Буллинг по-славянски
Буллинг по-славянски
Глава 1. Дом № 15.
ХХХ
Последнее время соседка Катя донимала ее наглыми замечаниями. В детстве Катины грубости не волновали Нелли по-настоящему, потому что жестоко пресекались ее родителями. Она в свои двадцать пять лет не понимала, как ее ровесница Катя Булько сумела отравить ей жизнь с позиции более опытной женщины. Мама Нелли Клара Антоновна Неверова относилась к ее проблеме с Катей с недоверием. Говорила, что ты все выдумываешь, и ничего нового она в Катином поведении не замечает. Нелли обижалась на Клару, потому что видела, как искренне она защищает Райса Бабаева от насмешек соседей.
В прошлом году их дому № 15 по улице Полевой исполнилось двадцать семь лет. Особняк в центре города Энска начали строить еще при Брежневе, как административное здание Райпотребсоюза, но в последний момент власти передумали и поселили торговое начальство в здании на набережной. Торговля при Советах приносила немалые доходы и подрядчики не жалели строительных материалов на возведения кирпичных стен и арочных окон. Жильцы радовались теплым, просторным помещениям и верили обещаниям чиновников провести капитальный ремонт здания в скором будущем, а пока что мириться с общими удобствами. Лишние метры сыграли, конечно, главную роль и заселила дом вполне приличные люди: в основном учителя и мелкие чиновники. Временно мириться пришлось почти двадцать лет. Жильцы были не рады, что когда-то польстились на красивый особняк в центре города в ожидании скорых перемен, и систематически поругивались с местными властями в письменном виде. Начальник жилищно-коммунального хозяйства тянул резину с капитальным ремонтом, отмахиваясь от жильцов все непрекращающимися кризисами.
– Зато вы живете рядом с озером и парком отдыха, - радовался за них чиновник. И жилплощадь на одного проживающего у вас больше норматива. Сауну недавно открыли в подвале, - он показал пальцем на пол, и ненадолго замолчал, наткнувшись на суровый взгляд Василия Петровича. Потом, как будто что-то вспомнив, кивнул на Ивана Булько, который соорудил отдельный вход для дочери, пользуясь тем, что большие комнаты особняка легко разделяются на несколько помещений. В последнее время потрескалась штукатурка на стенах дома, и потекли водопроводные трубы. Два года назад в доме, на радость жильцам, поселился инженер из столичного ОКСа. Он составил схему перепланировки, а самое главное, похлопотал о включении их дома в план по капитальному ремонту жилья на 2018 год. В каждой квартире появились долгожданные удобства, а в когда-то общей кухне дежурила корсьежка. Строители укрепили фундамент и починили крышу. Здание, заново оштукатуренное и выкрашенное разноцветными красками, преобразилось, и жильцы вздохнули с облегчением. Получилось жилье не хуже, чем в новых домах, даже лучше, если принять во внимание удачное месторасположение в центре города. Жильцы разбили палисадник на придворовой территории, и посадили цветы на клумбах.
