ОЧЕВИДНОЕ-НЕВЕРОЯТНОЕ

К огромному небоскрёбу, бывшему особым украшением столичного Бродвея, то и дело подъезжали шикарные полированные авто. Это были представительские машины, между которыми иногда вклинивались жёлтые такси. Из шикарных авто выходил непременно щёголь государственного масштаба с огромным букетом цветов, а за некоторыми следовали компаньоны с огромными празднично упакованными коробками. 
- У них сегодня, видать, торжество, - заметила проходящая мимо безупречно сверкающих стеклянных дверей небольшая сухонькая бездомная старушка. 
Здесь никогда не подавали. Она прошла мимо, не останавливаясь. 
Машины продолжали подъезжать. Посыльные входили и выходили. Всё было высокоторжественно и организованно. 
Двое, по всей видимости, служащие этой высоченной компании, повстречались за несколько метров до ступенек в здание, пожимая друг другу руки и расправляя дорогие букеты. 
- Эмм, приветствую тебя, как ты ? - спросил красивого юношу статный мужчина с изящной небритостью, потрясая своим завораживающим басом. 
 - Ты знаешь, я - прекрасно. Я уже начинаю свыкаться со своей новой ролью. 
- Да, я очень рад, Эмм. Мы ещё успеем до начала церемонии встретиться с одним интересующим тебя молодым специалистом. 
- О, я рад, не откладывая до завтра, встретиться хоть сейчас. 
Эти два респектабельных джентльмена изящно взлетели по лестнице и исчезли за стеклянными дверями, на зеркальной глади которых симметричным шрифтом был изложен смысл деятельности этого небоскрёба: "ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР КОММУНИКАЦИЙ, ТЕЛЕВИДЕНИЯ И РЕКЛАМЫ". 
 
А событие сегодня было и впрямь грандиозного масштаба. Директор телевизионного центра - Сэм Адамсон, в просторечии - Шеф, принимал поздравления по случаю своей женитьбы и назначения молодой жены на должность своего зама. Именно по этому случаю парламент, лидеры передовых и всех социальных сфер, министры здравоохранения, образования, нефтепромышленники, банкиры и прочие представительные лица направили директору крупнейшей государственной телевизионной компании поздравления. 
 
Юноша Эмм - Эммануэль Адамсон - его сын от первого брака. Его мать, жена Сэма, умерла не так давно, и в груди Эмма билось ещё раненое сердце. Молодой человек был директором и великолепным специалистом-экспертом Отдела прогнозирования вкусов и предпочтений широкой публики. 
 
Мужчину с элегантной небритостью звали Уоренн Броккен. Уоренн был определён Шефом в отдел сына пиар-директором по связям с общественностью. Джентльмены были неразлучны. 
Уоренна отличала потрясающая коммуникабельность, дружелюбие, живой неиссякаемый юмор, лёгкость в общении и дипломатичность, граничащая с подобострастием к начальству. Шефа он искренно уважал. И теперь в его задачу входила предусмотрительная необходимость сориентироваться в отношениях с новым замом. В целом, человек он был преданный. Но тоже себе задачка - узнать, какова будет политика, тактика и стратегия нового зама. 
 
До начала торжественного мероприятия оставалось полчаса. Лидеры отделов компании уже собрались, и секьюрити немного ослабили напряжение. Фейсконтроль пройден. Эмм и Уоренн подошли к лифту. 
- Уоренн, у меня есть желание выпить чашечку кофе перед началом церемонии. Не желаешь составить мне компанию? 
- Да, конечно. В какое кафе? 
- Как обычно, моё любимое на девяносто девятом этаже. 
 
Кафе располагалось на предпоследнем этаже стоэтажного небоскрёба, и кофе под ним варили отменный. На последнем этаже был кабинет Шефа. 
Мужчины вошли в уютное заведение, ведя попутно разговоры на свои профессиональные темы. 
- Сейчас у нас в компании всё меняется благодаря нынешним событиям. Но я весь на старте. Эксперты считают, новый состав даст великолепные результаты. Ты знаешь, Уоренн, меня очень волнует будущее нашей компании с новой командой. Надеюсь, и тебе, старина, будет, чем заняться в моём проекте, коль Шеф нас соединил в единый кулак, - обратился к другу Эмм. 
Бариста уже знал , что и как сварить сыну хозяина. Эмм не был заносчив, но ему было приятно, когда уважали его предпочтения. 
 
