16:00, кнопка 4 этажа с 08:00 до 18:00».

Марата, Захарьевская, Кузнецкий переулок, Загородный проспект, — сюда заходит не каждый турист. Но мне нравится гулять в них в поисках чего-то настоящего. У Кузнецкого рынка на выходе из метро идёт бодрая торговля зеленью с балконов и товарами с «финки». В ходу тамошний сыр, копчёная колбаса, молочный шоколад. Всё, как в годы моей молодости, только тогда можно было ещё и водку. Сейчас ею не удивить, и она стала доступнее, а может мы стали жить лучшее. Кто знает?! Вон и бомж под Владимирским собором лежит с недопитой «Кремлевской». Охранник Храма пытается его спровадить подальше, но он лишь мычит на его гнев. Здесь мы крестили дочь. Интересно, бывала ли она в нём с тех пор?

Напротив церкви заприметил итальянское кафе с рекламой пасты собственного производства. Говорят, что они делают папарделе, фузили, спагетти и прочую вермишель с различными добавками. Италии можно гордиться своей кулинарией, которая постепенно оккупирует невские берега.

— Похоже? — спрашивает дочь.

— Лишь названиями. Посмотри, ложки и вилки обычные, тарелки цветастые суповые, пармезана принесли ничтожно мало, и он уже расплылся по пасте. Да и какая вода в Италии будет стоить четыре евро за пол-литра? Но здесь тихо, не пахнет кухней, стильный интерьер, к ристретто приносят воду, — так что не будем придираться...

— Где будем ужинать? — спросил друг через три часа.

— На твой выбор, Денис.

— Я закажу столик в итальянском ресторане «Рыба» у Кантемировского моста. Проверенное место!

— Беру такси и еду.

Мы не виделись почти десять лет, и двух часов конечно же не хватило, чтобы обговорить всё, что хотелось. Двухэтажный поезд с неработающим вайфаем уносил в тёплую Москву с привычным для меня ритмом нон-стоп, с теми же вездесущими заборчиками, амбарными замками и анархичной архитектурой.

2019 г.