Демократические преобразования в стране отразились на людях возросшим самомнением. У некоторых жильцов самомнение и раньше не отличалось скромностью, а в последнее время выпирало яркими красками в угоду текущему моменту. В моральном отношении люди распустились. Клара Антоновна Неверова работала учительницей в местной школе. Ее безупречно уложенные каштановые волосы гармонировали с правильными чертами лица. Тонкая талия и высокий подъем стопы выдавали в ней породу. Не просто умная и красивая была Клара, а с тем прекрасным харизматическим налетом в голосе и движениях, который привораживал и впечатлял. Она из той редкой породы людей, которым доверяют безоговорочно. Женщины сверяют по ней свои поступки и полагаются на ее вкус. Соседка Софья Павловна, дама пятидесяти лет, соперничала с Кларой за влияние на жильцов их дома. Нос картошкой и два десятка лишних килограмм не украшали ее внешность, но веселый взгляд рыжих глаз и быстрота в телодвижениях привлекали внимание. С чистой белой кожей лица и аккуратной короткой стрижкой она выглядела моложе своих лет. Умела Соня говорить приятно, но сильно сладенькими получались у нее слова, и в открытом споре с Кларой она проигрывала. Лев Борисович в шутку называл Софью Павловну «постскриптум» за ее похожие по содержанию заключительные фразы в беседе с Кларой. Заключительные фразы говорились разными словами, но сводились к одному смыслу: и мы не хуже вас. Мы тоже так умеем и еще больше вашего и поэтому вам нечего задаваться. Как будто она была глубоко оскорблена какими-то одной ей известными ограничениями в правах, хотя ничего подобного Клара не допускала. Часто Софья Павловна, чтобы доказать свое главное умозаключение, произносила слова, противоречащие основному содержанию беседы. Несло ее в сторону противоречий, как быстрым течением реки. В ответ на присвоенное ей звание «постскриптума», она с некоторой долей пренебрежения называла Льва Борисовича с приятелями великими мыслителями. Аудитория дома разделилась на две части: самые интеллигентные беседовали с Кларой о политике и театральной жизни страны, а те, что попроще, склонялись к беседам с Софьей Павловной о событиях в городе, кулинарии, вампирах и прочих персонажах народного фольклора. В основном они с подачи Софьи развлекались выдумыванием сплетен на соседей.
Райс Бабаев проживал в седьмой квартире. Природа наделила его непривлекательными чертами лица и небольшим ростом. Говорил он незатейливо, вернее сказать больше помалкивал. Соседи один перед одним щеголяли в новых нарядах, а он перед ними показывался в одном и том же спортивном костюме, пузырящимся на коленях. По сравнению с облезлой, когда-то рубинового цвета футболкой Райса, их модные, нейтральных цветов одежды, выглядели изысканно. Соседи смотрели на него свысока, и отпускали обидные замечания. Райс добродушно косился на них узкими щелочками глаз, как будто не замечал наглого поведения.
Недавно Клара Антоновна увлеклась Библейским учением, и в день покаяния осознала, что жильцы относятся к Райсу не по-христиански надменно и невежливо.
- Несчастный, - проникновенно сказала учительница соседям. – Ему скоро исполнится 40 лет, но он не понимает, что некоторые люди используют его для насмешек, и чувствуют себя от этого комфортно и весело.
Клара Антоновна, как прирожденный лидер, сумела заразить жильцов чувством сострадания к Райсу. С Клариной подачи соседи улыбались Бабаеву, и говорили приветливые слова.
Как тимуровцы, они один перед одним соревновались в проявлении доброты. Соседи это делали так же рьяно, как ранее изощрялись в том, кто смешнее передразнит Бабаева. Пальма первенства по проявлению сердечности, стала уходить от Клары Антоновны к ее соседям: Софье Павловне и Кате.
Клара Антоновна, несколько задетая тем, что ее стали забывать, как первооткрывательницу идеи проявления хорошего отношения к Бабаеву, пошла в этом направлении дальше.
Она сказала:
- В этот день Прощеного Воскресенья я хочу извиниться перед тобой, Райс, за грубое поведение жильцов.
- Мы тоже присоединяемся, - гордо ответила Софья Павловна за себя и за своих приятельниц. «Можно подумать, что у одной Клары развито чувство справедливости», - возмутилась она про себя.
Перед дверью Райса жильцы долго не могли решить, кому заходить первым. Клара Антоновна с Софьей Павловной уступали друг другу дорогу, и приятно улыбались:
- Ну что вы, что вы, проходите, проходите, - белозубо тараторила Софья Павловна Кларе, а сама незаметно выталкивала ее за дверь. В итоге они прошли одновременно, и застряли в узком проеме. Остальные жильцы поднажали, и протолкнули их внутрь.
Райс очень удивился, когда в его комнату вошли соседи с покаянными речами:
- Прости нас, - начала Клара, - Мы больше не будем тебя обижать.
- Мы пришли с миром, - не отставала Софья Павловна, довольная тем, что успела наступить Кларе на ногу.
