Тост (на конкурс)

#альтерлитпролонгация #конкурс_альтерлит

пролонгация https://alterlit.ru/post/26978/

Так с вами, милые друзья,

Навек смогу остаться я…

И сразу уже слегка подвыпившая публика, собравшаяся на юбилее моего 95-тилетнего дедушки (всеми уважаемого полковника КГБ, Иванова Петра Яковлевича, имеющего к слову  сборник собственных стихов, который выпустили к его восьмидесятилетию любящие родственники) оптимистично зааплодировала моему шикарному, как мне казалось на тот момент, стихотворному тосту. Для семейных застолий я всегда сочинял что-нибудь эдакое «оригинальное» - «здоровья, счастья, любви и сбычи всех мечт без исключения» пусть желают приземлённые родственники, которые никак не связаны хоть какими-то узами с каллиопами и эвтерапами.

На семейных посиделках моего застольного выступления всегда ждали с нетерпением: кто смахивал слезу, испытывая чувство гордости за талантливого сына и внука, кто искренно восторгался парой-тройкой катренов, писанных на коленке без лишних заморочек, т.к.  рифмовать «поздравляю-желаю», «всегда-никогда» особого ума и таланта не требовалось, а на выходе для отдыхающих родственников мои творения всегда казались чем-то гениальным, требующим непременного сиюминутного издания в лучших типографиях мира (тем более есть в кого). Вот и на этот раз шквал аплодисментов грянул, идя вразрез вибрации наполненного и опоражнённого хрусталя, обертоня по сталинке с трёхметровыми потолками, где акустике могли бы позавидовать архитекторы многих концертных залов и филармоний. Мне и самому казалось, что в этот раз я превзошёл самого себя. Но моя «минута славы» в этот день длилась значительно меньше минуты...

Юбиляр кашлянул, ковыряя вилкой подостывший жульен, и глянул на меня сканирующим взглядом старого КГБэшника… Овации стали не столь ритмичны и часты, апогей моего триумфа начал стремительно приближаться к центру полного краха со скоростью анализирования Петром Яковлевичем моего тоста…

-Погремушка, говоришь…  - задумчиво и вальяжно протянул полковник, переведя  взгляд на тарелку и не останавливая ритмичный процесс расковыривания жульена, - интересная трансформация… А погремушка-то хоть деревянная?

Неожиданный вопрос юбиляра заставил меня моментально пропотеть, как на допросе в кабинете с дубовым столом, покрытым изумрудным сукном, на котором стояла лампа, рассеивающая жёлтый свет и нагревающая комнату до нестерпимых температур.

-Пётр Яковлевич, но это же престижно! - с дуру ляпнул я первое, что пришло мне в мою пульсирующую в районе висков голову.

-Престижно… - так же монотонно протянул юбиляр, не радуя сидящих разнообразием движений и красноречием, коим он регулярно козырял, - престижно… Ну, допустим… Деревянная? - переспросил он, резко переведя взгляд с дырки в жульене на меня.

- Ну, конечно же! Ручная работа! - резко выпалил я, уже совершенно не отдавая отчёта своим словам.

- Это в корне меняет дело! - саркастично очень живо выпалил Пётр Яковлевич, зашевелившись на стуле и позволив тем самым отмереть сидящим за столом окаменевшим гостям. Лёгкое нервное хихиканье и словосочетание «деревянная погремушка» зазвучали каноном с разных сторон овального стола, улетая не то под потолок, не то напрямую в преисподнюю.

-Смерти моей хочешь, наследничек? - не опуская глаз в растерзанный жульен, но точно попадая вилкой в дырку, расковырянную две минуты назад, процедил юбиляр.

-Да вы что, Пётр Яковлевич… - с выпученными округлившимися глазами, будучи потомком славных колмыков, закудахтал я. - Я наоборот не хочу, чтобы Вы нас покидали, многоуважаемый Пётр Яковлевич…

-А я и не собираюсь! - бросив вилку рядом с многострадальным жульеном и откинувшись на спинку стула, прокричал девяностопятилетний старик, который мог дать фору во многих областях сидящим за столом дохлякам и дегенератам. - Вот вам, а не деревянная погремушка! - с огромным наслаждением при резком выпаде вперёд Пётр Яковлевич мастерски сложил крупную фигу и залился в агоническом смехе.

Обстановку неожиданно разрядил звук заливистого дверного звонка: это пришла опоздавшая на семейное торжественное мероприятие внучатая племянница Петра Ивановича - Настя.

-Я открою, - выкрикнул я, так как до сих пор стоял, как тостующий, среди сидящих, втянувших головы в плечи  родственников и мне хотелось поскорее вырваться из этого кошмара. Я вылетел из-за стола в прихожую, настежь распахнул входную дверь с надеждой провалиться в портал, который перенесёт меня на пять спасительных минут назад, а лучше в то время, когда я написал свой первый стих для семейного застолья - безобидный, с незатейливыми рифмами, который положил начало моей «поэтической» карьере… И лучше б тогда полетели в меня помидоры… И я больше никогда не рифмовал бы ни-че-го!

Но чуда не произошло - портал не открылся…

-Настя, привет! Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!

-Привет. И я тоже. Держи Семёна, расчехли его, а я пока сама разденусь, - у меня на руках оказался девятимесячный карапуз, похожий, как две капли воды, на нашего Петра Яковлевича в детстве. Странные и неоднозначные чувства я испытал, пока раздевал Семёна, подсознательно затягивая этот процесс, не желая возвращаться к когда-то поклонникам моего творчества.

- Ну, давай уже скорей, я и так опоздала - не удобно очень… Спасибо, что помог. Иди к гостям, дальше я сама.

Я послушно поплёлся обратно в светлую комнату: за столом шла оживлённая беседа и все уже по-видимому забыли о моём тосте, включая самого юбиляра.

-Это Настя пришла? - спросил меня, как ни в чём не бывало, Пётр Яковлевич.

-Да, - ответил я, - с Семёном, видимо, оставить не с кем было.

Я присел за стол на своё место спиной к двери, которая вела в коридор, обрадовавшись, что ситуация разрешилась сама собой. Дверь отворилась - видимо вошла Настя с Семёном на руках.

-Всем здравствуйте! - услышал я голос двоюродной сестры, но ответить ей никто не успел. Я, как и все, вздрогнул от звука удара чего-то деревянного о реставрированный паркет, постеленный еще в 1953 году. Я резко обернулся: в дверном проходе стояла Настя с Семёном на руках, а перед ними на полу валялась яркая расписная деревянная погремушка ручной работы. Настя подняла её с пола и загремела ею перед Семёном - мальчик заулыбался и потянулся своими маленькими ручками к незамысловатой вещице. - На ярмарке по дороге купила. Уж больно она мне понравилась, - сказала Настя, не прекращая трясти правой рукой перед сыном.

-Хорошая вещица, - произнёс я, теряя, как мне казалось, сознание.

-Да, неплохая, - поддержал меня Пётр Яковлевич, - пролонгация видимо неизбежна…