Вдруг за своей спиной Эмм услышал множество женских голосов. И один из них был совершенно волшебный, певучий, божественный, который заворковал: 

 - Милые девушки, я приглашаю вас выпить по чашке невероятно изысканного кофе, которое варят в единственном месте на Земле и только здесь, именно в этом кафе. 
Голос привлёк его внимание, Эму очень захотелось увидеть, какова его хозяйка. Он обернулся и оторопел от увиденного. Целая компания девиц в белых джемперах и приталенных голубых джинсах окружили грациозную рыжеволосую предводительницу, которая в этот момент стояла к нему спиной. Она развернулась на его взгляд, и их глаза встретились. Её зелёные с его синими. Их участь была предрешена. 
 
Кофе был заказан. Девушки заняли все столики, и мест, как нарочно, для этой богини больше не оказалось. Рыжеволосая красавица сначала в нерешительности замешкалась, а потом подошла к мужчинам и спросила, позволят ли они подсесть к ним за столик. Уоренн подскочил как галантный кавалер и отодвинул стул даме. Она села. 
Эмм восхищённо смотрел на неё, упиваясь воздухом от её непостижимого аромата. Потом он сказал: 
- Какое дивное видение! Должно быть, вы прямо с Лебединого озера? Образ Одетты Вам очень к лицу. 
- Спасибо за комплимент. Это моя команда. Мы с девушками только что участвовали в съемках проекта Алекса Баттера "А ну-ка, девушки", - разъяснила она. - Я Соул Де Лайтфулл. Назначена возглавить канал "В мире прекрасного" 
И изящная дева добродушно протянула руку Эммануэлю. 
 - Очень приятно. Эммануэль... Можно просто Эмм, - успев быстро прийти в себя, сказал эксперт по вкусам социума. 
- Так это Вы Эммануэль Адамсон? Мне про Вас говорили, что именно с Вами мне в первую очередь предстоит познакомиться и, я надеюсь, плодотворно сотрудничать. Я невероятно рада нашему знакомству. Предлагаю завтра и в течение трёх дней в это же самое время в неофициальной обстановке, так сказать, обсудить касающиеся наших точек соприкосновения вопросы. И, если Вы будете не против, то здесь - в этом уютном кафе. Я нахожу его очень милым. 
 - Я только "за", - слыша учащённое биение своего сердца в ушах, ответил Эмм. 
Девушки уже стали расходиться и покидать кафе́. Соул допила свой кофе, мило улыбнулась на прощание и вышла в неизвестном направлении. 
- Откуда это чудо? - был шокирован видением Эмм. 
- Тебе же сказано, Эмм, из мира прекрасного. 
В этот день Эмм больше никого уже не замечал. Находясь телом в банкетном зале сотого этажа небоскрёба, духом он пребывал в сто раз выше этого этажа, где владычествовала рыжеволосая Муза из мира прекрасного. 
Корпоратив, незамеченный Эммом, прошёл весьма респектабельно. Громкие слова, речи, подарки, цветы, похвалы, грядущие ожидания, комплименты в адрес четы и нового начальства лились рекой. 
Хватка нового зама сразу была замечена Уоренном Бро́ккеном. Как раз именно её внимание заслужил пиар-директор экспертного отдела Прогнозирования зрительских симпатий. Пригласив Уоренна выпить за отдельный столик, Кэрол вкрадчиво к нему обратилась: 
- Уоренн, я ознакомилась с твоим личным делом. Ты невероятно здорово и круто работаешь. Ведь ты почти член семьи, что делает тебя ещё значи́мее в моих глазах. Я хотела бы поделиться с тобой моими планами: вашему отделу предстоит оправдать ожидания компании в определённом смысле, - сказала новоиспечённая начальница. - Я мечтаю объединить наши отделы. Кроме того, что я теперь зам Шефа, мне ещё представилась блестящая возможность возглавить канал ночного Евровидения. Опять же, я возлагаю определённые надежды на мой личный всемогущий секретный спецотдел. Я бы очень хотела, чтобы ваш отдел выявил ожидания масс и их предпочтения в адрес нашего канала. Тогда нам будет выделено больше бюджетных средств и спонсорских инвестиций. А всех, содействующих нашему развитию, ждёт продвижение по службе, запредельно высокие заработки, ну, и, конечно, благосклонность начальства. Сообщи А́дамсону-младшему, что я назначаю ему завтра рабочую командировку на три дня. Но, пожалуй, лучше будет встретиться в нашем семейном загородном коттедже, в непринуждённой обстановке. 
- Да, мэм. Но при всём моём уважении к Вам и ночному Евровидению, я не могу переиначить планы Эммануэля. Он уже назначил встречи с одной прекрасной леди на ближайшие три дня в непринуждённой обстановке. 