Райс расчувствовался, и в порыве благодарности сказал:
- Моя тоже не будет мусором разбрасываться.
Жильцы офонарели.
Чаша весов, по египетской мифологии измеряющая справедливость, мгновенно переместилась в пользу соседей. Оказывается, Райс не совсем не понимал, что к нему относились плохо, и не унывал, как они думали.
- И спокойно еще так признался, без угрызений совести, - возмутился Василий Петрович, прапорщик в отставке. – Отомстит и весел.
- Он, оказывается, все понимал, и хулиганил нарочно, - поддержала его Софья Павловна.
- Почему ты сыграл такую неблагородную роль в нашем доме? – добивалась ответа от соседа подруга Софьи Павловны, Леля, интеллигентная дама, бывшая балерина.
Райс молчал с уныло-пристыженным видом.
- Ты что, козел, обижал наших дам? – петушился Василий Петрович, защитник женщин. - Ты же знаешь, какая чистоплотная наша Евгения. Она же прихорашивается по шесть часов в день, чтобы нравиться людям. Тебе же она нравится, да?
- Класивая мадама Евгения, - покаянно отвечал Райс. Для наглядности он прочеркнул в воздухе 90-60-90, и приложил руку к сердцу, пламенным взглядом показывая свое мужское неравнодушие к соседке.
- А ты мусор ей подбрасывал, - не отставал Василий Петрович. Заразу распространял.
- Сквернонуняла я, - соглашался Райс. - Плохо делала. Больше не буду.
Молодая, темпераментная Катя артистично «упала» в красивый обморок.
Райс виновато ссутулился.
Красавица Евгения посмотрела на мужчин особым взглядом, и вышла из помещения, демонстративно хлопнув дверью. Ее взгляд выражал кровную обиду, и призывал их, как рыцарей и героев, разобраться с виновником.
Жильцы насторожились, оглядываясь на молодых мужчин, наиболее подходящих на роль защитников. Три рыцаря стояли в нерешительном молчании.
Рыцарь Егор, сожитель Кати из пятой квартиры, нехотя придал жене вертикальное положение. Приводя подругу в чувство, он некультурно полил ее волосы водой из чайника. Неодобрение поведением сожительницы читалось в его усталых глазах, и равнодушной позе. На унылое лицо молчащего Егора тут же уставились широко открытые глаза Кати, полные невысказанных угроз. Глаза обещали выразить негодование позднее. А сейчас Катя побежала в туалет, закрыв рот руками. Как будто она ощутила тошноту после покаянных слов Райса.
- Поправлять пошла прическу, - догадались присутствующие женщины.
Внимательные соседи не заметили у ожившей Кати свидетельств томности и болезненности, обычно сопутствующим обморочным состояниям. Они недоуменно смотрели на демонстрацию ею одного из самых заплесневелых приемов деликатности.
Второй рыцарь Иван, сожитель Зои из седьмой комнаты, занял выжидательную позицию сознательно. Он понял, что женщины требовали он него мужского поступка, но он буквально на днях совершил мужской поступок по защите Зои, и жестоко обжегся. Главное, что защищал он Зою по своей инициативе, твердо уверенный, что ее обижала Тоня, их соседка из восьмой квартиры. Он строго сказав ей, чтобы не смела третировать Зою. Ивану тогда казалось, что он сделал доброе дело, но жена его отругала, а Тоня смотрела с мученическим видом оскорбленной добродетели. И сейчас, обиженный, он молчал, и не хотел по чьему-то заказу совершать мужские поступки.
- Какое мне дело до кухонных передряг жильцов? Я новый жилец, а они старожилы, и сами должны разбираться с этим мелким пакостником, - оправдывал свое мировоззрение по части невмешательства Иван, независимо глядя в окно.
На пути гордого взгляда Ивана встала его гражданская жена Зоя, заслоняя своей фигурой пейзаж за окном, с глухой стеной и мусорными бочками. Она осуждающе смотрела на Ивана смеющимися глазами из-под полуопущенных ресниц, отрезая мужу путь к заинтересованному созерцанию природы.
