О ПОЛЬЗЕ КРАТКОВРЕМЕННОГО ПРЕБЫВАНИЯ В ЦАРСКОМ СЕЛЕ

В первых числах июня случилось мне по служебным делам быть в южной части нашего питерского мегаполиса. Запускали мы, скажем так, одну железяку на пригородном объекте. Продравшись сквозь пробки, я прибыл туда на своей машинке аккурат к назначенным 12-00. И тут выясняется такая картина: железо на месте и уже вписано в интерьер, рядом стоят озадаченные представители фирмы−изготовителя, ибо сеть и канал связи отсутствуют, и даже 220 Вольт клиент подвести еще не успел. «Вы тут, уважаемый имярек, погуляйте где-нибудь пару часиков, съездите, к примеру, в город Пушкин, а мы всё оперативно исправим».

На «город Пушкин» было желание ответить, извините, в стиле Сергея Шнурова. Но всё, что ни делается, к лучшему… в конце концов, я давно не был в Царском в будние дни. Вспомнил, что не навещал со школьных лет дом Китаевой, самый светлый и камерный из пушкинских музеев.
Вот и он, деревянный домик начала XIX в., с колоннами, верандой и мезонином на углу давно переименованных улиц Колпинской и Большой Кузьминской (снимок в заголовке). Чудом сохранившийся после череды владельцев и совецких ЖЭКов. Фотоаппарата с собой не было, всё снимал на смартфон, посему прошу прощения за качество изображений.

Александр Сергеевич прибыл сюда со своей молодой супругой Натальей Николаевной 25 мая 1831 г., через 3 месяца после свадьбы и накануне своего дня рождения. Здесь они прожили полгода и были решительно счастливы. Отблески этого счастья буквально физически ощущаешь и сегодня в залитых солнцем пустых залах музея. Вот гостиная, вход в дом в пушкинские времена был прямо с веранды и вел сюда. У стен дремлют смотрительницы, подобные сфинксам.

Поднимаюсь на 2-й этаж. Здесь в мезонине скрупулезно воссоздан рабочий кабинет поэта по описаниям Анны Осиповны Смирновой-Россет, фрейлины императрицы, ближайшей знакомой семьи Пушкиных. Смотрительницей тут дама средних лет, обаятельная, огонек в глазах и безупречная петербургская речь.
− Я полагаю, вы сейчас всё это будете фотографировать. Сделайте милость, не заходите за эту линию, иначе сработает сигнализация.
В кабинете представлены просто уникальные артефакты: стакан, принадлежавший К.К. Данзасу, бронзовый пресс для бумаг, подаренный Пушкиным Дельвигу, в книжном шкафу раритеты пушкинских времен.

Разговорились мы с хозяйкой кабинета, какая-то искра сразу пробежала между нами. Обсуждали долго 150-летие Маннергейма, коронацию Николая II и, конечно, «наше всё». Я среди прочего припомнил, что одной из причин переезда молодой пары в Царское была невыносимая жизнь в Москве рядом с тещей, Натальей Ивановной Гончаровой, урожденной Загряжской.
− А вы видели портрет Гончаровой-старшей в будуаре на 1-м этаже?
− Кажется, припоминаю, женский портрет на стене под стеклом… его очень сложно было фотографировать из-за бликов. Но мне показалось, что это Наталья Николаевна.
− Нет, это Наталья Ивановна. А романтическую историю бегства ее матери Ефросинии фон Липхарт, баронессы Поссе, с русским полковником Загряжским помните?
Этого имени я даже не слышал.
И тут моя собеседница, особо не скрывая удовольствия от того, что «уела» эрудита, рассказала совершенно удивительные вещи. Изложу эту историю здесь. Ее нет в мемуарах современников Пушкина, об этой семейной тайне впервые поведала уже в начале ХХ в. дочь Наталии Николаевны – Александра Петровна Арапова (1845-1919).
В семействе Гончаровых из поколения в поколение передавалось предание о том, что Наталья Ивановна, мать Натальи Николаевны Пушкиной, признанной красавицы середины XIX в., в молодости была прекраснее своей младшей дочери, но уступала по красоте своей матери Ефросинии.

ЛИФЛЯНДСКАЯ БАБУШКА РУССКОЙ ДВОРЯНКИ
«…В своем письме ты говоришь о некоемом Любхарде и не подозревая, что это мой дядя. Его отец должен был быть братом моей бабки – баронессы Поссе, урожденной Любхард. Если встретишь где-либо по дороге фамилию Левис, напиши мне об этом, потому что это отпрыски сестры моей матери. В общем, ты и шагу не можешь сделать в Лифляндии, не встретив моих благородных родичей, которые не хотят нас признавать из-за бесчестья, какое им принесла моя бедная бабушка. И все же хотела бы знать, жива ли тетушка Жаннет Левис, я знаю, что у неё была большая семья» . Это строки из письма Натальи Николаевны в Ригу своему второму мужу П.П. Ланскому, написанные в 1849 г.