- Где должны пройти встречи и во сколько? - настороженно спросила Кэрол Адамсон. 
Уоренн ответил. 
- Уоренн, как я тебе уже сказала, я досконально изучила твоё дело. Кажется, в прошлом ты был условно судим, но тщательно это скрываешь. Я узнала многое по своим каналам о твоих прежних делах, связанных со служебными злоупотреблениями. 
- О, мэм, от внимания такой достойной леди ничего не может ускользнуть. Я покорён Вами, - подобострастно прижимая руку к груди и почтительно склоняя пред ней голову, сказал Уоренн. 
- Слушай меня внимательно, Уоренн. Мне крайне наплевать на конфиденциальные подробности твоей личной жизни. Но мне глубоко не безразличен один интересующий меня юноша. Твоя тайна легко может быть предана огласке, и тогда ты потеряешь место в компании, на телевидении вообще и даже возможность работать в этом городе. А есть другой расклад. Ты можешь мне послужить, и моя благодарность не будет знать границ. Так вот, завтра и послезавтра, и никогда вообще, как хочешь, Уоренн, но Эмануэль Адамсон не должен попасть на встречу. Тебе ясно? 
- Больше чем, - поцеловал руку даме и, глубоко вдохнув с рук аромат её духов, прогнулся Уоренн. 
 
Настало долгожданное завтра. Эмм и Уоренн, как и вчера, удивительно случайно встретились у стеклянных дверей здания вновь. Уоренн ни на шаг не отходил от начальника. Приближалось время встречи. Они подошли к лифтам. И именно тот, в который вошёл Эмм, чтобы встретиться с Соул, по какой-то странной случайности остановился между шестьдесят шестым и шестьдесят седьмым этажами. 
 
Эмм и Уоренн были вместе. Все попытки дождаться помощи были тщетны. Кто только ни подходил снаружи к шахте лифта, утверждали, что помощь на подходе. Да только воз и ныне там. 
Через час сидения в душном лифте умученные пассажиры, наконец, выбрались на волю. Электрика как внезапно вышла из строя, так благополучно и заработала. Освобождённый рванул бегом на девяносто девятый этаж. Через двадцать минут он был в кафе. Ласковая джазовая музыка играла нежно и беззаботно, в воздухе витал дух Её присутствия, но самой Её не было. 
 Где же находится офис канала «В мире прекрасного»? Никто не знал и даже не слышал. 
 
К отцу Эмм решил не обращаться: обида за мать ещё теребила его душу. К тому же, молодой человек вполне был уверен, что мачеха к нему неравнодушна. И эта же мегера ещё хочет навязать ему мнение, что массы отдают свои предпочтения в пользу ночного Евровидения. Он решил, что насколько станет сил, будет сопротивляться давлению мачехи, чтобы и речи не было ни про какое Евровидение. 
 
