Из Сонника ПП: Сон № 51 – К вопросу об Истине

Однажды Платон Платонычу приснился сон:

Будто он ни много, ни мало как Истина. Именно Истина с большой буквы и есть. Будто сидит он на вершине горы на большом камне, и никто к нему не ходит. Внизу люди по делам своим движутся, его видят и как бы и нет. И гора невелика и подъем не крут, а только не бывает к нему никого. Одни дети подбегут, покричат: «На горе сидит дубина, /В той дубине дырка, /А из дырки вытекает речка Индигирка!» Камнем раз-другой кинут, не попадут и убегут по делам своим детским: маленькие еще, невдомек им, что Истину не только не убить, не попасть в нее даже — такая она непопадаемая. Убегут, и опять Платон Платоныч один. Сидит себе, думает — ничего больше не умеет потому как. Надумалось ему, что Истина сама должна к людям приходить, пусть не вся сразу, а по частям. И стал он письма писать «с горы», складывать их самолетиками и пускать вниз — пусть люди пользуются. Хорошее оказалось занятие, увлекательное. Начал с истин абсолютных, хотя и частных: «Сверхтонкие прокладки «Лира» взлелеют душу и спасут любовь!», «Презервативы «Пересвет»: упрячут, но не скроют!», «В модели девушки! Вперед! В страну порядочных мужчин!» — но постепенно они удлинялись, пока не доросли почти до размера трактатов. Их размещал на больших листах, из которых строились самолеты по летучести выдающиеся. Платон Платоныча очень радовало, что люди, живущие далеко-далеко от горы и о нем не ведающие, тоже смогут узнать Истину и им станет хорошо. Отдельные письма возвращали ему дети с любовно завернутыми в них каменюками, но Истина, всем известно, непопадаема. От детей он и узнал, что послания его прозываются «письмами того х... с бугра», однако совсем не расстроился: читают, значит. Тут не в признании дело, лишь бы людям польза. Вдруг однажды на гору к нему женщина поднялась, встала перед ним, смотрит. Смотрит и молчит. Платон Платоныч, который Истина, обрадовался, что состоялось наконец, и обращается к ней вежливо, какой такой у нее к нему вопрос? Пусть не стесняется, задает, а он постарается ответить доходчиво, чтоб понятно было. Она помолчала еще, слишком внимательно его разглядывая, потом заговорила: «Нет у меня к тебе вопросов. Мужик у меня пропал, ушел на работу и не вернулся. Одной мне детей не поднять. Иди к нам жить. Ты на вид не совсем малахольный, какому-нибудь полезному делу обучишься, все не попусту небо коптить». Постояла еще, помолчала, повернулась и пошла вниз. Платон Платоныч опешил, но слегка, потом поднялся и пошел за ней, и стало ему вдруг все просто и понятно и никому больше не хотелось ничего объяснять, пошел и даже не оглянулся на забытую около камня Истину...

Проснулся Платон Платоныч, лежит себе и не думает даже: пустое это, оказывается, занятие. Понимает, там у него устроилось все по-хорошему, по-правильному, но Истину все равно жаль: «Где она теперь? С кем обретается? Так ли ей хорошо, как с ним было?.. Нет, неправильно это, наверное».