Кот

Оригинал: https://alterlit.ru/post/27055/

Удивительно, но Москва оказалась похожа на родную Одессу. Особенно «психотипом» населения, — каких только слов я не подслушал в дурдоме. Выражение «Дом скорби» я отверг как несостоятельное и назвал психушку «Сортир скорби и веселья» — все эмоции там спускаются в унитаз. Да мелковат был для дома. Особенно, когда у дома нет стены и весь мир перед тобой, со всеми своими загадками.

Так вот, москвичи были похожи на одесситов, с одной поправкой: если дома преобладали добродушные пох@исты, то тут они были рафинированными — без переживаний. Казалось, что все эти люди огромного города тоже посетили лечебницу в Александровке. А ещё они не ходили пешком — бегали, как на олимпиаде, что подтверждало мою догадку.

***

Чудеса бывают. Ну, так, чудЕсики.

Стену вернули на место, но зато спёрли окно. Спасибо, это позволило мне вернуться в квартиру — ключей-то не было. А ещё расхитители позарились на всё, что плохо лежало — а лежало у меня плохо всё, это моё кредо. Даже унесли разбитый телевизор. Хотел бы сказать, что «зато хорошо стоит», но мебель тоже вынесли. При моём появлении некогда оживлённый двор опустел, как во время холеры. Глаза по нычкам прятали, я их понимаю.

Попив воды из-под крана, я вернулся в комнату для созерцания ситуации. Выходило совсем нехорошо: из недвижимого имущества ипотечная квартира, которую скоро отберут, из движимого — только паспорт. Ни денег, ни перспектив. Можно уходить в монастырь. Ну, или стать писателем. Тогда, в «Шкафу» я таких видел — чем я лучше их?

— Эй!

Хорошо, что окно сп@здили, а то бы я и не услышал.

За забором стояла Синеглазка.

— Можно к тебе?

— Если не боишься.

— Я тебя не боюсь.

— Меня бояться смысла нет — стерилен, как бинт. Не обдери коленки, когда в окно полезешь.

Мы сидели на полу по-турецки. Синеглазка принесла с собой бутылочку воды, и мы пили по очереди, передавая друг другу.

— Поедешь со мной в Москву?

— Зачем?

— За кем. За мной.

— Поеду. А зачем я тебе?

— Ты мне нравишься.

Я прокрутил все эпизоды и решил, что она врёт.

— В каком месте?

— Во всех. Ты же фанат «Черноморца»? Помнишь, когда «Ворксла» приезжала? Я видела, как ты дерёшься.

— Это в прошлом, — лениво ответил я, хотя впервые за полтора месяца мне стало приятно от слов.

— Не волнуйся. У нас теперь только будущее, котик.

Когда меня называют «котик», так и хочется нассать в тапки. В память о Бинокле.

— А ещё я научу тебя пить так, чтобы ты не напивался.

Синеглазку звали Арина. Это новость заставила меня скрипнуть зубами, как после стимуляторов, которые так любит её М-тёзка. И Арина была москвичкой.

-Просто будешь ходить на матчи других команд. В Москве их пять. Мой отец, генерал ФСБ, разумеется, болеет за «Динамо». Ты будешь болеть за ЦСКА — это как бы несогласие с моим отцом, некая фронда, но с мозгами. Спартак — для плебса. Локомотив — что-то вроде гомункула.

Ей на вид не было и двадцати пяти. Если у неё отец — генерал, то очень способный человек. С ним надо помалкивать.

— А пятый клуб?

— Торпедо. Торпедо в жопе.

Надо же, некогда популярный препарат для кодировки от алкоголя там приходился к месту. Ну что же, альфонс так альфонс.

— Что такое «фронда»?

***

В Москве я столкнулся с рядом проблем.

