Квазимодус вивенди

Эсмеральда по бритвам русалила па

в двух шагах от петли эпилога.

И урода свисала слюна до пупа,

склизя звонницу матери бога.

Но когда Феба лик уходил в Геи тень,

и озноб скулы воском лимонил,

вот тогда-то урод её хвать за жопень,

и мнемонил её, и мнемонил.

А горгульи души́ всё шептали: «Чеши,

раз охота столь пуще неволи».

И небесных медведиц пролили ковши

На смычок языка канифоли.

И Астарта явила ночные рога,

как рождённая пеной Киприда,

что была так нага, что была так блага

к исступлённым мечтам инвалида.

И сквозняк упырил жар пунцовых угле́й,

не доживших до бледного у́тра.

И всех красных углов стал тот угол углей,

где распята была Камасутра.

Так волшебником Оз поматросил матрос,

что порой и не этаких хрячит.

А For Whom the Bell Tolls — неуместный вопрос,

Для того, кто в него и хуячит.