Именем твоим (на конкурс)

Грязный рейсовый пазик приостановился, будто задумавшись о чём-то своём, затем свернул с относительно ровного асфальта на прилегающую разбитую грунтовку, покашлял немного старым нутром, словно сомневался, стоит ли двигаться дальше, чихнул клубами сизого с проседью дыма и закачался, запрыгал на ухабах, углубляясь в лесной массив с редкими вкраплениями частных домов за высокими заборами из крашеного профлиста. Вместе с пазиком закачались немногочисленные пассажиры.

Назар жадно вглядывался в медленно проплывающий за окном пейзаж. Сколько лет не был здесь, а ничего не поменялось. Деревья до неба, вековые сосны, да вьющаяся между ними едва заметная грунтовая дорожка. А вот и остановка за поворотом показалась.

Сойдя, с наслаждением размял ноги, слегка затёкшие от долгого сидения. Автобус зашипел пневматикой, мягко хлопнул закрывающимися дверями, лязгнул чем-то внутри и покатил дальше, скоро скрывшись за деревьями и оставив после себя звенящую тишину. Назар осмотрелся, вдохнул густой воздух с запахом сосен, поправил мешок на плече и нырнул в лес, зашагал бойко и уверенно, глядя по сторонам.

Где-то через полчаса вышел на небольшую опушку. Завертел головой, высматривая что-то. Выхватил взглядом одну из сосен, необычную, приметную, с кривым стволом. Кивнул удовлетворённо. Шагнул к дереву.

- Ну здравствуй, брат, - сказал просто и достал из заплечного мешка водки бутылку и два стакана. Вслед за стаканами появилась краюха хлеба, да две конфеты карамельные довершили нехитрую закусь.

 

***

Серёга появился в их детдоме посреди учебного года. Затравленный пацан с глазами волчонка. В первый же день они с Назаром подрались.

После, оттирая кровь возле умывальников, помирились, да так с тех пор и не ссорились больше никогда. Хотя бывало разное.

 

С Иркой у Назара всё складывалось серьёзно, по-взрослому. Жениться собирались после выпуска. Детей хотели.

В этой идиллии Серёге была отведена почётная роль друга семьи. До тех пор, пока не увидал однажды Назар, как Ирка на Серёгу смотрит. А как увидал огонёк этот негасимый в глазах её, так и понял: всё, конец дружбе. Избавляться надо.

Вот не понять только, от чего избавляться, от любви или дружбы.

Впрочем, резких движений делать до поры не стал. Погодить решил. Природная осторожность сказалась.

- Ты ж как брат мне, Серый, - говорил Назар и поверял другу самое сокровенное. Серёга слушал молча, лишь кивал изредка, соглашаясь.

В армию служить вместе пошли и в один взвод попросились. Военком, добродушный мужик, у которого было своих двое сыновей, по-отечески глянул на детдомовцев, прикинул что-то и, пошевелив усами, подписал нужные бумаги.

В армии всякого насмотрелись. Много через что пройти пришлось.

Всюду вдвоём были.

Ирка ждала их. Пару раз приезжала. Иногда созванивались.

 

После армии Назар с Ириной сошлись, стали жить вместе. Выхлопотали себе две положенные государством однушки, и, проявив неожиданную для детдомовских смекалку, обменяли их на хорошую, светлую трёшку. Работать устроились. Зажили, в общем.

Серёга потерялся года на три. Обещал звонить и не звонил. Вроде говорили, в соседний город подался, к бабке, что в детдом его запихнула. Да не прижился, видать.

Объявился внезапно, без предупреждения. Пару бутылок водки на стол выставил и пластиковую двухлитровку газировки прибавил. Всё, что было.

- Можно пожить у вас, брат? - спросил.

Ну как отказать?

- Живи, - разрешил Назар.

Ведь брат, как-никак. Не родной, не по крови. Но брат.

С тех пор Назар пить принялся. Не так чтобы запойно. Но почти каждый день прикладывался.

Будто что заглушить водкой хотел, да никак не мог.

