Божий огонь. (продолжение)

 

Глава 3. Когда-то давно.

В кабинете с белыми стенами сидели три человека. Один из них в белом халате. Внезапно сквозь тучи, сгустившиеся над землёй, прорвался лучик солнца. В кабинете он побежал по блестящим железным предметам, усиливаясь и разлетаясь в каждый угол. Мужчина лет тридцати с редкими усами, выглядевшими будто кто-то неаккуратно разбросал укроп на верхней губе, зажмурил глаза, чтобы укрыться от вездесущего луча солнца. Рядом с ним сидела женщина примерно тех же лет, что и Фред Маттинсон, как раз тот, кто мгновение назад уклонялся от луча солнца. Врач держал в руках бумаги после пары минут он оторвал взгляд от них, убрал в стол и встал. Он сделал пару шагов в направлении окна. Прошло мгновение. Он сказал:

-Мистер и миссис Маттинсон,-глухим, неуверенным голосом произнёс врач,- ваша дочь попала к нам ещё во вторник и её состояние улучшалось. Но…

-Что «но»?!-прокричала женщина.

-Но сегодня… Мы делаем всё, что в наших силах.

Маттинсон встал резко, будто кто-то дёрнул его за нитку сверху. Также резко он вышел из кабинета. В коридоре пахло хлоркой, а за многочисленными окнами было видно как плачут небеса, будто разделяя чувства Фреда. Он сел на один из стульев. Мимо него туда-сюда сновали медсёстры с массивными пачками документов, иногда из одного в другой кабинет проходили врачи. Маттинсон стал терять ощущение времени, когда его жена вместе с врачом пробудила его ото сна словами «Нас пустят к ней.» Лицо женщины было опухшим и покрасневшим, глаза её были красными и наполненными горечью. Она смотрела на Фреда взглядом печальным, лишённым надежды.

Ноги сами несли Фреда. Он перестал воспринимать происходящее вокруг. Войдя в палату и увидев дочь, лежащую на койке, его рассудок просветлился. Софи улыбнулась родителям. Дрожащим голосом девочка сказала:

-Мама, папа я так рада вас видеть! А скоро домой?

Фред решил успокоить дочку:

-Да, совсем скоро. Твой плюшевый мишка уже соскучился по тебе.

-Его зовут Био Бой. Пап, ты что забыл?

-Конечно, Био Бой уже соскучился.

Врач, постояв ещё пару минут, поманил Фреда рукой, и они вышли из кабинета. Жена осталась с дочкой. Она достала любимую книгу Софи и стала читать ей. В коридоре врач сказал:

-Мистер Маттинсон, к сожалению, я вынужден сообщить вам, что после аварии Софи не выживет.

-Док, есть хоть малейшая надежда?

-Она, конечно, есть, но я бы на вашем месте не стал бы на неё слишком уповать. Мой прогноз-2 дня, ни больше. Я поговорю с начальством, чтобы вы провели эти 2 дня с ней вместе.

Несколько чёрных зонтов походили на панцирь черепахи. Около надгробной плиты, земля у которой была красновато-коричневого цвета сгрудилось несколько мужчин и женщин. Женщины рыдали. Небеса рыдали. Мужчины пытались держаться. Фред стоял в первом ряду. Крупные капли дождя ударялись о надгробную плиту, эхом забираясь в души собравшихся. Фред положил цветы и, упав на колени, зарыдал. Гигантское дерево шуршало своей кроной, казалось, что его скорби нет границ, также как и скорби людей, собравшихся здесь.

Прошло несколько дней. Фред сидел дома и думал. «Проклятый грузовик!» В тот самый момент в газете он увидел, что президент Линдон принял решение о переброске дополнительных войск во Вьетнам. После смерти дочери он чувствовал себя чужим человеком наедине с женой. В тот самый момент, ему пришла мысль о службе в армии. Во Вьетнаме он сможет начать новую жизнь, забыв о призраках прошлого.

Глава 4. Находка и потеря.

Что-то прохладное нежно гладило Фреда по лицу. К счастью, взрывом лейтенанта отбросило в речку. Он встал и понял, что вода отнесла его от места боя. Маттинсон увидел как по реке плыли признаки недавнего боя: чьи-то останки, обрывки ткани. Из кустов послышались шорохи. Лейтенант выхватил пистолет из кобуры и выстрелил в растительность.

-Эй, ты что творишь?!-вылетело из того места, куда стрелял лейтенант.

-Кто ты?! Какая часть?-бросил обратно Фред.

Из кустов вышел высокий парень со светлыми волосами в мешковатой форме, которая явно была ему не по размеру. Он обвёл взглядом лейтенанта. Его голубые глаза щурились, пытались найти звание или же другую информацию о незнакомце.

-Рядовой Джон Леммонс, 4 батальон 6 пехотной дивизии армии США-представился солдат.-А кто ты? И с какого перепуга ты палишь по своим. Как мне известно мы в одной компашке.

-Я-лейтенант Фредерик Маттинсон, рядовой.

-Вас прислали за нами?,- но вглядевшись в промокшую форму лейтенанта, парень поник.

-Да, ты из первого или второго патруля?

-Из второго, меня с сержантом Сидеркисом отправили найти первых. К нашему сожалению, мы их нашли, ну вернее то, что от них осталось. Их как будто эти косоглазые в жертву принесли.

-А где же сержант?

