Протопадишах Белых земель (отрывок)

Солнце ползает по запястью, греет его как кошка. Гладит мне кожу. Просвечивает сквозь пыльные переплеты. Долина за стенами из серого камня молчит. Из прикрытого окна доносится шум. Совсем не то, что хочется слышать, когда гудит голова. Хочется поваляться еще, но  я просыпаюсь, тру глаза, и шлепаю на свежий отдых.

–Эй!!! Эй!!! Вы там, в башне!! Ящерица!!! – зовет колдун, над ним привычно кружатся мухи. В руке пустая бутылка, выкинутая мною прошлым вечером, на плече висит переломленный посох. Не заряженный посох, отсюда видны пустые каморы. Забрало шлема откинуто. Он бесстрашно топчется внизу прямо в зоне досягаемости залпа моего дракона, – Переговоры?!! Переговоры!!!

– Опять ты? – приветствует его Ва. – Сегодня что-то рановато. Тебя съесть? Учти, приятель, я еще не завтракал.

Дракона мутит тоже после вчерашнего, он кряхтит и немного высовывается из-за зубца, опасаясь магии. Я разглядываю их из бойницы. Розовое утро улыбается мне красноватой улыбкой в тридцать два мусорных зуба.

– Переговоры!!! – упрямо повторяет колдун. – В ваших же интересах!!

– Откуда ты знаешь, что в наших интересах, а что нет? – практично уточняет собеседник.

– Если будете здесь еще часов шесть, то пожалеете, что вообще появились на свет. Понял, тупая твоя безобразная башка?

Ва оборачивается ко мне. Мигает от бьющего в глаза солнца. Ему нужен мой совет, мы всегда и все решаем вместе. Часто просто сидим и молча переглядываемся. Дракон говорит, что это как с его матушкой. Один взгляд – и все понятно. Сейчас мы слишком далеко друг от друга, поэтому он откашливается и хрипло произносит:

– Пустить его, Трикси?

– Пусти, – в тон ему откликаюсь я. И неуверенно спускаюсь по вытертым каменным ступеням во двор. Приходится опираться на стену, чтобы не упасть, последний глоток всегда лишний. Но на это плевать. Рецепты я знаю – полбутылки белого и плотный завтрак. И книга. Просто поваляться с книгой где-нибудь в тени, слушая утро Мусорной долины. Кваканье лягушек от реки, резкие всхлипы вампкрабов вышедших на охоту. И затихающее жужжание в голове.

Ва возится у тяжелых ворот, раскидывая баррикаду из хлама, которую мы наваливаем от непрошеных гостей. Металлические бочки с землей, остатки фтомобиля,  ящики и непонятную, тяжелую вещь с клавишами. Дракон иногда играется с ней, нажимая на них. Некоторые издают резкие звуки, другие молчат.

– Это инструмент, Трикс! Матушка научила меня музыке! – довольно щелкает он. Мне кажется, что он привирает. От этих упражнений можно завыть. Или сойти с ума. Драконья музыка еще хуже его пения, но я его обычно хвалю. Мне кажется, ему этого не хватает.

Отодвинув хлам в сторону, Ва со скрипом отворяет темную створку. Во двор льется оранжевый рассвет и запах болота.

– Переговоры! – заявляет появившийся в проеме колдун. Мухи, кружащиеся над ним, блестят в лучах солнца. Странные мухи описывают идеальные окружности над головой и ни одна на него не садится.

– Тронешь посох, откушу руку, – ласково предупреждает его дракон. – Поверь, мне это нетрудно.

– Ладно, ладно, – усмехается тот. – Напугал.

Я вижу, что он совсем не боится. Белобрысый, из-под шлема торчит нестриженая мягкая шевелюра. Серо-голубые глаза под длинными женскими ресницами. Он внимательно рассматривает меня с головы до ног, его взгляд скользит по мне так, что я начинаю смущаться. Нетерпеливый Ва придает ему ускорение, толкая лапой во двор.

– Давай, давай, макака, добро пожаловать на переговоры. Давай все быстренько закончим, и каждый займется своим делом. Есть у тебя дела?

Колдун пожимает плечами. Дел у него, кроме как ломиться в башню, нет.

Мы устраиваемся за старым столом под навесом из соломы. И тут я вспоминаю о жужжащей голове, предлагаю немного выпить. Переговаривать на сухую совсем не хочется, тем более с вечера у нас остались креветки. Колдун согласно кивает и, пока я наливаю ему вина в старую жестяную банку, пристально рассматривает мои запястья. Мне кажется, что он странный. Может сумасшедший?  Хотя нет, они здесь долго не держаться, становясь добычей дермонов. Этот же приходит к нам изо дня в день уже месяц.

Неожиданно он перегибается через стол, ловит мою руку и поворачивает ладонью вверх. Бдительный дракон кладет лапу ему на голову, но я отрицательно качаю головой, пусть смотрит, если интересно. Колдун зачаровано изучает золотые браслеты на моих запястьях.

– Нравятся? – тихо спрашиваю я, сидеть мне неудобно, но руку я не отнимаю. Он удивленно смотрит мне в глаза и не отвечает.

– Может шлепнуть его, Трикс? – гудит Ва, – какой-то он малахольный, может это заразно? Помнишь того шепелявого графа, которого съели галеи? Того хитрого, который хотел перелететь к нам в башню и притащил требушет, но слава Матушке ошибся в расчетах. Если бы он шлепнулся во двор, то поперезаражал бы всех зеленым поносом. Ты же не хочешь помереть от зеленого поноса?

Умереть от зеленого поноса я не хочу. Да и вообще я не хочу умереть. Но людоедские планы Ва тем не менее останавливаю.

– Пусть скажет, Ва.

Дракон обиженно сопит и убирает лапу. А потом пытается запить обиду морковным самогоном, неимоверное количество которого заныкано у него повсюду. Он с шумом хлебает резкое ударяющее в нос пойло, и косит глазом на колдуна.

– Мы слушаем, – мягко говорю я, наш собеседник прикрывает глаза, собираясь мыслями, а потом начинает рассказывать.

Зовут его Фогель  и он м’техник, что немного меньше по значимости чем – с’техник. Ему нужно добраться до Штуковины, чтобы все починить.  Если он этого не сделает, Штуковина убьет нас всех.

– Нет, приятель, ты точно ненормальный. Как же она всех нас убьет, если у нее нет ни зубов, ни задницы? – со смехом квакает Ва. – Ты ее видел хоть?

– Видел, – отвечает Фогель, –  дипломированный специалист по Машинам.

– Какой? – на всякий случай уточняет дракон, хотя не понимает из уточнений колдуна ровным счетом ничего.

– Дипломированный.

В ответ, Ва фыркает, едали мы и дипломированных специалистов. На пони, на м’циклах, на тележках, которые волокли крестьяне, на своих двоих, один даже был на лыжах, потому что боялся утонуть в грязи. Колдун не отвечает, смотри на меня. Может, я ему нравлюсь? Я пытаюсь сообразить.  Нет, принцесса должна нравиться, это ее обязанность. Но этот откровенно лупит на меня глаза, словно я голая или только что упала с неба.