 

***

Птица какая-то слетела с ветки, села на землю. Уставилась на Назара. Принялась прохаживаться. Видно, на угощение рассчитывала. Не дождавшись, крикнула что-то по-своему, по-птичьи. Крыльями захлопала, взлетела обратно на ветку. Посидела чуть и снялась, полетела низко и тяжело, продолжая кричать. Ругалась за нечуткость, наверное.

Назар проводил птицу взглядом и разлил водку по стаканам. Один из стаканов накрыл куском хлеба. Второй поднял.

- Ну, давай, брат.

Выдохнул в сторону и одним глотком опрокинул в себя обжигающую жидкость. Замер, прислушиваясь к ощущениям. Когда почувствовал побежавшее по венам тепло, крякнул довольно и, отщипнув хлеб, принялся жевать.

 

***

Они решили снять дачу на лето. Втроём. Назар, Серёга и Ирина. В соснах чтоб и от людей вдали. Птицы пели чтоб и тишина звенела, когда птицам не до песен.

Как приехали да пожитки бросили, так Назар и напился сразу. Вещи не разобрал даже. Вроде вместе за стол сели и пили наравне, но Назара развезло отчего-то больше. В комнату наверх ушёл да спать лёг.

Проснулся от звуков возни внизу. Полежал, соображая, где он. Повернулся в кровати. Старые пружины предательски скрипнули. Возня тут же стихла, сменившись шёпотом. Прислушавшись, разобрал приглушённые голоса.

- Вроде проснулся? - вопросительный, с Серёгиными интонациями.

- В последнее время много пить стал. Ты б поговорил с ним, что ли, - Иркин, с отчётливо тревожными нотками.

- Поговорю, Ир.

- И про нас скажешь?

- Ну а что я ему скажу? Я, мол, брат, бабу твою трахнул? Так, что ли?

В наступившей тишине раздался звук пощёчины.

- Ты чего, Ирин? - Серёгин, по-детски обиженный.

- Ничего! Я не баба, понял? И не ты меня трахнул, а я сама захотела тебя!

- Да какая разница, Ир? Я не об этом ведь.

- А о чём тогда?

Снова тишина.

- Мне он как брат, понимаешь?

- Мне тоже, и чего?

- Я не могу так, Ир, прости.

Снова возня. Что-то упало на пол, глухо стукнувшись.

- Я зато могу. Иди ко мне.

 

Назар лежал и не верил, что это происходит с ним. Может, это сон? И нужно лишь проснуться, чтобы кошмар этот кончился. И тогда можно будет посмеяться над этим кошмаром.

Вместе с Иркой и Серёгой посмеяться.

Назар, стараясь не шуметь, повернулся на другой бок. Укрылся с головой, спрятавшись от мира и от проблем. Точно, сон это, подсказало подсознание, защищаясь. Вот проснёшься, и всё будет как прежде. Нужно уснуть только.

И Назар провалился в плотную тревожную темноту.

 

***

- Ну чо, давай по второй, брат?

И нацедил в стакан себе, выпил сразу, не делая передышки.

Глаза прикрыл и вспоминать стал.

 

***

Он не хотел убивать его. Просто червей накопать собрались к рыбалке. Ирку дома оставили хозяйничать, сами в лес отправились. Увидали молодую сосенку с искривлённым стволом. Подивились и решили, что под этим деревом червей накопать если, точно клевать будет.

Назар лопату взял и принялся землю меж корней ковырять.

- Я люблю её, прости, брат. И она меня тоже. Отпусти её. Мы уедем, а ты останешься. Ты сильный, сильнее меня гораздо. Справишься.

Дальше не помнил ничего. Пелена кровавая перед глазами какая-то.

И птицы. Вначале пели, а после стихли. Сразу, как только лопата в горло вошла с противным хрустом.

 

***

- Ты прости меня, брат. Прости.

Назар говорит, а из глаз слёзы.

Смахнул их. Помолчал немного.

- А сына мы Серёгой назвали. Твоего сына. Именем твоим.

Встал нетвёрдо, мешок подобрал, стаканы покидал в него и, покачиваясь, прочь побрёл.

Откуда ни возьмись появилась птица. С ветки слетела и принялась жадно клевать хлеб, настороженно кося глазом в сторону неуверенно ступающего странного мужчины с мокрыми глазами.

#23настоящиймужчина#конкурс_alterlit