В Мапсу

 Ни-ко-гда. Никогда больше не буду давать обещаний. Ни-ко-му. Совсем. И пить больше не буду ни с кем. Буду в одно рыло хреначить, если уж сильно припрет по скуке. Сам себе-то хоть заобещайся. Можно даже… Да хоть чего можно, сам-то с собой.

 Наше ленивое, тихое и почти непьющее гоанское бытие вчера было сильно нарушено приехавшими таки москвичами. Два беспокойных и веселых семейства заселились в соседний гест и к ночи ближе срочно потребовали встречи. Ну а как? Год не видались, год вместе не пили, да и вообще… Традиция в нашем тихом закоулке Кандолима такая, что не встретить вновь прибывших не можем. И так уже происходит на протяжении десяти лет. Встречаем, провожаем. Провожаем, встречаем. И никого особым образом не волнует, из пьющих ты или нет.

 Я, когда пьющий, то я добрый и не в меру участливый. И знающий меня контингент, не особо стесняясь, этим моим недостатком успешно пользуется.  Вот и вчера, изрядно нагрузивши себя местным ромом на соседской попойке, пообещал-таки я своему другу из местных индусов поправить спину. Типа, она у него прям отваливается, и ни работать, ни жить счастливо он с этим окаянным недугом не может. И если я ему срочно не помогу, то вся жизнь прям под паровоз. Выдавил он таки из меня милосердную слезу, пять раз потребовал дать ему слово и забил стрелку на перепутье индийского трафика аж на девять часов утра.

 И вот я стою на этом заветном месте и жду настырного местного друга вместо того, чтобы беспечно лупиться дома в потолочный вентилятор и размышлять: снесло кому-нибудь уже такой хренью башку хоть раз или нет? Жара раскаленная. Солнце долбит в больную голову безо всякой жалости. Слева через дорогу рыбный рынок с вонью несусветной, справа от меня магаз. С пивом. А гаденыша со спиной все нет. Десять минут нет. Двадцать нет. А мне плохо. Меня тошнит, трясет, и сознание куда-то все время отлучиться норовит, видимо в магаз за холодным пивасом. Потому как после очередного отключения от действительности, я вдруг обнаружил свое отекшее тельце упертым прямо в холодильник с оным. Рука сама открыла дверцу и потянулась за бутылкой местного слабоалкогольного. И вдруг замерла. В нерешительности. Мой воспаленный мозг судорожно метался в сомнениях. Сколько взять, а? Одну ноль семь или две по ноль пять? Руки взяли три по ноль тридцать три. Ну правильно! Одну прям счас, одну в машине, когда друг-попрошайка явится, и одну по окончанию трудового подвига. Фух! Аж отпустило.

 Первый глоток охладил. Второй прояснил. От третьего аж жить захотелось. И от вони уже не тошнит, и руки спокойно сигарету достали не сломав, и грохот сумасшедшего индийского трафика более не пугает и не смущает.

- Извините, сэр, – вдруг раздалось за спиной писклявым голоском.

Стою себе дальше. Мало ли, кого там засэрили.

- Сэр, прошу прощения, - и рукой так меня хлоп, сзади по плечу.

Йопта, я аж подавился очередным глотком противоядия. Судорожно, чуть не роняя флакон с божественным напитком, поворачиваюсь и пытаюсь понять, чего собственно вот этой вот мелкой бабе в розовой панаме от меня хочется. Мозг хоть и стал работать чуть быстрее, чем пять минут назад, но все ж еще сбоит и отказывается сосредоточиться на действительности.

Блин, думаю. Она ж на английском со мной говорит, мелкая-то эта. А я сейчас не в форме. Я родной-то язык еле разберу.

- Чем могу вам помочь? – сам над собой ахреневая, медленно давлю из себя иностранные слова.

Баба на пару секунд замешкалась, осмотрела недоуменно мое опухшее лицо и, вдохнув свежего перегара, выдала:

- Мне нужно уехать в Васко-Да-Гама, но я, к сожалению, не имею абсолютно никакого представления, как это сделать и на чем. Вы не подскажете?

 Полминуты или даже дольше я тупо стоял и пытался перевести на русский то, что она мне сказала. Когда же, наконец, мое похмеленное, но еще не до конца ожившее серое вещество выдало конечный результат, я ответил на чистом русском:

- Конечно, мадам, кто же не знает, как доехать до вашего гребанного Васко? На мне, йопта… Счас вот вскарабкаетесь на мои могучие плечи и поскачем. Только пятками меня больно не шпорьте и пивас по возможности вливайте. Ну, хотя бы раз в полчаса.

 В общем, сэром от меня на тот момент даже и не пахло. Так и хотелось вот взять и натянуть ее розовую панамку прямо ей до коленок.

Баба так недоуменно и настороженно на меня посмотрела, естественно, не поняв из всей моей гневной речи ни слова, и сдала на пол шага назад. В глазах ее плескалось явное сомнение. Типа, не ошиблась ли она в выборе субъекта помощи? И ни развернуться ли ей и сдристнуть побыстрее в любом направлении? Но я как-то так быстро, не смотря на жару, опомнился, включил глонасс и в порыве отчаянной заботы о ближних наших, схватил ее за руку. Панамка было дернулась, да не тут-то было. Я уже в неистовом порыве непонятно откуда взявшейся заботы тащил английскую бабу к остановке автобуса. Зачем? Спроси, в жизни не дам адекватного ответа. Остановка была в пяти метрах видимости, да и словами объяснить не составило бы труда. В общем, дотащив ее до бас стейшн (это переводчик наконец заработал), я ей рассказал и даже как-то попытался показать маршрут ее нелегкого пути.

- Значит, садимся в автобус с надписью «Мапса» и едем до конечной остановки примерно час, а то и полтора. Выходим и ищем точно такой же пазик, но уже с другой надписью – «Панджим». Если удачно найдете и быстрее всех загрузитесь, то возможно даже поедете сидя, а если нет, то стоим на том же месте и упорно ждем следующего. Не знаю, сколько времени. По-разному. Это же Индия. Дальше едете, если можно так сказать, еще часа два до конечной. Повторяете всю процедуру еще раз, но уже с табличкой «Васко-Да-Гама». И все. Вы на месте. Андестенд, женщина?        

- Я, я… андестенд, – голосит баба и, судорожно выдергивая свою руку из моих крепких пожатий, кидается в только что подошедший бас. Благо, что на нем табличка – «Мапса»!

Ну и вот. Я с легким сердцем и прояснившимся рассудком бодро возвращаюсь на место встречи с другом, достаю из перекинутой через плечо разноцветной сумки-побирушки ноль тридцать три и, прикрыв в блаженстве опухший от вчерашнего рома глаз, счастливо запрокидываю головенку в большом глотке.

- Долго ждал? – опять-таки сзади раздается голос, но уже моего пациента.

- Вечность, – отвечаю. – Уже и бабу приблудную успел в Васко отправить. Бедная, долго же ей придется пилить на ваших-то перекладных.

- Это почему долго? Тут ехать-то всего ничего. Одна пересадка только.

- Как одна? Она что, от Панджима пешком что ли попрет?

- Нет. На басе. Слушай, а ты как ее отправил?

- Ну как… До Мапсы, а дальше…

- Нахрена до Мапсы? В Панджим прямой бас идет.  Двадцать минут - и там. Ты бабу эту в ненужный город отправил, да еще и в другую сторону совсем. Она теперь, если к утру доберется, то это просто ей свезло несказанно.

Ай… Ну и ладно. Ну и хрен с ней. Пусть катается. Нечего было приставать к больным непьющим людям.

Фото автора