«Бедной бабушкой» супруги нашего великого поэта, принесшей бесчестье своим благородным родичам, была Ефросиния Ульрика фон Липхарт (1761-1791).
Род остзейского дворянства фон Липхарт известен в Лифляндии с XVI в. Отец Ефросинии, Карл был одним из самых богатых землевладельцев края. Ефросиния родилась в отцовском имении Ратсхоф близ Дерпта (Тарту). Она имела 6 сестер и брата, отличалась необыкновенной красотой и уже в 17 лет была выдана замуж за барона Морица фон Поссе, владельца поместья Войдом (ныне Вана Выду, Эстония). В сентябре 1779 г. у них родилась дочь Иоганна Вильгельмина, будущая «тетушка Жаннет Левис». Казалось, ничто не могло помешать этому маленькому остзейскому счастью.

В Дерпте традиционно проводились зимние ярмарки, на которых в течение трех недель устраивались пиры и балы. На один такой праздник в январе 1782 г. прибыла чета фон Поссе. И тут на сцене неожиданно появился

НАСТОЯЩИЙ ПОЛКОВНИК

Иван Александрович Загряжский (1749-1807) был в том самом году полковником Каргопольского карабинерного полка. Через 2 года его произведут в бригадиры, еще через 2 ему присвоят чин генерал-майора. Он отличится в Русско-турецкой войне 1787-1791 гг. и будет награжден орденом Св. Георгия 3-й ст. за штурм города Анапы. В 1796 г. станет генерал-лейтенантом. Позже он вызовет на дуэль самого Г.Р. Державина в бытность того Тамбовским губернатором. Под конец жизни разорится и умрет в 58 лет.
Самую большую известность Иван Александрович получил своими необузданными выходками и победами на амурном фронте. Об этих качествах своего прадедушки упоминала А.П. Арапова: «...Полк Загряжского был двинут к прусской границе. Не знаю, по какой причине, но его отряду выпала продолжительная стоянка в Дерпте. Лифляндские бароны радушно чествовали русских офицеров; балы и обеды чередовались в окрестных замках, и на одном из этих пиров у самого влиятельного, гордого и богатого из феодалов, барона Липгардта, Загряжский впервые увидел его красавицу-дочь. <…> Он упросил легкомысленных товарищей ни слова не проронить о его женитьбе и принялся ухаживать за молодой баронессой» .

Полковник Загряжский был так очарован красавицей фон Поссе, что тут же предложил ей руку и сердце. Забыв упомянуть, что женат и имеет троих детей. Ефросиния от такой страсти совсем потеряла голову. Она была обвенчана с Иваном Александровичем подкупленным священником в скромной русской церкви и навсегда покинула родину, оставив трехлетнюю дочь на попечение обманутого мужа.

О том, как всё это происходило, лучше всего судить по бракоразводной документации, сохранившейся в Рижской лютеранской консистории [2]. Вот строки из жалобы бар. Морица фон Поссе, поданной на имя Императрицы Екатерины Алексеевны:
«Когда в январе месяце этого года я ездил со своей супругой, урождённой Ефросиньей фон Липхарт в Ратсхоф к моему тестю, господину гвардии ротмистру фон Липхарту и находился как раз в Дерпте, моя супруга в обществе своей горничной поздно вечером на маленьких санях выехала из Ратсхофа, сказав, что хочет съездить к своей сестре в Дерпт. Однако, не отъехав и одной версты от Ратсхофа, навстречу её приехали крытые сани с 4-конной упряжкой и несколькими слугами, она покинула свои сани и вместе с горничной пересела в крытые сани, сказав при этом моему слуге, который её вёз, чтобы он передал своему господину, что она никогда не вернётся.

Как только я получил сие неожиданное известие в Дерпте, я сейчас же по всем дорогам разослал людей, чтобы по возможности получить известия о моей супруге. Но скорость, с которой ехала моя супруга, не позволила её догнать. Позднее я узнал, что крытые сани и прислуга принадлежали господину полковнику Загряжскому, который по Псковской дороге выставил на каждой станции свежих лошадей, и что во Пскове госпожа ответчица пребывала в приготовленной господином полковником квартире и часто была навещаема им».
К розыску беглянки подключился ее отец. Узнав, что Ефросиния находится во Пскове, он отправил туда своего приказчика. Псковская полиция получила распоряжение отыскать дочь «господина ротмистра Липхарта», с чем достойно справилась, обнаружив женщину в доме купца Сафьянщикова. К ней был отправлен прапорщик, но Ефросиния посланному объявила, что к мужу не вернётся и что уехала по собственной воле, и никто её не увозил. Она добровольно направляется в Санкт-Петербург добиваться развода, о чем сообщает отцу в письме.
Супруги фон Поссе были разведены 24 августа 1782 г.