На следующий день Эмм проснулся рано, привёл себя в порядок особо тщательно. 
"Может, какой изъян во внешности, - подумал он, - навлёк на меня такой казус?" 
Ближе к назначенному времени он вышел из своего кабинета. Подошёл к лифту, над которым красовалась его любимая цифра - тридцать три. Он нажал кнопку вызова лифта и через секунду уже вошёл в распахнутые объятья трансфера Любви. Но тут случилось вообще что-то невообразимое. Лифт начал то опускаться, то подниматься. На его табло высвечивалась беспорядочная чехарда цифр: 66 - 54 - 78 - 42 - 24 - 60 - 96 - 72 - 48 - 36. 
Через несколько минут с ним случился приступ от резкого перепада давления, и он потерял сознание. Когда он очнулся, то увидел вокруг себя врачей, которые кропотливо зависли над его телом и головой. Его госпитализировали. 
До вечера Эмм пролежал в лекарственном сне в элитарной палате лучшего столичного госпиталя. Когда он проснулся, тотчас в его палату вошла милая медсестричка, молча улыбнулась дорогому пациенту и поставила огромный шикарный букет напротив его кровати на столике. Эм стал приходить в себя. Когда в палату вошла Кэрол, он довольно сильно напрягся, всю его расслабленность сняло как рукой. 
- Привет, дорогой, как ты себя чувствуешь? Я так разволновалась за тебя. Доктора говорят, что им потребуется ещё три дня, чтобы проследить за динамикой твоего состояния. Говорят, резкие перегрузки, как стрессовые, так и по работе, могли сказаться. Мы с Сэмом решили предоставить тебе три дня больничного. Пожалуй, тебе это пойдет только на пользу. Так что можешь восстанавливать силы и будь спокоен, твои обязанности временно возьмёт на себя Уоррен. 

 - Кэрол, ты что, меня решила тут залечить? Я в полном порядке. Я сейчас же возвращаюсь домой. Выйди из палаты, я должен одеться. 
Немного растерявшись от вида пасынка в постели в раздетом виде и от мужской решительности, она сдалась, но, чтобы показаться слабой, была вынуждена притворно уступить: 
- Хорошо, как скажешь. 
Через пять минут он уже ехал на такси домой. 
Наутро, не переставая цитировать восемьдесят четвёртый сонет Шекспира, Эмм надел самый лучший свой костюм. Рубаха его была безупречно отглажена. В карман, на удачу, он положил мамину карточку и отправился в компанию. 
 
"Кто знает те слова, что больше значат 
Правдивых слов, что ты есть только ты? 
Кто у себя в сокровищнице прячет 
Пример тебе подобной красоты? 
Как беден стих, который не прибавил 
Достоинства виновнику похвал. 
Но только тот в стихах себя прославил, 
Кто попросту тебя тобой назвал. 
Пересказав, что сказано природой, 
Он создает правдивый твой портрет, 
Которому бесчисленные годы 
Восторженно дивиться будет свет". 
 
