ИЛЬИЧ
#новые_критики #сергей_волков #ильич #пятый_рим
Прочитал книгу «Ильич», авторства Сергея Волкова. По поводу книги существуют полярные мнения. Возникли даже бурления страстей, а множество хороших людей друг друга перебранили и перебанили. Так что лучше разобраться самому.
Суть дела. Провинциальный город Средневолжск. Начало 90-х. Молодой могильщик кладбища для домашних животных, копая могилу для буржуйского ротвейлера находит в земле гигантское ухо из цветного металла. К уху прилагается голова, к голове – туловище. В общем, выясняется, что это - 120-тонный Ленин, гигантская статуя, которую в войну демонтировали, закопали, да и забыли выкопать. А вместе с тем 120 тонн цветмета могут очень здорово решить проблемы молодого, кудрявого и безнадёжно влюбленного героя. Но чу! Про находку вдруг узнают – и бандиты, малоприятная публика в трениках и малиновых пиджаках, и менты, и чиновники, и продавцы в ларьке.
Страшно представить, чем бы разрешился этот конфликт интересов, попади он в руки Тарантино, или Гая Ричи. Эх, какие фееричные противостояния и перестрелочные многоугольники можно было бы выстроить! А какие постмодернистские побоища могли бы произойти на раздолбанных улицах, среди гаражей, промзон, сараев, ларьков!
Уверен, что Сергей Волков (один из сценаристов нашумевшего сериала «Чикатило») видел все эти ходы и возможности. Но отверг. Наверное, правильно. Ему, как автору, виднее.
Тем более, что напряжения в тексте хватает. Некоторые эпизоды – вообще саспенс (тревожное ожидание) дают такое, что закачаешься. Вот, например, банальный, казалось бы, поход в ночной ларёк за водкой. А кто из нас не переживал такого приключения? Но в изложении Сергея Волкова это – феерическое нервомотание. Хичкок нервно курит, Стивен Кинг от волнения – снова закуривает.
Герой по имени Серёга идёт ночью в ларёк, на чужом районе. Но на пути особых препятствий нет. Зато непосредственно около ларька затаилось зло. Это «бодренькие пацанчики на резиновых ногах, остромодрые, как таксы и безжалостные, как землеройки (…) Они выскакивают из-за ларька, словно боги из машины греческого театра. В руках – старая рукавица или шерстяной носок с гантелей внутри. Бьют молча, стараются попасть сбоку в висок – бить сверху, особенно осенью и зимой, шапка мешает. Обмякшее тело обшаривают со скоростью и сноровкой морговских санитаров. Гребут все: снимают обувь, сдирают, выворачивая в процессе наизнанку, джинсы. Отрезают меховые воротники. И тут же исчезают стайкой коралловых рыбок, которых спугнула какая-нибудь барракуда».
И Серёга стоит такой в очереди, и понимает – всё это сейчас произойдёт с ним. Сейчас вот эти гоблины из кустов нападут. Но ничего, у Серёги есть нож! Хотя стоп! Нету! Забыл! А-а-а!!!
Этот эпизод расписан шикарно и параноидальнейше. Слов нет, как я переживал за Серёгу. «Беги, дурак!» - хотелось ему закричать. Но заканчивается эпизод ничем. Передумали гопники нападать. Ну, может, и правильно. Никто не спорит. Чем турусы на колёсах разводить и всякие там чудесные спасения. Но лёгкое читательское чувство лишения конфеты не оставляет.
Собственно, таким же образом строится и сюжет всей книги. Автор нагнетает, сгущает над башкой героя неприятности. И, кажется, что сейчас ка-а-ак долбанут гром и молния из чорных туч. Но – дует ветерок и относит тучи в непонятном направлении. Две банды гнусных подонков, скалящих зубы на героя, вдруг словно забывают о его существовании. На самом деле, конечно, нет. Но такое впечатление. Не знаю, к лучшему или нет. Думаю, что Сергей, как мегапрофи, крутил сей кубик Рубика по всякому, экстраполировал и прикидывал.
В итоге, вместо схватки с криминальными монстрами герои имеют секс. Но это не трогательное воссоединение любящих сердец. Секс происходит с подъёмным краном, которым ставят на дыбы гигантского Ильича. И тот встаёт такой огромный, символ такой поверженного величия, тычет пальцем в «жопу мира» Средневолжск и обрывает на фиг провода ЛЭП. И город погружается во тьму.
Ну, тоже красиво и символично, конечно. Но не оставляет ощущение нарочитости. Как будто надоели герои автору, и он их решил задействовать для мистерии. Хотя, возможно, концовка была задумана заранее, и к ней должно было прийти. Но когда герои зажили своей интересной жизнью (а они зажили, тут молодцом) – все конфликты и отношения оказываются этой концовкой просто обрублены.
А самый финал напомнил фильм «Москвы не бывает». Примерно середину киношки. Герои – мальчик и девочка, так же мчатся на автостанцию, чтобы свалить подальше! В Москву! А прямых билетов нет. Впрочем, Сергей совершенно точно на момент написания «Ильича» фильма этого не видел. Просто, думаю, грандиозные умы мыслят порою в одном русле.