Когда страсть полковника Загряжского поостыла, он понял всю безвыходность своего положения. Ввести в круг своих знакомых вторую жену при живой первой вызвало бы негодование влиятельных и богатых родичей супруги, да и своих тоже. От мести возмущенной остзейской знати, всегда сплоченной в защите кастовых интересов, ему было не укрыться в любом случае. Некоторое время Ефросиния жила в тамбовском имении Загряжских Знаменское-Кариан. Но в 1784 г. полк Загряжского был направлен на Кавказ, Иван Александрович не нашел ничего лучшего, как привезти свою любовницу, которая уже ожидала ребенка, в подмосковное имение Ярополец к законной супруге.

«В обширных сенях яропольцевского дома произошла встреча так жестоко оскорбленных женщин. С легким сердцем и насмешливой улыбкой на устах произвел Загряжский еще невиданный coup de theatre, представив обманутую жену законной супруге... пожалуй, лучшего исхода для несчастной жертвы его сладострастия нельзя было найти... К таким то светлым личностям принадлежала первая жена Загряжского... Почти вдвое старше обманутой женщины, так беспощадно заброшенной, она окружила ее материнской лаской, и только благодаря ее постоянному уходу она могла выдержать тяжелую болезнь, вызванную роковым ударом, и через несколько месяцев по приезде на ее же руках родить дочь, названную Натальей» (источник цитаты [3]).

Так появилась на свет будущая теща великого поэта. От своего отца Наталья Ивановна унаследовала эксцентричный и независимый нрав, а от своей несчастной матери – необыкновенную красоту и решительность.

Добрая и мудрая Александра Степановна Загряжская (1754-1800) утешала несчастную женщину, как могла, старалась быть ласковой и внимательной к её незаконному ребенку, полюбив его как собственного. Она не только воспитала дочь своего супруга и Ефросинии, но и позаботилась о её будущем, добившись для неё равенства в правах наследства с их родными детьми. Александра Степановна умерла, когда Наталье Ивановне шел пятнадцатый год, и была похоронена в поместье Знаменское-Кариан. Спустя 12 лет, в разгар Отечественной войны 1812 г., именно здесь у Натальи Ивановны Гончаровой родится пятый ребёнок – дочь Наталья, ставшая впоследствии женой А.С. Пушкина.

КОЛЛЕЖСКАЯ АСЕССОРША НАТАЛЬЯ, ПО МУЖЕ ГОНЧАРОВА
В пушкинистике сложился некий стереотип отрицательного отношения к теще поэта Н.И. Гончаровой. Её представляли как женщину с несносным характером, «дурными грубыми манерами и какой-то пошлостью в правилах», взбалмошную и непоследовательную в поступках, жестокую и несправедливую по отношению к своим детям, бесхозяйственную транжирку, злоупотреблявшую крепкими наливками [4]. «Пушкин не любил и не уважал матери своей жены, да и не за что было питать подобные чувства к этой опустившейся и развращенной помещице. На склоне лет она была уже притчей у соседей: пила по лечебнику и утешалась ласками крепостных лакеев по очереди» [5]. Последнее утверждение оставим на совести советского пушкиниста и литературного хулигана П.Е. Щеголева.
Между тем Наталье Ивановне принадлежали такие слова: «Мир меж своими – первейшее благо, милость Божия почиет на семьях, живущих в добром согласии, дай Бог, чтобы мы все её удостоились» .
Есть малоизвестный акварельный портрет, созданный художником В. Гау в 1840 г. (Н.И. Гончаровой уже 55 лет).

Перед нами женщина в расцвете красоты и обаяния, внимательно и чуть печально смотрящая на зрителя. Вглядываешься в ее лицо и понимаешь, что всё сказанное выше просто неуместно, видишь тонкую и исстрадавшуюся душу.