Обменявшись с коллегами рукопожатиями, он подошёл к лифтам. Лифты исправно работали. Он поднялся к себе на тридцать третий этаж. Все сотрудники участливо спрашивали его о самочувствии и выражали искреннюю обеспокоенность по поводу вчерашнего случая. 
- Техники и ремонтная бригада осуществили ремонт лифтов? - спросил Эмм Уоренна. 
 - Ты представляешь, Эмм, у начальника ремонтной бригады вчера жена рожала, он обещался выехать, как только всё свершится. Вот ждём с минуты на минуту. 
- Хорошо, а вызвать выездную бригаду рука не поднимается? - расходился начальник отдела прогнозирования зрительских симпатий. 
- Так Кэрол не велела. Говорит, что не рентабельно. 
- Что за чушь собачья? Её сын вчера чуть коньки не отдал, а ей, видите ли, нерентабельно?! - выпалил он, но тут же, смягчившись, сказал: - Уоренн, дружище, найди, где разместился этот канал "В мире прекрасного". 
 - Будет сделано, шеф, - отрапортовал помощник. 
Через пару минут он сообщил: 
- Ты знаешь, оказывается "Мир прекрасного" расположился прямо под Шефом - на девяносто девятом этаже . 
От прекрасной новости у Эма выросли крылья, на которых он тут же сорвался с рабочего места и побежал по коридору к лифтам, на ходу сшибая Луизу Армстронг, молоденькую секретаршу, которая несла кипу бумаг. Листы, приготовленные на подпись, разметались, как пух и перья. 
 - Прости, Лу! - кинул он, летя. - Спешу! 
На кнопке лифта безапелляционно висела табличка, которая гласила " ЛИФТ НА РЕМОНТЕ". 
- Родила! - со смешанным горьким чувством выдохнул директор Отдела выявления публичных симпатий. 
- Кто родила? - спросила удивлённая Паула Вондер, девушка, сидящая на ресепшен против лифта. 
- Жена, - ответил Эм. 
- Поздравляю, - нелепо преподнесла поздравления Па́ула, решив, что это жена начальника принесла наследника счастливому отцу. 
 - Ну что ж, родила так родила, - и, набрав полной грудью новую порцию кислорода, полный решимости и готовности добиться своего счастья вопреки всем лифтам, Эм помчался к лестнице запасного выхода. 
Восхождение на первый прогон в тридцать три этажа он проделал с относительно удовлетворительной скоростью, что заняло у него около получаса. Он летел наверх, признавая, какая всё-таки подъемная сила - ЛЮБОВЬ. 
Поднявшись на шестьдесят шестой этаж, он решил-таки проверить, не заработали ли лифты. Зашёл на этаж. Здесь было темно. 
" Да, Эм, попал ты в тёмное царство," - подумал он. 
Лифт не вызывался. 
- Сюда я больше не ходок, - Эммануэль легко толкнул лестничную дверь и, как пёрышко, полетел дальше. 
Последующее движение вверх заняло ещё полчаса. 
С победным чувством он открыл дверь девяносто девятого этажа и полетел в своё кафе. Лилась нежная музыка. Девушки не было. Эмм спросил, где находится дверь в "мир прекрасного". Ему указали на номер двери по коридору. 
Что за ерунда? Перед заветной дверью вертелся саплай-менеджер. Подмышкой у него буквами наружу почивала табличка: 
 
СОУЛ ДА ЛАЙТФУЛЛ. 

 "В МИРЕ ПРЕКРАСНОГО" 
 
Пот прошиб Эмма. 
- Что за неладная? 
- А, мистер, это Вы про табличку ? Так теперь здесь будет офис миссис Адамсон, она будет, кроме шестьдесят шестого этажа, курировать ещё и девяносто девятый, - озабоченный соблюдением золотой середины, проговорил вестник разлуки в синем комбинезоне, налаживая на дверь таблицу: 
 
"КЭРОЛАЙН АДАМСОН. 
СПЕЦОТДЕЛ ПО РЕКЛАМЕ И СОЦИАЛЬНОМУ 
 ПРОГРАММИРОВАНИЮ" 
 
