Электричка

       

Едет электричка. Аккурат на православное крещенье. Электричка набита до отказа. Шум, гам, толчея… Торговый люд едет, оттого и шум-гам. Старожилы помнят времена, когда именно эта электричка нас кормила, поила и одевала. Это был целый пласт жизни. Вернее, ее  продовольственной части, подспорье, помогавшее выжить многим нашим горожанам. То были времена тотального дефицита, времена, когда редкий житель не ездил в этот славный городок за продуктами. Потом началась перестройка, и ездить перестали, перестраивались. А сейчас опять зачастили в сопредельное государство. Значит процесс перестройки,  пошел на убыль, либо окончательно завершился, о чем  народ догадался по косвенным, так сказать признакам. А о прозорливости нашего народа судите сами. Приехал к нам на жительство человек с семьей из сопредельной…не будем указывать, какой страны. Покрутился, носом поводил и спрашивает: »А какой у вас нынче год на календаре? Часом не 37?» Шутка, господа. Откуда нам  знать какой год на дворе? Так, по косвенным признакам догадываемся…

Опустим высокие материи, не о них речь. Опять, как в старые добрые времена электрички ходят до отказа набитые, и везут они счастливых и хмельных горожан, а те свои продмешки на колесах со всякой снедью... Почему бы и нет! У них ведь не только колбаса, но и полуфабрикатные котлеты мясом пахнут. Это вам не наши пельмени, после варки, которых в квартире долго не выветривается запах пищевых отходов.

А какие торты выпекают их кондитеры!  Их кондитерку по запаху найти можно! А вот секрет этого запаха они в строжайшем секрете содержат. Изделия покупайте, а секреты не продадим! Но наш народ, опять же по косвенным признакам, определил этот секрет просто, «не укради»!. Но это  не по нашей жизни, когда написано-то было! Народ у нас  с пониманием, крадешь - кради, но по совести.   Да вот только совесть у всех своя, и меру эту каждый для себя сам устанавливает, свобода выбора, так сказать. Воруют без стыда и совести. А у них воруют меньше, у них батька президент, больно лют. Никакой свободы не дает.

Ну, вот опять с колбасы на политику! Ах, как же она достала, только о простом начинаешь думать, о хлебе насущном, а она, родная-корявая, свинное рыльце показывает…  Сгинь, нечистая!

       Вернемся к колбасе. Если самому не досуг за ней ездить, так, пожалуйста, братушки-сябры с доставкой на местные рынки привезут. Едут они обычно целыми бригадами, такими продотрядами. Бдительная милиция с ними воюет, проверяет  баулы и пазухи, однако ж, просачивается  продукт через кордон. И чего только не навидишься и не наслушаешься по этому поводу в наших электричках.

- Ой, деуки, Всю обшупали…

- Как это?..

- Да ты что, при….(ненормативная лексика) Так и обшупали, руками! Сигарэт 50 пачек взяли…

Размер конфискованного вызывает сочувствие всего вагона. Народ шевелится, шуршит оберточной бумагой, камуфлируя масло и мясо отрезами гардинного полотна.

- Да, бяда… Пятьдесят пачек – много…

- Молодой ишшо. Двести у меня в сумке осталось.

Молодка с довольным видом приосанивается, видимо вспоминая ощущения, вызванные манипуляциями на ее теле ловких рук молодого милиционера. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь…

А электричка едет себе спокойно, везет свой груз к месту назначения. Пассажиры уже по сто пропустили, закусывать начали сыром. А сыр этот не зря колбасным называется, он и пахнет, подлец, как колбаса, а колбаса, как выше упоминалась, пахнет мясом. И такие ароматы плывут под сводами вагона, что ты от них и сыт и пьян.

- Ваш-то, до нашего зачастил. Все по средам ездит. И как приедет все с нашим целуется. Прямо в губы норовит. Тьфу! Мой старый тогда телевизор выключаеть. Гаварытць: « Ну, и  политика пошла! Без нее и сто грамм не рассасывается и жизнь не в кайф».

- Они тама наверху все объединяются, а нас милиция по вокзалам шупает, подала голос молодка.

- А тебе чего не понравилось? Меня бы хто пощупал…

- Размечталась,  подал голос веселый мужик, да кому твое сало старое надоть. Да, работенка у нас, бабы, зверская. Не каждому мужику под силу.

- А че им, мужикам, они только и годны, что водку жрать…

- Не скажи, бабонька, от мужиков иногда дети бывают…

Вагон оживился.

-    А чего, вон молодой человек говорит, что Бог нам всем приказал плодиться и размножаться

На соседнем сидении лысоватый молодой человек болезненного вида говорил о Боге. Рассказывал об изгнании Адама и Евы из Эдема. Историю слушали, заняться все равно было нечем.

- Кстати, бабы, а сегодня крещение. Грех работать, -

- А вам по жизни работать грех, вам бы только размножаться, тараканва! Эх, и отчего бабы себе детей не делают? Порядку было бы больше… А от мужиков одни сомнения.

- Да, видать, девка, тебя твой допек!, веселый мужик придвинулся к молодке. Такая баба справная, а такая злая. Видать…

- Да что тебе видать, ты вон на себя посмотри, черт вонючий, ишь подвинулся! Мужик мой тебе носа утрет!

- А что ж ты с котомками таскаешься, как лошадь?

- Чего пристал, тихо подала голос сидящая неподалеку товарка молодки. Нету у ней мужика, по пьяному делу утонул. Детей трое малых оставил, вот она и мотается.

- Да, вот она жизнь, мужик ушел на свое место и затих.

- Бог всех нас любит одинаково, он нам отец родной, неожиданно повысил голос молодой христианин.

А потом запел. Голос у него был не сильный, но пел он старательно и с душой.

- В этом мире самое прекрасное не ценою денег добывается. Даром в небе светит солнце ясное, даром миру дети улыбаются.

- Чего тут выручишь? Десять зеленых за поездку, не больше. Видать скоро закроют Смоленск, сокрушается крепкая старушка, что они без нас делать будут?

- А ты за них не переживай! Про себя волнуйся, не унимается веселый мужик.

- На Литву ехать надо, деуки!

- Милиционеры идут, прошелестело по вагону. Все напряглись.

- А ты, браток, громче пой, посоветовал болезненному христианину неугомонный мужик, может они мимо пройдут, все же – крещение.

- Когда про Бога-то вспомнил, едко заметила старушка.

- Лучше поздно, чем никогда! Правильно я говорю, товарищи? Что ж мы нехристи, что ли?

- Я громко не могу, голоса не хватает.

- А мы тебе поможем, слышь девки, поможем?

- Мы слов не знаем…

- А вы душой пойте…

И поплыла под сводами вагона песня, перебивая сыро-колбасный аромат. Вагон притих, прислушиваясь к простым словам, словно забыл торговый люд о своих сумках  и милиции.

Милиционеры прошли мимо, никого не обыскали, ничего не забрали и вдох облегчения прошелестел по вагону. Так и должно было случиться в канун крещения.

Мягко, как зыбка качалась электричка с людьми на теплой ладони Творца. Электричка и ее обитатели продолжали свой путь.

- Даром, даром Бог дает спасение, пел молодой парень, но его уже никто не слушал.