Импотентные страдания

Вздумал Венька пое**тца,

Токо х** не подыматца.

Стал жену на помочь звать,

Чтоб вместях его поднять:

«Ты скажи ему, скажи, 

Что он просто так лежит, 

Когда надобно поднятца, 

Чтобы, бляха, пое**тца».

«Ах, твою-то рожу мать!

Ты кого хотел е**ть?»

«Тебя, тебя солнышко,

Тебя, тебя ясное!»

 

Стали вместе колдовать,

Кверху х** приподымать:

И ласкали, и плевали,

И за яйца щекотали,

Чаем с медом поливали,

Дули теплым ветерком,

А ему все нипочем:

Как лежал, так и лежит,

Даже, сука, не дрожит.

 

Хули толку колдовать,

Коль не хочет он вставать?

Плюнуть, чем-нибудь занятца,

Скажем, книжку почитать

Иль задачку порешать,

Токо хочется е**тца,

И не одному ему – 

Кобеляке хренову, 

Но и ей немножечко, 

Хоть по чайной ложечке.

 

Стали думать и гадать,

Как им перестать страдать,

Как спасти х**винку – 

Семейную сокровинку.

«У соседки Маньки

Шесть девок на завалинке, 

Кажная готова дать, 

Можно ей на месяц сдать,

Говорят, у них встают, бля,

Даже у покойников. 

Пусть он там поучится 

И, глядишь, научится».

 

«Ты с ума совсем упал,

Или вовсе не вставал,

Чтоб моя сокровина

Да в эдакой х**вине.

Видно встал не с той ноги – 

Даже думать не моги,

Я тогда сама решу

И тебя его лишу.

И себя, уж лучше так, 

Чем отдать его в бардак.

Нет, мы к Маньке не пойдем,

Нам с тобой другим путем.

 

Перво-наперво скажу:

Водки больше ни жужу,

Будешь кушать кашки 

Да с маслицем олашки.

На второе у тебя йобская диета,

Говорят, как встанут в ряд,

Так по месяцу стоят,

На х**х на тоненьких.

Там, п***ец, какой напряг – 

Не Манькины покойники.

Там научишься всему,

Пусть нам месяц ни к чему,

Нам минут на двадцать, 

Чтобы пое**тца».

 

«Ты, жена, совсем того,

Скажем, охерела,

Чтоб меня лишить всего

Для души и тела?

Да и где, такую мать,

Этих йобов б***ских взять,

Они такие странные,

Небось, все иностранные.

Может, хочешь ты сослать 

Меня за кордонину,

Чтобы с соседом Митькою

Спознать его х**вину?»

 

«Ты, родной, совсем погряз

В старине заплеванной,

В Интернете нынче есть 

Всякие х**вины.

Ну а Митька, говорят,

Может пять кобыл подряд.

Мне такие икскрименты

Очень даже ни к чему,

Мне бы к мужу моему

Как-нибудь приладится,

Чтоб х**винкой его

Зачуток насладится».

 

«Ладно-ладно, не жужжи,

Так и быть попробую,

Хоть без водки мне не жизнь,

А мудень хворобная».

 

2

Зажил Венька по порядку 

Новому, здоровому,

Утром йобная зарядка

И питанье скромное,

Научился он дышать 

В час по чайной ложечке,

На гвоздях весь день лежать,

Будто на песочечке.

Он на голове стоит 

Часами, не шевелится,

Токо х** по-прежнему,

Ни мычит, ни телится,

Как лежал, так и лежит, 

И ни капли не жужжит.

Токо Веньке по херу:

На жену он не блажит,

Что х**во ворожит,

Стали бабы ни к чему ему,

Нынче он спокойный,

Сам в себе достойный.

 

Взбутетенилась жена,

«Что ж я натворила,

Свово-то мужичка 

Во что превратила».

Говорит она ему – 

Дорогому своему:

«Ты давно у Маньки не был,

Не проведывал ее,

Говорят, там новых сучек 

Из загранки навезли,

Из такой-сякой дали,

Про какую не слыхали,

И таких мы не видали,

Говорят про них такое,

Не привидится во сне.

Ты бы сбегал, распознал,

Да и мне бы рассказал,

Каки-таки шуточки 

В ихних закоуточках.

А то бабы говорят

Об них всяко разное,

Разное-преразное,

Но очень безобразное.

Вдруг там сыщется чего,

Отчего распалимся,

Запылает снова х**,

И моя расплавится».

 

Отвечает Венька честно:

«Мне оно не интересно,

Мне открылось новое,

Новое-здоровое,

Я и так на вас, бл**ей, 

Жисть всю поистратил,

И больше ни минуточки,

На ваши прибауточки!»

 

«Что ты, Веня, говоришь,

Каки-таки шуточки,

Я – твоя честна жена,

А не прибауточка.

И докýмент в этом есть

Замечательный,

В нем параграф стоит

Обязательный,

Как не должен ты лишать 

Меня нежности,

Лишать нежности 

Моей промежности».

 

«Вот не надо, не надо в документики,

Ну, не мог я забыть твоей промежности.

Нынче я по Интернетику гуливал,

Не за бабами гонял, не за бабками,

Я искал там и нашел одну х**вину,

Таку х**вину заместо нашей сокровины.

Не какие там фига – электрическа дуга

Обеспечит нежности для твоей промежности.

И не станем больше мы чародейничать,

Станем жить в любви и согласии,

Как никто нигде не живет теперь,

И не будет жить в веки вечные».

Пообнялись они и заплакали,

И зажили просто, как загадывали.

Говорят, они и теперь живут,

Только нам о том не рассказывают.