 - Откуда это? - в отчаянии спросил Эмм работника. 
- Так это мистер Броккен распорядился. Буквально за полчаса перед вами выдал мне инструкции. 
У Эмма подкосились ноги. Потеряв ориентацию в пространстве, он прижался спиной к стене. Это был гром среди ясного неба. Придя в себя, мужчина побрёл в любимое кафе. Не кофе его туда звало, а возможность прикоснуться к сладким воспоминаниям. 
Музыки в кафе уже не было. Бариста был немного озадачен. Здесь происходила перестановка. Эм рухнул на стул, положив руку на стол на том месте, где стояла в день их встречи чашка Соул. Внутренняя боль резала сердце. Рушился мир, компания, семья, это долбаная стоэтажка с её лифтами. Жизнь Эмма летела вдребезги. У него не осталось никаких связующих ниточек, кроме её красиво имени: 
- Соул Де Лайтфулл! Где ты? - ком подкатывал к его пересохшему горлу, и он горько улыбнулся своей догадке. - Где же ещё, Эмм? В мире прекрасного! 
Бариста спросил, не желает ли мистер А́дамсон чашечки кофе. 
- Воды и больше ничего. 
Бариста подал стакан воды. Эмм сделал глоток, думая о возлюбленной, а сам задал вопрос: 
- Джон, и давно здесь такие перемены? 
- Так вот примерно час назад здесь была миссис Адамсон и она принесла девушке, которая сидела за столиком, бумагу на увольнение. Та расстроилась, вскоре и ушла. И сразу поступили новые распоряжения. Теперь здесь будет новый рецепт кофе, новая музыка, новое освещение и некоторые ограничения. 
- Мисс Соул ничего мне не передавала? - обратился в надежде Эм. 
- Ах, да. Вот это. 
Эмм с трепетом взял в руки протянутую Джоном нежно-терракотовую салфетку, развернул и с замиранием сердца прочёл: 
"Прости, Эмм. Между нами встаёт твоя мачеха. Если хочешь, можешь найти меня...» 
Последнее слово невозможно было разобрать. Именно на самом важном месте была размытость, возможно, от слёз девушки. 
- И где я буду теперь тебя искать, Соул? - в порыве эмоций воззвал в пространство Эмм. 
- Мистер Адамсон, попробуйте обратиться к Лол, - это девушка с канала, с которой успела сдружиться мисс Соул Де Лайтфулл. Призна́юсь, я с Лол в близких отношениях, и, если я её попрошу, может, она Вам что и подскажет. 
Он вызвал Лол по местной связи. 
- Милая Лол, - трепетно спрашивал Эммануэль девушку, держа её за обе руки и смотря в глаза своей последней надежде, как возлюбленной. - Вы что-нибудь знаете о мисс Соул? 
 - Эмм, я знаю только то, что на окраине есть творческая студия, в которой она преподаёт. Вот только название я забыла. Вроде, "Неизведанный мир". Не помню точно. 
- Спасибо, ты так много для меня сделала! 
Эта потрясающая новость окрылила молодого человека, и он почувствовал себя если не Гермесом, то точно его летающими сандалиями. Лифт не работал. Он в считанные минуты сбежал до своего тридцать третьего этажа. 
Войдя в офис, увидел Уоренна Брокенна, тот угловато избегал взгляда. 
- Слушай, Уоренн, я всегда считал тебя своим лучшим другом. Ты, наверняка, заметил, что эта девушка мне стала дорога́. Какого рожна ты всё это время ставил мне палки в колёса? 
- Эмм, буду откровенен, я считаю, что в наших интересах не витать в облаках, а твёрдо стоять на ногах под покровительством твоей мачехи. Нам с ней лучше не соперничать. Её проекты гораздо интереснее и более востребованы массами, чем розовые сопли этой смазливой девицы. 
- Я попрошу в таком тоне не говорить о ней. Ты знаешь, Уоренн, я уже понял, что вся эта чехарда с лифтом - тщательно исполненная тобой зака́занная Кэрол диверсия. После совершённого тобой между нами всё кончено, - отрезал Эмм. - И руки́ я тебе больше не пода́м. 
Он решительно развернулся от бывшего товарища и пошёл в свой кабинет. Это был серьёзный поединок, не мальчика, но мужа. Он сел за свой рабочий стол и в справочнике стал искать все творческие студии на окраине. Их оказалось девятьсот девяносто девять. 

