ФАНСТАСТИЧЕСКОЕ (часть 15)

— Тебя как звать-то?
— Весняна, — сказала девушка и улыбнулась.
— Ни х.. себе! — вырвалось у меня.
— Тя звати Ни.. уясобя?
Кепка, плащ и спортивный костюм дружно захохотали.
— Будешь впредь за языком следить! — задыхаясь от смеха прокашлял дед.
— Нет, нет! — поспешил сказать я, — меня зовут Игнат.
— Якож? — переспросила девушка.
— Иг-нат, — по слогам ответил я.
— Зодоровя те, Игнать! — смягчая «т» сказала Весняна и низко поклонилась.
— И тебе не хворать, — я почесал затылок, — ты расскажи-ка мне, как ты тут оказалась?
— Язе до лесу пойшла, до милаво мяво. Дылжне есми сырести возля тайнаво дрива...
— Где? В болоте «тайное дриво»?! — удивился я.
Весняна отрицательно помотала головой и, нервно теребя длиннющую косу, быстро затараторила. Речь её напоминала мяуканье: она смягчала почти все гласные и половину согласных, «окала» и «экала», странно расставляя ударения. Мне приходилось часто переспрашивать. Несколько раз я просил её говорить медленнее, но то ли она не понимала, чего я от неё хочу, то ли просто по другому не умела. Некоторые слова из её речи оказались мне совершенно незнакомы. Девушка безуспешно пыталась как-то растолковать мне их значение, попутно очищая косу от налипшей на неё грязи, репейника и прочего лесного мусора. Но, незвирая на незнакомые слова и крайне непривычное произношение знакомых слов, всё таки это было очень похоже на русский язык. 

Со слов Весняны выходило примерно следующее: где-то всё те же проклятые пару дней назад она пошла в лес на свидание со своим возлюбленным. Какое-то время она его ждала, а потом то ли кабан, то ли волк, короче, какой-то крупный зверь её напугал и она забежала глубоко в лес. Плутала она по нему две ночи, пока не наткнулась на меня. Живёт она в Радонеже, вместе с родителями, братьями, сёстрами и прочими родственниками в доме у деда. Вопрос про улицу и дом, где она живёт, Весняна попросту не поняла. Дед у неё известный Коваль Людота*. Кому и чем он известен, я так и не понял. Решил, что это какое-то вполне себе современное большое семейство староверов по фамилии Коваль. Плащ-палатка придерживалась иного мнения, заявив что «коваль» — это профессия, кузнец, а девка всё-таки из далёкого прошлого. Спорить с одеждой в присутствии девушки я не решился, но придумал способ подтвердить свою версию путём проверки Весняны на знание современных технологий. Хотя староверы зачастую не пользуются благами цивилизации, что такое телефон она должна знать, если моё предположение верно. Я достал смартфон и протянул его девушке спросив, знает ли она что это такое. Весняна покрутила его в руках, обозвала Huawei «чудным зыркадлом» и с визгом выронила, когда экран смартфона включился от случайного нажатия.
— Тест не пройден, — констатировала кепка, — впрочем, может ей с детства запрещали пользоваться «дьявольскими штучками»? Кто их знает, этих староверов...
— Чепуха! — сказал дед, — а на провода с бетонными столбами тоже запрещали смотреть?
— Вы не так спрашивайт, — подключился Адольф, — надо спросить какой город она знайт. Например Москва, Санкт-Петерсбёрг.
— Немчура дело говорит, — сказал плащ, — поинтересуйся.
Я сунул упавший телефон в карман и спросил всё ещё немного ошалевшую Весняну:
— Ты какие города знаешь, кроме Радонежа?
— Ростове граде знаемо. Создале граде. Тамо княдзе седеты.
— А Москва-град знаешь?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Рьеку Москов знаемо. Деда про нея казаты.
Версия плащ-палатки всё больше подтверждалась. 
— А далече ле до Радонежу? — она повторила свой недавний вопрос.
— Я ж говорил, десять кило... — я замер. Метрической системы она не знает, — Десять верст. Понимаешь?
Судя по расширившимся глазам девка поняла.
— Якоже мя тако далече... — она не договорила и заплакала.
— Успокойся. До Радонежа добраться не проблема. Проблема в том, что вряд ли ты там найдешь свой дом. Хотя, кто его знает? Я могу тебя туда за полчаса доставить. Вот только в таком виде тебя ни в маршрутку, ни в такси не посадить.
Девушка смотрела на меня заплаканными глазами и было видно, что в её понимании я разговариваю на тарабарском языке. Как бы попроще объяснить?
— Слушай, Весняна. Пойдём ко мне. Уже начинает темнеть, не ровен час дождь польёт, а ты и так вся в грязи и промокла. К тому же ты наверняка голодна. Кусочек сыра с квасом после вынужденного двухдневного строгого поста явно маловато. Переночуешь у меня, а утром я придумаю, как тебя домой доставить. Понимаешь?
Девушка всхлипнула и кивнула.
— Ну, тогда иди за мной. Только со столбами больше не обнимайся.