Ее семейная жизнь с Николаем Афанасьевичем Гончаровым, наследником богатейшего майората Полотняные Заводы под Калугой, начиналась очень счастливо. На обряде венчания 27 января 1807 г. присутствовали император Александр I, обе императрицы (вдовствующая Мария Федоровна и Елизавета Алексеевна), императорская фамилия. Один за другим появлялись дети, неплохо шли финансовые дела.
Благополучие семьи стало рушиться после 1812 г. из-за вынужденного бездействия Николая Афанасьевича, отстраненного своим отцом Афанасием Николаевичем от управления заводами. Последний в конце концов оставил наследникам полтора миллиона долгу. «Дедушка– свинья»,– так назвал деда своей жены в одном из своих писем А.С. Пушкин.
Николай Афанасьевич пристрастился к спиртному и повредился рассудком. С 1823 г., вступив в права наследства и став полноправной подмосковной помещицей, Наталья Ивановна почти безвыездно живет в Яропольце, оставив больного мужа в Москве под присмотром прислуги, а позднее под опекой повзрослевших сыновей.
«Коллежская асессорша Наталья, Иванова дочь, по муже Гончарова, 56 лет. Жительство имею Волоколамского уезда в имении своем селе Яропольче», - так она писала о себе в конце 1842 г. предводителю уездного дворянства в документе на типовом бланке, почти как в современной анкете.

Самым страшным, скорбным и непоправимым было в ее жизни то, что один её зять, знаменитый поэт и отец 4-х её внуков, был убит на дуэли другим её зятем, навсегда высланным из России французом. И это была одна из её незаживающих душевных ран.

В 1843 г. во французском Сульце умирает её дочь Екатерина, оставив сиротами трёх дочерей и своего долгожданного сына-младенца, рождение которого стоило ей жизни. Наталья Ивановна была потрясена смертью дочери и писала зятю, что готова взять сирот на воспитание:
«Дорогой Жорж, со скорбью, присущей сердцу матери, узнала я о смерти моей дражайшей дочери. Она тем более жестока, что наша милая Катя оставила столько существ, для которых ее жизнь была столь же драгоценна, как и необходима. Ваше положение, положение ваших детей глубоко меня печалит, не могу ли я принести вам свою долю облегчения. Меня угнетает чувство скорби, и если бы мое предложение могло быть принято вами, а именно – доверить мне ваших детей, чтобы быть им матерью, это было бы для меня драгоценной обязанностью, которую я исполнила бы с таким же усердием и самоотвержением, какие воодушевляли меня в воспитании моей собственной семьи» [3].

Дантес детей не отдал, но потребовал денег на их содержание от братьев Гончаровых. Наталья Ивановна в своих письмах успокаивала зятя, извиняясь за небрежность своих сыновей в финансовых вопросах и обещая в будущем выделить французским внукам часть своих владений. В августе 1848 г. Наталья Ивановна неожиданно умирает, не оставив никакого распоряжения на этот счет.
Отпевали её в усадебной церкви Рождества Иоанна Предтечи, а похоронили в Иосифо- Волоколамском монастыре. После октябрьского переворота ее могила была уничтожена.

В.Б. Бобылёва [1] перечисляет знатные остзейские роды, находившиеся в семейном свойстве с Ефросинией фон Липхарт. Соответственно, эти родственные узы, пусть и отдаленные, связывали и Наталью Николаевну, её детей и последующие поколения Пушкиных-Ланских. Портреты многих их родственников находятся в Военной галерее Зимнего дворца: ген.-майор Карл Богданович Кнорринг; ген.-лейтенант Иван Андреевич Ливен; ген.-лейтенант Петр Петрович Пален 1-й; ген. от кавалерии Павел Петрович Пален 2-й; ген.-майор кавалерии Матвей Иванович Пален 3-й.
Подобно Лермонтову и Барклаю-де-Толли он имел шотландские корни. Федор Федорович свободно говорил на 6-ти языках, а еще на 4-х мог объясниться, отличался необыкновенной храбростью, писал труды по истории, ботанике и агрономии, переводил на немецкий произведения русских классиков. За него вышла замуж Иоганна Вильгельмина («тетушка Жаннет Левис»), единоутробная сестра Натальи Ивановны Гончаровой. У них было 12 детей.

Основные источники:
1. Эстонская пушкиниана Валерии Бобылевой. Сайт С. Мрочковской-Балашовой .
2. К БИОГРАФИИ НАТАЛИИ НИКОЛАЕВНЫ ПУШКИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ГОНЧАРОВОЙ. ФЭБ «Русская литература и фольклор».
3. Позор рода Липхартов. Klio - Балтийский культурно-публицистический вестник .
4. Л.Б. Сомова, к.и.н. Тёща Пушкина Наталья Ивановна Гончарова .
5. Неизданные письма к Пушкину // т. I (1934) / матер. и предисл. П. Е. Щёголева.