Первая часть их была культурной. Люди, узнав, что я из Одессы, ждали от меня шуток. Они считали, что перед ними личный родственник Жванецкого. Приходилось выдавливать из себя смешное, засунув два пальца в рот. И со мной все пытались заговорить на псевдоодесском говоре, считая, что я оценю такие потуги. Вообще-то, я говорю на русском и закончил школу с золотой медалью. Учитель русского, Яков Михайлович Кориба, плакал навзрыд, когда мне ставил пятёрки. Я тоже плакал — мечтать на уроках мне хотелось ещё долго, лишь бы не взрослеть. Но не удалось. Повзрослев, я немного поработал на заводе, поднося сварщикам электроды, портвейн и анекдоты — мои знания русского заметно обогатились.

Тусовка, в которую меня макнула Синеглазка, насчитывала пестрозадых попугаев больше, чем могла выдержать ветка дерева. И даже моё потухшее самомнение. К примеру, один персонаж сменил в паспорте имя. С нормального «Роман» на «Супер Ромео — Смурик». Смуриком в компании его звали и до этого, но он решил официально оформить свой идиотизм. Надеюсь, у него никогда не будет детей — с таким отчеством им не выжить.

Вторая часть была экономической. В Москве действительно много денег, но также много людей, претендующих на них. С моим паспортом работу можно было найти только на стройке, но воровать стройматериалы я не умел — просто не разбирался в них. Попытки пролезть в офисные крысы заканчивались обломом. Узнав, что у меня были собственные магазины, кадровики мило улыбались и обещали перезвонить. Я мог спокойно писать в резюме, в пункте «Способ связи» — «Смотря, насколько вы распущенны».

Можно было попросить о содействии будущего тестя, но...

Но тут всплывал третий пласт — семейный.

Евгений Николаевич смотрел на меня, как на бесплотного духа. У меня у самого отец военный, знаю этот взгляд. Так смотрят на никчёмное говно, не представляющее хоть какой-то интерес. Надо же — доча, выпускница МГИМО, привезла какого-то тупого жеребца из Одессы. Наверное, чтобы не сильно скучать по бабке и чтобы к ней не сильно приставали в её тусовке. Ну и потрахаться, взрослая уже. 

На самом деле, альфонсом жить категорически тяжело. Я даже неоднократно перечитывал Чарльза Буковски, замирая на местах, где он приживался у женщин. Не помогало. Хотелось нажраться (что Буковски и делал с успехом), но не мог. Арина действительно научила меня пить не напиваясь. Очень просто: видя ломовой ценник на алкоголь в кабаках, я стеснялся обременять карточку любимой женщины своим присутствием.

А дома из крепких напитков был только кефир, да и то ущербный.

***

Единственным сливным отверстием для моей никчёмности был он-лайн покер. Там я имел небольшой успех, тем более что ставки были мелкие — на шестьсот рублей можно было купить десять тысяч фишек. Проигрывал я их осторожно, стараясь растянуть удовольствие. Этакий интеллектуальный дешёвый онанизм, когда в интернете смотришь не видео, а фото.

Пару раз меня выкидывало со стола, когда на руках была хорошая комбинация, однажды даже с покером на королях и ставкой «олл ин». Впервые, по приезде в Москву, я задумался — а что будет, если выкинет весь стол, кроме меня?

Ломанул я этот сайтик. Всё-таки, Одесский Политех — не самое плохое место для получения базовых знаний. Если учесть, что первый мой магазин появился у меня после того, как научился ремонтировать айфоны с помощью зажигалки и сапожного ножа, у меня были шансы на успех.

Защита сайта была убога, как моя судьба. Первый стол я выкинул со связи через час. Мне насыпало около пятидесяти тысяч фишек. Три тысячи рублей. Можно купить Арине цветов. А то кроме чертополоха ничего ей не дарил, да и то через посыльного.

Второй стол. Третий.... Так. Замерли. Собираем денюжку и уходим. Захотелось пива. Сходил до холодильника, выпил кефира... Не волнуйся, не волнуйся, блядь!, не волнуйся... Цветы — после. А то демаскировка на местности. Интересно, а на более дорогих сайтах такое же непотребство? С этого IP-адреса больше нельзя выходить. VPN тоже ненадолго. Думай, придурок.