- «Все на Бабаева орут, и мне надо поорать», - Иван внес кардинальную поправку в свои взгляды по рассматриваемому вопросу. «Он мне не брат, ни сват, а с Зоей надо жить в мире и согласии».
Иван отставил ногу вперед, как настоящий оратор:
- Ты что, бандит? К стенке приставим за хулиганство, - нейтральным голосом сказал он, и вяло махнул рукой в сторону Райса.
Запоздалая реплика Ивана, как лишенная всякой эмоциональности, не нашла живого отклика в сердцах людей, и повисла в воздухе, как несущественная.
- Не ответили на его призыв, как будто изъяли его слова из общего диалога, - слегка удивился Иван.
Третий рыцарь Гена, молодой бой-френд красавицы Евгении из девятой квартиры, страдал от близорукости. По причине застенчивости, и возможности не понравиться Евгении, очки рыцарь решил оставить дома, в шкатулке. Гена просто не увидел направленного на него взгляда возлюбленной. Впервые ступив на путь любовных отношений, Гена заискивающе улыбался жильцам, не веря в свое счастье быть избранником красивой женщины.
От волнения он не уловил и половину сказанных слов. Как часто бывает у людей крайне застенчивых, природа наградила Гену мощной интуицией. Как будто по воздуху к нему пронеслась мысль, что рыцари и джентльмены не должны играть в молчанку, когда их дам обижают. Он открыл и тут же закрыл рот, вспомнив, что мама учила его помалкивать, и слушать, что скажут старшие люди. Они умнее.
Старшие люди развлекались, читая мысли Гены по выражению его лица, как по открытой книге. Окружающим было видно, как шевелятся колесики в голове приятеля Жени: и как Гена опасается вступать в конфликт, и как, наморщив лоб, усиленно вспоминает правила поведения в подобных ситуациях. Умудренные опытом старшие люди подозревали, что его ждут разборки с Женей за невмешательство. Клара Антоновна приводила аргументы, призванные разрядить обстановку.
- Райс, конечно, не прав, но мы его сознательно изолировали от общества, и превратили в козла отпущения. Он ведь мучился от одиночества. Страдал от того, что мы его сделали человеком второго сорта по сравнению с нами. А ведь душа его была открыта для общения с каждым из нас на равных условиях. А попробуй дружить, если в дружбу не принимают категорически. Стыдно дружить с неказистым человеком.
Чаша весов, измеряющих справедливость, покачнулась в сторону Райса.
- Нет, Клара Антоновна, вы не правы. Ведь мы каялись, когда верили, что Райс нас прощал беззаветно, и не таил зла. А он, оказывается, прощал только тогда, когда совершал акт мщения в виде разбрасывания мусора. Помните, как мы все удивлялись его хорошему настроению, несмотря на всеобщее нежелание общаться, - высказала свою точку зрения Леля.
- А я вообще считаю, что он не дотягивает для полноценного общения на равных условиях, - по-военному жестко сказал Василий Петрович. - Где его выправка, и бравый внешний вид? - он повернул к жильцам свой мощный корпус для сравнительного анализа с тщедушным корпусом Райса.
Чаша весов, измеряющих справедливость, поползла в противоположную от Райса сторону.
Клара Антоновна в любой ситуации оставалась объективной:
- Райс нашел способ оставаться самим собой именно при условии мщения.
- Но зачем нам мстить таким странным образом? – спросила Леля у Клары Антоновны. - Мог бы внимания не обращать на оскорбления.
- Стоп, Леля! - с оттенком гнева сказала Клара Антоновна. - Да, он мог бы не обращать внимания на оскорбления. Но он представь себе, Леля, обращает внимания на оскорбления. И что тогда? Вот обращает он внимания и все. И что ему Леля делать? Прощать если не прощается, выходит неволить свою душу, разрушать ее радушную оболочку. Фактически при таких обстоятельствах, прощая, становишься рабом. И еще больше презрения получают от нас с тобой, и других жильцов, уже в качестве раба.
