Шаг назад. Фэнтези. ( отрывок, навеянный написанием синопсиса на конкурс)
«Бог создал мир Ратио, наполнив его огромной силой. Энергии жизни и смерти, порядка и хаоса закружились над землями Ритио в неведомом ритме. Объединили людей и животных, силу природы и стихии, движения звезд и планет, смену времен года и, дня и ночи в увлекательном танце. Создатель мог гордиться своим детищем.
Но разум человека обладал удивительной особенностью накапливать и видоизменять энергию вокруг себя. Любовь начала порождать ненависть. Равенство – жажду власти. А достаток – зависть и жадность. Люди стали забывать о том, как устроен этот мир, перестали замечать очевидное. Появилась необходимость напомнить им об этом. И наделил мудрый Создатель некоторых из людей особыми Дарами, помогающими лучше видеть и слышать этот мир, да приставил к ним своих соглядатаев, наделенных божественной силой.
Он с удовольствием, должно быть, потирал свои ладони, предвещая полную гармонию в созданном мире.»
Сказитель Торион прервал свой рассказ, чтобы обвести старческим, но еще очень зорким и пронзительным взглядом своих малочисленных слушателей.
Деревенские мальчишки и девчонки прибежали к старой сливе отдохнуть после тяжелого рабочего дня в поле. Разомлев под лучами заходящего солнца, они развалились на полянке, начиная дремать под звуки мерного жужжания голоса учителя.
Услышав, что старик прервал свой рассказ, ребята испуганно приосанились и приготовились внимательно слушать.
Старый Торион довольно улыбнулся и продолжил:
«Кто сейчас может сказать, сколько правды в этой истории? Быть может тот, кто имеет Дар? Так выйди тогда сюда. Покажи, что ты можешь. Ведь мир Ратио нуждается в тебе!» - он выставил скрюченный узловатый палец вперед и все замерли, боясь, что он действительно спрашивает кого-то из них. Но старик лишь рассмеялся, тут же закашлявшись.
«Ты не выйдешь. И никто не выйдет. Потому, что давно уже нет никакого Дара, да и Создатель похоже разочаровался, окончательно отвернувшись от своего детища и забыв о нем на всегда.
Я же скажу вам, что Дар был! Пусть история и стерла уже из памяти народов те счастливые времена. Но кое-где еще сохранились обрывочные сведения о существовании Шести Великих…
Магов, Богов или Учителей – как их только не называют различные источники. Но все говорят об одном – они были. Они присматривали за этим миром, следя за порядком в самых отдаленных уголках. Все жители приклонялись перед ними, признавая их мудрость и величие.
Но вот какой неведомый танец исполнили те Шестеро, повинуясь ритму своих сердец, более, чем триста лет назад, что в мире Ратио стерлись почти все упоминания о них? Что их великую некогда энергию разметало в пространстве и времени, земли Ратио накрыло десятилетним холодом и голодом, а Дары Создателя больше никогда не проявлялись в полную силу.
Почему сейчас мир находится на границе гибели, но никто этого даже не замечает? Среди междоусобиц, высосанной из пальца религии, забирающей жизни внезапной эпидемии, повальной бедности и невежественности как крестьян, так и высших слоев общества коронованные особы заняты лишь собственными пороками. Они утратили свое уважение под натиском жадности и трусости. И им давно уже нет дела до народа, который вынужден просто выживать. Школы превратились в пристанище грубости и глупости под песнопения о приходе великого сына небес. А на вопрос : есть ли в твоей жизни счастье, дружба и любовь – девять из десяти грустно покачают головой.»
Торион снова замолчал, украдкой посматривая из-под полуопущенных век на испуганных ребятишек.
«Ах, да, я же говорил, что среди нас еще остались Божественные Наставники. Которые вынуждены будут исчезнуть вместе с умирающим миром. Быть может они смогут еще что-то исправить? Ведь пока еще есть возможность вернуть силу Шестерых.
Да и сами Шестеро Великих, неужели они просто бросили Ратио на произвол судьбы, признав собственное поражение? Что с ними стало?
Однако я считаю, что что-то действительно исправить невозможно. А как иначе?