- Одно радует, что их не девять тысяч девятьсот девяносто девять... - сказал сам себе Эмм и отправился в первую студию под названием "Волшебный мир". 
Там он встретился с пожилой хозяйкой студии Джиной Рассел, расспросил о Соул. Та подозрительно посмотрела на Эмма. 
- Попробуйте спросить у Джуди Роут. 
И дала адрес творческой студии: "Удивительная планета". 
Мужчина сел в машину и через двенадцать минут оказался у дверей студии. Весьма импозантная женщина смотрела насквозь в Эммануэля А́дамсона. Ему стало неловко. 
- Так Вы желаете найти Соул Де Лайтфулл? - гнусавя и шепелявя спросила Джуди Роут. - А Вы уверены, что девушка хочет вас видеть, если она не дала вам точных координат? 
- Слушайте, мэм, я полюбил её с первого взгляда, и всё так стремительно сложилось, что злая мачеха разлучила нас, и я остался лишь с этим посланием в руках. 
Джуди посмотрела на бережно вынутый из кармана пиджака клочок салфетки. 
- Э, юноша... Хорошо же Вас задело за живое! Но я Вам ничего не смогу сказать. Точно знаю, что в творческой студии у Джессики Таргет бывают творческие встречи. Возможно, она даст Вам точные сведения. Только я должна Вас предупредить, что Джессика любит, чтоб с ней поцеремонились. 
- Что вы имеете в виду? - спросил Эмм, заподозрив в этом слове препятствие на пути к цели. 
- Ну, комплимент какой, шутку, анекдот, что-нибудь эдакое - мужской знак внимания, - озадачила она, но адрес дала. 
Этот путь был дольше по причине того, что в этот час на дорогах начали сгущаться пробки. Наконец, он прибыл на место. 
Яркие буквы над входом говорили о студии громче, чем иерихонские трубы: "Завораживающий космос". 
Эммануэль влетел туда быстрее ракеты. Внутри царил покой, звучала тихая космическая музыка. За столом напротив входа сидела очень моложавая представительная дама с непомерно оттопыренными ушами. Вид у неё был весьма комичный. Он ухмыльнулся. 
Нрав у дамы был не таков, как внешний вид. 
- Вы пришли надо мной потешаться, мистер? Так убирайтесь отсюда к созвездию собаки, - не заморачиваясь в выражениях, рявкнула Джессика Таргет, выкатив страшно при этом глаза. 
- Ой, что Вы, что Вы, упаси меня Бог. Я всегда улыбаюсь, когда вижу прекрасную леди, - сделал комплимент Эмм, внутри громко ругая себя за откровенную лесть. 
- Терпеть не могу, когда подхалимничают, - заводилась Джессика. 
- Так может, стоит предложить гостю меню Ваших услуг? - подъезжал Эмм к непреклонной миссис Таргет. 
- Думаете, что я, увидев такого смазливого прощелыгу, сразу рвану с места в карьер и стану предлагать свои услуги? - налетала, как метеорит, сварливая миссис. 
- Нет, я ничего не думаю, но не могу не заметить, что Вы такая злая, когда красивая. 
Джессика Таргет была огорошена и, удовлетворённая политесом незнакомца, наконец, решила спросить юношу, чего он желает. Только она открыла рот, чтоб продолжить свои словесные излияния, как в этот момент Эмм увидел за окном белый фургончик, на борту которого дугой красовалась самая прекрасная в мире надпись: "В мире прекрасного". 
Вот так, без особых затей, во всей простоте сказанного. А также повсюду, где только можно было, над корпусом фургона трепыхались воздушные шары. 
Эмм бросил слушать даму и пулей выскочил из студии. 
Милая Джессика успела урвать возможность кинуть вдогонку пару ласковых, типа того: "Ходят тут всякие! Сами не знают, чего хотят. Бегают за чудесами. Вам тут не цирк, а серьёзное заведение. Позволь Вам, так такие, как Вы, всю планету перевернули бы..." и т.д. и т.п. 
Но Эмм её уже не слышал. Он быстро открыл машину, молниеносно завёлся и сел на хвост этому загадочному фургону. Несколько шариков - голубой, синий и жёлтый - оторвались от фургона и стукнулись о лобовое стекло машины. Шарики потолкались и остались лежать у порога «Завораживающего космоса». Эмм уже преследовал фургон. 
Сердце его вело́. Он был уверен, что фургон - это то, что ему надо, чтобы он там внутри ни перевозил. 
Но вот какая штука: перегнать или догнать фургон у Эмма никак не получалось. Он летел довольно-таки бодро, и ни один светофор его не задерживал. Как, наконец, фургон завернул у площади перед супермаркетом "Морепродукты" за здание на двадцать седьмой авеню и вдруг исчез из виду. 

