Первое сентября (из архивов)

Пунцовое солнце, похожее на использованный презерватив, наклонилось надо мной, дыша перегаром. И заплакало. Его похмельный свет был жалок и одинок. Я чувствовал жажду, но не знаний, а откровенную жажду потерянного в пустыне миссионера.
Вчера были танцы и какие-то лошади. Сегодня Первое сентября. Сегодня я должен ступить на тропу познания. На последнюю, десятую ступень. И чёрт меня дери, если я этого не сделаю!
Я медленно отрываюсь от холодной земли и вижу синеющее лицо последнего маленького вампира.
— П-а-шёл на х@й, сука, — шепчу я сухими губами и он уползает в зловонную тень.
Это ничего, что я испачкал костюм. Сейчас под колонкой почищу его и обрету внутреннюю стабильность.

Ох, как кружит. Мир не стоит на месте. Мир проходит сквозь меня метеоритным дождём и царапает желудок. Но блевать нечем и незачем. Сегодня Первое сентября. Сегодня нас всех построят буквой «П» и будет играть музыка.
Директор и завуч проведут торжественную литургию и обряд посвящения новобранцев — первоклашек. Девять лет назад я был одним из них. Я верил в азбуку и твёрдый знак. Сейчас я верю только в удачный удар в кадык и полный бак бензина.
Я вижу перед собой клочок асфальта и пыльные листья подорожника. Я даже различаю свет использованного солнца и понимаю что-то. Ах да, сегодня Первое сентября…
Главное, не надо поднимать головы и не смотреть в небо. Там нет истины, есть только презрение и головная боль. Только земля способна дать силы и разум. И ещё школа с её педагогическим персоналом. И я иду, как сказано в писании, и смотрю вниз смиренно и без суеты.
Вот и забор. Разогнутые прутья. Врата в рай. Играет музыка. Мелькают белые передники и банты. Как снег. Метель. Вьюга воет и кружит…
Нет, не надо кружиться. Надо опереться о земную ось и передохнуть. Надо собраться с силами и воспрянуть духом. Ведь сегодня Первое сентября.
Различаю знакомое лицо. Это Серёга. Но почему он в гольфах и парит в полуметре от земли. Нет, это школьная сторожиха тетя Вера. А где Серёга?
Вчера мы вдвоём угнали «копейку» из дворика на 7-м микрорайоне. С нами были Лизка и Анжелка из 9-го «Б». Движок закипел в районе Сокола. Мы шли пешком и пели «Марсельезу». Потом был пляж и квакали жабы. Портвейн «Кавказ» и «Ризлинг», «Шипка» и «Лунная соната»…
А где девчонки? Где дружба народов и всё такое? Только порнографическое солнце и праздник знаний.
Всё-таки это Серёга. Он повзрослел и отрастил усы. Он смешно морщит брови и щёлкает пальцами.
— Беспяткин, ваш класс уже в сборе. А что у тебя с одеждой? — говорит он голосом директора школы.
— Это машина обрызгала, бежевая «шестёрка», возле остановки, — взволнованно говорю я в сторону и спешу в школьный двор.
Там все наши. Там торжество разума над природой и много цветов. Они пестрят неистовой палитрой и наполняют серый двор верой в человечество.
Серёга дергает меня за рукав и шипит:
— Где ты был, сволочь, сигареты унёс, я спал в подъезде…
— Я тоже почивал не на перине. А зачем вы с Анжелкой полезли на высоковольтный столб и портвейн весь допили там? А мы с Лизкой жрали этот кислый «Рислинг».
— Да ладно, ху@ня. Щас отстоим эту очередь и пойдём в парк.
— Нет, я вернусь домой. Ты же знаешь, что я всегда возвращаюсь домой, — твёрдо, почти твердо отрёкся я от нового витка в романтику.
К нам подошла Лизка.
— Я колготки на речке забыла, — таинственно прошептала она.
В это время грянул какой-то марш и вся колонна построилась буквой «П». Я впервые за сегодня посмотрел на небо. Там было всё то же солнце, но светило оно бодро и почти забавно. Никто не грозил мне кривым пальцем и очень высоко летел одинокий самолет, похожий на серебряную пулю.

Я вспомнил маленького вампира. Я вспомнил, что сегодня Первое сентября. Я вспомнил ещё что-то, но тут же забыл. В лицо летели паутинки и звучал грубый голос завуча: «В этот торжественный день…».
В этот торжественный день я рождался заново. Я рождался, чтобы никогда не умирать и творить добрые дела. Я рождался в муках, они стоили того. Первого сентября последней, десятой ступени.