Клара Антоновна разволновалась и раскраснелась.
Гена опять, каким-то пятым или шестым чувством уловил насмешливо-выжидающее отношение жильцов. Интуиция Гены некоторое время поборолась с указаниями мамы, и победила. Уловив смысл последних реплик, он решил проявить начитанность.
- Библейские истины говорят о том, что когда человека бьют по одной щеке, он обязан подставить другую, - выдал Гена главный воспитательный аргумент своей бабушки.
- Вы знаете, Гена, что в светском обществе это невозможно,- ответила Клара Антоновна.
Гена покраснел, и нерешительно переступил с ноги на ногу.
Он этого не знал.
Чаша весов опять качнулась в пользу Райса.
Кларе Антоновне пришел на помощь жилец Лев Борисович, проживающий в 6-й квартире.
- А с чего вы взяли, Гена, что он должен безропотно прощать, если смирение разрушает его личность? Оскорбительному к себе отношению человек нашел альтернативу в виде разбрасывания мусора. Так он сохраняет внутреннее равновесие. Его религия на генетическом уровне не позволяет ему разрушить гармонию души. И никакие красавицы-раскрасавицы не должны влиять на его решение мстить нам за оскорбления. Он это делал, чтобы не терзаться самому, и не злить гневом Бога.
Философски настроенный Александр Петрович, младший научный сотрудник НИИ из четвертой квартиры, поддержал идею Клары.
- Вы правы, еще в 17 веке Вольтер призывал к равноправию. Одобри человека, и он засияет всеми гранями своей души. Таланты раскроются. Человек расцветет как цветок.
Жильцам понравился демократический подход Александра к жизненной ситуации. Наступила победа Клары в деле признания Райса равноправным жильцом. Сосед был приглашен праздновать Пасху.
- Он же не христианин, - выразил неудовольствие Василий Петрович, но никто его не поддержал. - Азиат он, - повторился Вася, а Софья сказала, что в нашем доме все равны. Энергичная Катя рукоплескала ораторам. Клара Антоновна покачала головой. По опыту она знала, что Катя может запросто загубить хорошее начинание, и превратить его в пустое позерство, лишь бы покрасоваться перед окружающими. - «Катя захотела соревноваться», - догадалась Клара. Она долгими взглядами хотела образумить Катю, и обуздать проявление ее эмоций, но не тут-то было.
Жильцы проявили один уровень сердечности, а Катя, по сидящему в ней духу противоречия, решила превзойти этот уровень во много раз, и показать жильцам кто есть кто. Нелли слушала Катины лицемерные слова и сочувствовала соседу. Райс принял рукоплескания за чистую монету.
«Любят его», - подумал он, и приосанился.
- «Гляди Клара, и учись, как надо проявлять сердечность и жизнерадостность», - вовсю развлекалась Катя, переглядываясь с подругами. Понятливые подруги подыгрывали Кате, осыпая Райса лживыми комплиментами, а за его спиной переглядывались и хихикали. Катя вышла на свежий воздух, и, отряхнув парик, мысленно послала подальше Клару вместе со всеми интеллигентами. В кухне она выпила рюмку водки для вдохновения, и с новыми силами продолжала хвалить Райса. Она знала, что оживленное поведение дам нравится мужчинам.
Райс не понимал, что жильцы его расхваливают не потому, что он им так внезапно понравился, а что идет соревнование на тему, кто более привлекательный человек перед лицом соседей. Была Катя в этой игре с Бабаевым настолько радушна и весела, что он почувствовал себя признанным членом коллектива. Всю душу вложила Катя в восхваления, и превзошла саму себя. Райс покраснел от умиления, как человек слабонервный и чувствительный к общественному мнению.
Клара Антоновна с сожалением посмотрела на него:
- «Дурачок. Не понимает, что героем дня он стал не потому, что хороший человек, а потому что она, Клара, подняла вопрос о его равноправии, и привлекла жильцов поддержать соседа». Она видела Катю насквозь, в отличии от Райса, и осуждала ее поведение как бездушный фарс.