Молодой человек поехал по периметру площади. Фургон нигде не наблюдался. Огромный супермаркет тянулся по краю площади. Вдруг на углу супермаркета Эмм увидел вывеску над небольшим магазинчиком "Океан возможностей". Эмм был уверен, что след ведёт его сюда. Он припарковался и зашёл в этот "океан". 
Внутри было очень уютно и тепло. Всюду стояли освещённые аэрируемые аквариумы, и в них плавали, ползали, проживали диковинные жители подводного мира. Это так привлекло его внимание, что пока он насыщался зрелищем прекрасного, не заметил, как его самого разглядывает милая дама - хозяйка магазинчика и сама им любуется: "Что за прекрасный омуль заплыл в нашу акваторию? " 
Эмм и правда был прекрасен. Не зря по нему сохла Кэрол. Его обаяние было способно вскружить голову любой представительнице прекрасного пола. Позволив себе налюбоваться всласть зачарованным юношей, миссис Донна Сисайд наконец спросила: 
- Мистер, Вы желаете что-то приобрести? Вы остановили на чём-то свой выбор или Вам что-то подсказать? 
- Да, - ответил Эмм, любуясь золотой рыбкой.- Будьте добры, мэм, подскажите, где мне найти абсолютно удивительную мисс Соул Де Лайтфулл? Я люблю её. 
- Постой. Я как раз знаю, что замуж её зовёт один знатный бизнесмен. Поди, ты уж не ко двору. 
- Любезная миссис, позвольте предположить, что это, скорее всего, пока только слухи. 
- Я могу помочь такому удивительному юноше. Моя дочь работает ассистентом у Соул в творческой студии "Небеса обетованные". Давай, к концу рабочего дня приедет моя дочь приобретать корм для их аквариума, и мы у неё тогда и спросим, как обстоят дела. А ты пока посиди за ширмочкой, отдохни. 
Пошёл Эмм за ширмочку, на диванчик сел и заснул. 
К концу рабочего дня зашла девушка, взяла корм для рыбок. Миссис Донна Сисайд спрашивает: 
- А́нжела, а что твоя подруга мисс Соул любит? Что бы ей подарить, от чего она бы пришла в восторг? 
- Знаю я, что больше всего на свете любит она великолепный кофе от качественного производителя. Она, его когда пьёт, находится на десятом небе. 
Только его нигде не купишь. Варят его только в одном месте, только в одном кафе, только один бариста. 
Понял Эмм, о чём речь ведёт эта девушка. Поблагодарил женщину, вышел. Нашёл адрес Джона Грина, тот его пригласил в дом. Эмм Джону всё рассказал. Пошёл Джон в кладовку. Достал из своих схронов коробку, на которой красовался логотип летающей в Бразилию авиакомпании - штамп в виде летящей утки, достал оттуда одну жестяную коробочку с заветным содержимым. Сказал: 
- Дружище, открывать надо непосредственно перед тем, как заваривать будешь. А пока держи нераспечатанной. 
Поблагодарил Эмм Джона и побежал к Донне Сисайд. Через пару дней намечалось в её магазине торжество "Океана возможностей" по случаю годовщины открытия. 
Приехали поздравить хозяйку многочисленные клиенты. Приехала и Соул с подругами. Эмм за ширмой сидит, притаился, не дышит, сердце его стучит, как молот по наковальне. 
Хозяйка всех приглашает выпить кофе. Всем наливает привычный кофе, а Соул заварила только что распечатанный волшебный кофе, который Джоном подарен. Сварила, как умела. Запах и вкус не хуже, чем Джон варит. Соул выпила глоток и вся аж просияла, прослезилась. А тут и Эмм выходит из-за ширмы. Она его как увидела, засияла ещё пуще. Глаза счастьем загорелись. Сделал Эммануель тут же Соул предложение. Она на десятом небе от счастья. Все ликуют. Поздравляют. 
И так празднование торжества "Океана возможностей" вылилось в грандиозную помолвку. Вскоре и свадьбу сыграли. И уехали Соул и Эммануэль в свадебное путешествие. 
И живут с тех пор весело и счастливо, душа в душу. И добра наживают. Чего и всем желаю!