— Ну как ты тут без меня? — я помог Арине снять пальто, — скучал?

— Ещё как! — грустно кивнул я.

Она что-то поняла. Видимо, морда у меня была масляная, как у довольного кота. Посмотрела на меня с интересом:

— Работу нашёл?

— Да.

— Что за работа?

— Так, удалёнка в Интернете.

— Сколько раз тебе говорить, — поморщилась Синеглазка, — в Интернете — сплошные мошенники.

Удержался сказать, что в её МИДе — тоже.

— Да, милая. Мошенников — полно.

Их полку прибыло.

***

За что я люблю деньги, так это за то, что можно пригласить любимую женщину в кабак, который нравится тебе, а не ей. Заодно сняв с хвоста кучу недоделанных человеков. Мы сидели в приличном кавказском ресторане. Кавказскую кухню я полюбил ещё в Одессе — на Привозе один грузин (в самом конце ряда) торговал не только петрушкой и кинзой, но ещё и нормальной травой.

Созрел наш первый семейный скандал.

— Ты отстранился от меня! — декламировала свою речь Арина, — тебе всё равно, что со мной происходит! Тебе наплевать на меня!

— Почему ты так решила? — осторожно спросил я, глядя в телефон. Там я сбивал очередной стол, стоимостью где-то в двести тысяч рублей.

— Решила! Что там у тебя в телефоне? Бабы? Дай сюда!

Я быстренько перевёл деньги на левый счёт и погасил телефон:

— Слушаю внимательно.

— А до этого как?

— А до этого я тебя любил. Что ты от меня хочешь?

Девушка очень некрасиво покраснела. Огромные синие глаза на красном лице давали цвета ЦСКА, за который я уже второй месяц пытался заболеть.

— Ты... ты... Неблагодарная сволочь!

— Да, я неблагодарная сволочь. Кроме того, я не комнатное растение и даже не хомячок в засраной клетке. Удивишься, но я — человек. Поедешь со мной в Одессу?

— Зачем?

— За кем. За мной. 

Арина встала, и мягко пошла через зал к выходу. Хорошо, что каблуки носит только на работе, а то бы отбила мне прощальную морзянку. Я пододвинул её тарелку к себе, и стал доедать долма.

***

Видеть никого не хотел, поэтому купил себе всё купе в поезде Москва-Одесса.

До Калуги читал книгу Буковски «Женщины». После Калуги — ушёл в вагон-ресторан. После Брянска вернулся в купе, зацепив с собой литр водки и немного ломающегося печенья.

В моём купе кто-то спал, укрывшись одеялом с головой. А, ну это знакомо — утром проводник извинится, что подсунул родственника. Скорее — родственницу, фигура напоминала сухенький труп старушки. Скоро пограничный контроль, гляну на это чучело.

Самое плохое в российской водке — это пробка-дозатор. Я выковыривал её перочинным ножом как раз до появления пограничников. Наша текучее, можно пить из горла.

Зашевелились двери в вагоне, шли российские пограничники. Я полез за паспортом, долго ковыряясь, потому как только одной рукой. Из другой руки выпустить бутылку водки мне не позволяла совесть.

— Дай сюда, идиот, — услышал я голос из предыдущей жизни. Послушно отдал.

— Паспорт твой на столе, — Синеглазка как всегда, меня спасала, — сиди и не дёргайся, а то ссадят с поезда, алкаш.

Кажется, последнее слово она произнесла одобрительно.

— Чем мы заниматься собираемся? — Арина приложилась из бутылки, — бухать?

Российские и украинские пограничники ушли, так и не найдя у нас наркотиков, оружия и запрещённых вещей.

— Как скажешь.

— И сколько это продлится?

Я обнял Аринку, и погладил её по голове.

#альтерлитпролонгация #конкурс_альтерлит

Гешин: Кот