На «Джокера»

«Я думал моя жизнь — трагедия, а она оказывается гребаная комедия» (цит. из фильма).

Я отличался от большинства детей тем, что не боялся темноты. И даже напротив предпочитал ее солнечному свету. Когда приходила ночь, для меня как бы повсюду открывались тайные двери; уставившись в калейдоскоп темноты мне грезились ошеломляющие миры. К несчастью, я прочитал «Лесного царя» Гете. И в темноте появился Бука. Теперь я понимаю причину моего страха: Лесной царь у Гете существовал и не существовал; он жил в вещах и явлениях, но всегда был готов материализоваться; был опасен, склонен к убийству. Теперь я понимаю причину моего страха: страх рождает то, что логически необъяснимо. — Зло для всех людей иррационально. Следует ли удивляться, что в кинематографе невозможно найти ни одного здравомыслящего злодея.

 

Голливудский злодей кишит патологиями. Вурхис («Пятница 13») был олигофреном. Майерс (Хэллоуин) — психопатом. Ну а няшка Джокер, разумеется, шизофреником.

 

Тем не менее Джокер Николсона был самым очаровательным, Хит Леджера — крутым, ну а Джокер Хоакина Феникса — это реалистичный Джокер.

 

Вполне возможно именно этой своей характерной чертой он и заслужил признания у широкой публики, как образ достоверный. В нем нет ничего фантастичного — это обыкновенный псих. Такого Джокера можно обнаружить не только на страницах комиксов, но и в реальной жизни; он может оказаться соседом по лестничной клетке.

 

А вообще я хочу сказать, что, как роман «Бесы» был назван впоследствии книгой пророческой, так и этот фильм рано или поздно назовется пророческим. Его уже изучают социологи. По нему уже пишут диссертации. Короче говоря, «Джокер» не просто отличный художественный фильм, но еще оттиск, калька с действительности.

 

Фильм мне напомнил почему-то «Муху»: как гениальный ученный Кроненберга превращается на протяжение всего фильма в уродливое насекомое, так неудачливый комик Артур в человеческое чудовище. Оба не теряют, впрочем, до конца человеческих черт, а следовательно, и нашей эмпатии: именно того, кого нужно было убить, исходя из логики преступления, как непосредственного свидетеля (карлика Гарри) Артур щадит. Зато на «дрова и в топку» идет и собственная мать, и телеведущий-кумир. «Наша политика — смерть», таков лозунг эгалитарного кандидата в президенты готэмских улиц. — Там, где улицей правит беснующаяся толпа, лишь гимн анархии звучит как истинный гимн.

 

Через год после премьеры фильма история повторится в реальности, разве только сумасшедшего клоуна символично заменит Флойд.

 

Надо понимать, что конфликт, показанный фильме, — конфликт «патрициев и плебеев», малочисленных уэйнов и многочисленных артуров есть реально существующий конфликт в США. Следовательно, как неизбежны восходы и закаты, приливы и отливы, так неизбежно будут повторяться стихийные протесты в Штатах.

 

Отстраняясь от социологии и возвращаясь к чистому искусству надо сказать, что «Джокер» — идеальный фильм." Безкосячный" фильм, если употребить терминологию Гомера. Он продуман и выверен до того, что даже то, что ускользает от наших глаз из кадра, является, по сути, продуманным досконально приемом. Так мы не ничего не знаем о судьбе мнимой любовнице Артура. Но платяной шкаф с подтеком крови будет все же стоять в нашем воображении, начиная где-то со второй половины фильма.

 

А как здорово была использована режиссером колоссальная лестница, ведущая к дому Артура. Мы видим ее из раза в раз в первой половине фильма. Здесь символично использован миф об Сизифе.

 

Сизиф вечно был обречен затаскивать глыбу в гору. Артур — это современный Сизиф: надломленный, сгорбленный, усталый от невыносимой ноши своей неудавшейся жизни.

 

Но как только Артур обретет себя, то есть станет Джокером, то есть, говоря без обиняков, станет чудовищем, мы впервые увидим, как он будет спускаться с нее — легкий, воздушный, как перышка. — Этим эксцентричным танцам на лестнице сложно не восхищаться. В этом деле Феникс настолько хорошо, что мог бы, пожалуй, затмить и Барышникова.

 

От него нельзя отвести глаз. К этому примешивается еще то чувство, в котором мало кто отдает себе отчет: мы наслаждаемся Джокером, как наслаждаемся тигром, вышедшим на охоту.

 

В нашем восприятии тигр всегда дихотомичен, с одной стороны, безусловно, свиреп, с другой стороны, прекрасен. Не отдавая себе отчета, мы наслаждаемся Джокером в этой роли на фоне современных джунглей.

 

Если мы осознаем это, то прибавляем к этому впечатлению еще и такие слова: «Тигры хороши только в клетках» ... Но в конечном счете Артур и попадёт в «клетку»... несколько забегая вперед.

 

Я мог бы еще много говорить об этом фильме, поскольку восхищаюсь им, но ведь тогда не найдется души, которая дочитает до конца из без того громоздкий отзыв.

 

Но финальная точка еще не поставлена. Как Лесной царь был моим детским Букой, так Джокер (синдром джокера) является Букой для современного мира. Он живет в явлениях и вещах, и если верить телевизору и прессе время от времени материализуется.