Барон Владимир Иванович
«Казематная жизнь сначала сблизила, а потом соединила меня со Штейнгелем неразрывными узами самой чистой, бескорыстной дружбы… Мы сблизились друг с другом, и эта дружба длилась до его могилы».
Михаил Николаевич Бестужев, «Из воспоминаний».
Два рядом стоящих слова: «барон» и «Штейнгейль», сразу рисуют некий образ, скажу сразу – далекий от их носителя. Этот человек прожил за одну свою жизнь несколько совершенно разных жизней, которые не были связаны друг с другом. Каждой из них с лихвой хватило бы на одного, даже весьма незаурядного, человека. Например, он мог бы стать, подобно своему другу и однокашнику Фаддею Беллинсгаузену, прославленным адмиралом российского флота, первооткрывателем новых земель. Мог бы, вступив в масонскую ложу, при поддержке собратьев, достичь высоких государственных должностей. В конце концов, мог бы быть один из первых в рядах декабристов и, идя на смертную казнь, обессмертить своё имя. Ничего из перечисленного не произошло, Владимир Иванович предпочитал наблюдать за происходящими событиями, но не быть вовлеченным в них. Он, будто светлый ангел, наблюдал за этой жизнью со стороны. Важно и то, что он был и остался русским немцем, которому были неведомы многие русские неписанные правила жизни. Он был непуганым, не смотря на арест и ссылку; следовал собственным моральным правилам и не шел ни на какие сделки с совестью. Штейнгейль верил, что царь и правительство на самом деле озабочены тем, чтобы обустроить жизнь в России наилучшим образом, а подданных сделать свободными и счастливыми людьми. Он из ссылки писал императору письма, не понимая, что он проклят и отправлен умирать.
Но что объединяло все жизни этого странного человека? Не колеблясь, можно ответить на этот вопрос одним словом – Сибирь.
-
Сибирь мыслилась как место для наказаний. А когда смутьян исправится,то можно его вернуть в столицы, где обретаются исключительно благонадежные подданные. Хм...