***
«Ильич» прекрасен атмосферой. Ларьками, стрёмными двориками, видиками, гопниками, костюмами «адидас». Чувство погружённости в этот мир – порой весьма полное. В полный восторг меня, помню, привела пивная «Глиста». Вот явно же из жизни, нарочно такое не придумаешь.
И вот Серёга, главный герой, ничего – живёт там, среди алкашей, безденежья и риска пики в бок, ощущает бесперспективность всего. Ушёл в армию в одной стране, вернулся – в другую, где всё по-другому, плюс стал минусом, строитель светлого будущего – лохом, а вор и барыга - королём. И Серёга не хочет принимать новую реальность, его от неё мутит. Знакомо.
Герои – достаточно колоритны и типичны для тех времён. Например, артель копачей на кладбище домашних животных состоит из ярких типов – гопник-громила Индус, запойный философ Челло, юркий и туповатый Малой. Отчим героя по прозвищу Афганец – тоже ярок и типичен. Девушка, в которую влюблён герой и которая ушла к мажору – Надя Клюква - вообще хороша сверкающей красотой порока. Мы её видим, и мы знаем ей подобных. Органичны и пугающи типажи гангстеров, алкоголиков, бабок на скамейке.
Не ярок единственно главный герой Серёга. Вот странно, но факт. У него есть биография, мы знаем обстоятельства его жизни, но полноценного образа не проступает. Это какой-то среднестатистический герой отечественной фантастики. Некий хороший парень, который всегда делает правильный выбор, идеалист-траблмейкер. Он – как старинный фотоаттракцион, дыра, в которую каждый может всунуть свою физиономию. Возможно, это – писательский трюк под названием «Представь себя на месте Серёги».
Серёге, тем не менее, симпатизируешь. Даже не так, волнуешься за него. Переживаешь. То и дело восклицаешь: «Что же ты, дурак, делаешь?!» И ведь хочется, чтобы у него всё получилось. Чтобы разбогател он, расквитался с мафией и обманул барыг. Ну почему нельзя ему такое сделать? Вот наплевать на все шаблоны! Пусть бы преуспел парень! Морально бы неизбежно испаскудился. Но это можно показать с гораздо большим эмоциональным эффектом и катарсисом, чем очень глупая гибель, произошедшая от нежелания героя меняться.
***
Роман написан порою от души и кровью сердца. Там-сям это чувствуется. Потому что только кровь сердца даёт рождаться интересным оборотам.
Вот, например: «Утро было горьким как желудочный чай». Или ещё мне очень понравились «заросли ломкого малинника, похожего на вставшие дыбом гигантские макароны». Или, когда герой находит много бесхозного провода, из кустов «выползала, мертвенно-поблёскивающая в лучах утреннего солнца, алюминиевая глиста». Или вот ещё понравилось, как «певец Шевчук, страдальчески морща добрые, близорукие глаза учителя рисования, надрываясь, орал с экрана телевизора». Всё ведь в точку, ни добавить, ни убавить.
К слову о музыке – её в «Ильиче» много. Песни эпохи обильно и подробно процитированы. От «Комбинации» и Ace of Bace до макарены. К слову, тут как раз анахронизм. Макарена к нам пришла в 1996-1997 годах. А в романе дело происходит в 1992 году. Есть и неточность, касающаяся группы Nirvana. Почему-то в кассете, которую один из героев ставит на магнитофон, альбом Nevermind начинается с композиции In Bloom (которая, на самом деле, №2). А по-настоящему открывающая пластинку Smells Like Teen Spirit унесена в дописку. С каких фигов? Ай-ай!
К финалу музыки становится настолько много, что возникает подозрение, что автор-таки гнал строку и надувал объём. Но это так, предположение. В принципе-то, песенки все узнаваемы, не парят, подпеваешь порою.
Диалоги – отличные все. От одного – хохотал в голос и из-под стола. Вот, например, Сергей приходит в гости к даме-чиновнице, а та хочет нашего кибальчиша соблазнить. Накрывает стол.
- Это что, антифриз? – попытался пошутить Серый.
- Это карибский ликёр «Кюрасао»
Это отлично, по-моему.
Любовных линий, кстати, аж три. Вот тут автор, конечно, постарался. Респект.
***
Но главное в «Ильиче», как я понял, не приключения Сергея, нашедшего клад, и не три любовных линии, и даже не символическая фигура Ленина над тёмным пепелищем. Главное – это, наверное, сам фон, сами вот эти 90-е. Надо было показать их, чтобы вспомнили люди. Чтобы не ностальгировали по спирту «Рояль» и «Море» с ментолом.
Я вот недавно заностальгировал по панк-концертам. «Эх! – думаю. – Время было! Водка из горла! Танцы пого!» И практически немедленно на панк-концерт и попал. А там – теснота, духота, запахи перегара и портянок соревнуются – кто кого, жуткие алкоголики скачут, друг другу копыта оттаптывая. И тут же, товарищи, всю ностальгию как отрезало.
Вот и «Ильич» у нас такой – убийца ностальгии. Что есть хорошо и правильно. Надо помнить, какой отстой творился – без перспектив, будущего, и красивые девушки уходили к мажорам, а хорошие парни топили молодость в портвейне «Анапа».
Для того, чтобы оставлять комментарии, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться в системе.