Большая черепаха
Мой панцирь большой и прочный. Он как гранит, поросший мхом. Он - затерянный в океане остров, островок. Лишь земля на нём и лес.
Тук-тук-тук.
Корни вековых деревьев погружаются в почву, достигая могучих костяных пластин. Обнимают их, ползут до кромки, где плещется морская вода, и тянут, пьют её. Над островом проливается дождь. Задерживается в широких листьях, давая напиться мельчайшим жучкам и улиточкам. Падают крупные капли.
Тук-тук-тук.
Ураганы не страшны острову, невозмутим остаётся панцирь под ударами волн. Шторма лишь нанесут водорослей, а те - пронесётся время - создадут новую почву. Краевые щитки обороняют сгрудившуюся на верхушке карапакса жизнь: от дуба до букашки. А внутри безопасно мне...
Тук-тук-тук.
Тук-тук-тук.
Тук-тук-тук.
Я открываю глаза. Надо мной стоит Лёвка. Он стучит карандашом по моим очкам. Это мой карандаш. Пенал вытряхнут на пол. Голубоглазый львёнок, очарование учителей и родителей, сама невинность. Я прячу лицо в ладонях. Тогда он начинает колотить меня карандашом по голове.
Тук-тук-тук.
...А внутри безопасно мне. Мягкое и нежное тело может ничего не бояться. Над ним надёжные стены. Над ним крепкие корни. Над ним густой, пружинистый мох. Шелестит листва - изумрудная глубина, и только глубина морская на тысячи миль вокруг.
Тук-тук-тук.
"А теперь покатай меня", - кричит Лёвка и наваливается всем весом на спину, на шею. Оправа врезается мне в переносицу. Нет, я не слышу тебя, твой голос едва доносится через мох, через наросты, через кость.
Тук-тук-тук.
Ровно бьётся моё чувствительное сердце. Медленно, спокойно, без перебоев. Я больше деревьев, крепче шторма. Моя уязвимая плоть вся упрятана в панцирь. Я могу пробыть в своём тайнике десятки лет. Ураган закончится, прекратится ливень. Тогда я, как ни в чём ни бывало, выберусь на свет. Прищурюсь на солнце подслеповатыми глазами. Вот я лежу, покачиваясь на волнах. Неуязвимая гранитная скорлупа. Я - черепаха.
Я - черепаха.
Большая черепаха.