История, что я хочу вам рассказать, далека от идеальной сказки. У меня нет в запасе парочки доблестных рыцарей, могущественных магов или благородных наемников. Нет прекрасных леди, безупречных как во владении мечом, так и в своих манерах. Нет даже захудаленького талантливого воришки или дурачка, который обладает отчаянной силой духа и следующей за ним по пятам безоговорочной удачей.
Есть лишь незадачливая принцесса, бегущая из дворца в ночь дворцового переворота, страдающая затяжной депрессией и паническими атаками после смерти матери. Ее разыскивают во всех королевствах, но она бесследно пропала, не явившись даже на собственную церемонию обручения с принцем, временно прибившись к бродячим артистам. Один из которых оказывается безнадежным пьяницей, любящим грустно пофилософствовать после выпитого. А другая – его беспомощной сестрицей, наивной и безмерно очаровательной, что в данном случае больше минус, чем плюс.
Есть юноша, жалеющий, что он рожден принцем сильнейшего государства, и предпочитающий рисовать в одиночестве своей спальни. С самого детства он видит вокруг себя лишь неискренность, лицемерие и продажность чиновничества. Единственные люди, которым он может доверять – это его друг и прекрасная девушка, в которую он влюблен. Но отец желает сыграть его свадьбу с принцессой, которую он ни разу не видел. Да и искренность прекрасной девушки оказывается в будущем под большим вопросом. Как тогда доверять единственному другу, если он является сыном посла королевства, с которым придется развязать войну.
Есть служитель Храма того самого Бога, в которого никто не верит. Но он не может отказаться от своего дела, желая доказать матери, что он хоть чего-то, да стоит. Но для этого он научен лишь безропотно убивать и не считаться с человеческой жизнью. Тем не менее, матушка отмахивается от него как от назойливой мухи, отсылая подальше от своих дел, в которые она явно не желает его посвящать.
Ах, да, еще есть мальчишка – больше похожий на дикаря и ведущий отшельнический образ жизни в затерянном замке, которого нет ни на одной карте. Что он там делает? Прячется. Сам от себя. А может от своего племени, которое считает, что он не достоин быть сыном вождя, так как слишком слаб и бездарен, а еще частенько говорит о каких-то непонятных вещах.
Цепочка обстоятельств случайно сталкивает их друг с другом, и заставляет бежать. Бежать под страхом смерти, бросая своих близких и родных, которые неминуемо погибают от лихорадки, охватившей весь материк. Бежать и прятаться, признавая свою слабость и забывая о своих интересах. Искать поддержки у тех, кого они считали сильными, но не находить.
Однако, иногда, чтобы хоть что-то успеть, нужно остановиться. И сделать шаг назад.
Что даст им этот шаг? Какой они увидят свою жизнь? Смогут ли смириться с тем, что на самом деле являются врагами? Смогут ли найти ответы на вопросы из прошлого? Каким предстанет перед нами Мир Ратио после очередного затмения солнца?
Но, как известно, случайности далеко не случайны, да и человеческую природу сложно предугадать. Возможно, именно на это и сделали ставку Смотрители мира Ратио. Но однажды они уже ошиблись, в следствии чего, мир утратил силу и наступила полная разруха, которую мы называем жизнью.»
Сказитель Торион лукаво улыбнулся своим немногочисленным юным слушателям. Чумазые, растрепанные девчушки и мальчишки сидели будто в оцепенении, до сих пор распахнув наивные глазенки и раскрыв рты от удовольствия. Старик неспешно размял затекшую поясницу и, кряхтя поднялся с небольшой скамеечки, стоявшей в тени раскидистой цветущей сливы. Он с любовью и лаской провел рукой по теплой шероховатой коре толстого, изъеденного временем и короедами, ствола. С удовольствием вдохнул сладковатый весенний воздух.
« Все повторяется,» - одними губами прошептал он.
Деревенская ребятня, грустно осознав, что рассказ окончен, начала едва слышно переговариваться и расходиться по домам.
А их учитель уже бодро шагал в сторону заката, высоко подняв голову и вглядываясь в раскрашенный бурыми и розовыми облаками горизонт. Подставив лицо свежему ветру, он заложил руки за спину и насвистывал какую-то неразборчивую мелодию, явно доставляющую ему удовольствие.
Он улыбался. Улыбался той самой загадочной улыбкой, что присуща всезнающим старикам его возраста, которых уже не волнуют проблемы молодых.