Я решил пройти через лес, чтобы не идти вдоль железной дороги. Вид грохочущего состава мог вызвать у средневековой девки истерику. Когда мы вышли на край котлована, внутри которого расположился дачный посёлок, Весняна замерла с открытым ртом.
— Чьте се за граде?
Я рассмеялся.
— Какой же это «граде»? Село захолустное.
Однако моя спутница была явно поражена увиденным, мне пришлось чуть ли не силой её тащить за собой.
— Наверное в шоке от количества столбов и проводов, — хихикнул дед, — хорошо, что уже сентябрь начался. Дачники разъехались. Увидели б тебя соседи на пару с этим чудом, сплетен на год вперёд хватило бы.
Возле поворота на свою улицу я остановился нарвать ещё орехов для белки. Пока я занимался кустом включилось уличное освещение. Весняна как подкошенная упала на колени и, глядя на ближайший фонарь, принялась креститься, бормоча что-то невразумительное.
— Православная, — сказала кепка, — это хорошо. 
— А имя-то языческое, — заметил дед, — странно это.
Я подошел к девушке и, смеясь, поднял её за локоть.
— Пойдем отсюда, пока тебя никто не увидел, чудо чумазое.
Весняна послушалась, но свободной рукой тыкала в фонари, бормоча: «Серафимы! Огныя Серафимы!». Я еле дотащил слегка дрожавшую от страха девицу до ворот своей дачи. Последние двести метров она непрерывно крестилась, таращась на светодиодные фонари, и под ноги вообще не смотрела, отчего постоянно спотыкалась.

Едва я закрыл за собой калитку, как откуда-то из глубины участка прискакала белка, ловко взобралась по плащ-палатке и усевшись мне на плечо громко застрекотала прямо в ухо.
— Не пищи, — усмехнулся я, — принёс я тебе орехов.
Белка ещё что-то прощёлкала несколько раз.
— Она ещё те орехи не съела, — перевела плащ-палатка, — она не про еду стрекочет. За тебя волновалась. Спрашивает, всё ли в порядке и что это за баба.
— Это свои, не бойся, — сказал я повернув голову к белке и почесал пальцем ей макушку. Белка исполнила какое-то фуэте у меня на плече и, спрыгнув, ускакала за дом. Я посмотрел на девку. Весняна снова стояла с открытым ртом. Видимо, представление с белкой её доконало. Она опять рухнула на колени, но уже передо мной, сложила ладони на грудь и, глядя на меня с восторгом, зашептала: «Иисусе Христе! Иисусе Христе!»
— Теперь ты сын божий, — хихикнула кепка, — впрочем, так даже лучше. Это объясняет, почему у тебя дом освещают огненные серафимы с херувимами.
Такой поворот событий меня не устраивал и мне пришла в голову идея, как себя разбожествить: надо показать ей что я, как и она, обычный верующий! Хотя я убеждённый атеист.

Я молча поднял Весняну с колен и повёл к дому. Поднявшись на крыльцо, прежде чем открыть дверь я трижды перекрестился и поклонился.
— Ой, балбееес, — протянул дед, — Что ж ты, Ирод, делаешь! Ты ж не в церковь заходишь!
Мда. Пожалуй, опять старый прав. Ну не разбираюсь я в этих ритуалах! Ладно, покажу ей оставшийся от деда самодельный иконостас в углу спальни, авось перестанет меня держать за святого...

* - Меч Коваля Людоты — археологическая находка времён Киевской Руси, датируемая концом X века — первой половиной XI века.

продолжение следует...