За кустами послышались шаги и через пару секунд вышел сам Сидеркис, держащий на мушке лейтенанта. Всё в его облике говорило об опыте службы. Принцип «никому не доверяй» будто бы через край выплёскивался из Бена. Может руководствуясь этим принципом, он и смог пройти невредимым столько войн.

-Сержант, меня прислали спасти вас.

-Здесь никому нельзя доверять, лейтенант.

-А почему, раз вы живы, вы не пошли к своим?

-После пары перестрелок с косоглазыми, мы уже не знаем, куда идти,-ответил, стоящий рядом с сержантом, Леммонс.

-Ну, вместе-то мы выберемся.

Сидеркис недовольно шмыгнул носом. Где-то выше по реке раздались звуки выстрелов и американцы, не искавшие боя с вьетнамцами, поспешили прочь от реки. Над рекой плыл туман. На джунгли опускалась ночь. Заросшие холмы тонули в нём, как печенье в молоке. Ленточки огоньков оплетали громады джунглей, как гирлянды новогоднюю ёлку. Сегодня под прикрытием погоды вьетнамцы смогут, без опасений быть обнаруженными, устраивать атаки на расположения американских войск.

Леммонс, Сидеркис и Маттинсон шли всю ночь. Чем дальше они шли, тем больше они не понимали, где же свои, а где позиции вьетнамцев.  Солнце потихоньку вставало, отгоняя тьму ночи, но оно освещало более ужасную тьму, тьму человеческих душ. Американцы после долгого пути по джунглям вышли на небольшую поляну, заросшую осокой. Деревья грозно обступали островок посреди джунглей.

-Я думаю лучше идти в джунглях,-предложил лейтенант Маттинсон.

-А мне кажется, что через поле мы быстрей к своим попадём,-сказал Сидеркис.

-Ну вообще-то я тут старший по званию.

-Прошу прощения, но я тут уже третий день, а Вы только вчера сюда попали.

Два бойца продолжали выяснять, кто из них больше мужик, когда Леммонс заметил что-то в листве и решил рассмотреть поближе. Но тут он, не увидев проволоки, натянутой между двумя кустиками, сорвал чеку с растяжки. Громкий хлопок разорвал тишину, висевшую натянутой струной над поляной. Сержант с лейтенантом пригнулись. Не увидев Леммонса, они бросились, туда, где был взрыв. Тело Джона замерло в неестественной позе в паре метров от места взрыва. Одна нога была лишь до колена, нижняя её часть валялась в нескольких метрах от тела. Крови было столько, будто зарезали целое стадо коров. Она вытекала толчкообразными движениями из ноги. Трава, которая и не заметила смерти какого-то человека продолжала мирно шуршать, лишь с нескольких листьев большими алыми каплями на землю падала кровь. Земля вокруг американцев стала взлетать маленькими фонтанчиками от попадающих пуль. Фред и Бен залегли. У сержанта вид был потерянный, лицо его побледнело. Минуту назад он потерял человека, бывшего для него младшим братом. Маттинсон, толкнув его в плечо, крикнул:

-Сержант, его не вернуть. Нам надо уходить в джунгли пока они нас не достали.

Сидеркис, ничего не сказав, просто развернулся и вместе с лейтенантом пополз под прикрытие растительности. После того, как они вернулись в джунгли, они решили присесть, перевести дыхание. Мошки кружились над ними, листья перешёптывались на своём неведомом языке.

-Знаешь, я никому этого не говорил, но когда-то у меня была возлюбленная. Мы даже собирались пожениться. Но пришла война. Я ушёл на войну и больше с неё не возвращался. Я на всю жизнь запомнил день, когда ушёл в армию, начало декабря 41-го. Больше я не видел её, хоть и пытался найти после войны. Только после Кореи узнал, что она вышла замуж и живёт в Сан-Франциско,-сказал Сидеркис.

-Сержант, мы выберемся отсюда. Эти проклятые джунгли не победят нас. Ты ещё найдёшь свою любовь, женишься. У тебя будет куча детей.

На последних словах Фред опустил взгляд.

-Эх, лейтенант, они нас уже победили. Эти места одолели нас, как только первый американец пришёл сюда с оружием.

-Нет, сержант, мы победим. Немцев победили, а уж у тех было гораздо больше возможностей.

-Там было другое. Там мы все боролись за будущее: мы, русские, британцы. А тут, я даже не знаю, за что мы боремся. Здесь мы получаемся на месте фрицев.

-Может ты и прав. Но, всё же, что бы не говорили политиканы или историки, на войне мы-обычные солдаты, не воюем за их высокие идеи, мы воюем друг за друга.

-Лейтенант, ты веришь в Бога, ну типа рай и ад?

-Да. Любой атеист, атеист до первого боя.

После этих слов Бен погрузился в свои воспоминания.

Где-то в Вермонте, 1941 год.

Яркий красный диск медленно уходил за горизонт. Уже успел выпасть первый снег. Холмистая, лесистая местность Новой Англии погружалась во тьму.

На одном из многочисленных холмов Вермонта, под развесистой кроной дуба сидели, обнявшись юноша с девушкой. Девушка была с вьющимися светлыми волосами, а юноша с аккуратной чёрной причёской и зелёными глазами, огонёк в которых только разгорался. Они нежно прижимались друг к другу. Любовь переполняла их. Девушка сказала:

-Бенни, поклянись, что ты не покинешь меня никогда.

Юноша поцеловал свою возлюбленную и тихим голосом сказал ей на ухо:

-Клянусь.

На следующий день вся страна припала к радио. Президент Франклин Рузвельт выступал со своей речью:

"Вчерашний день, 7 декабря, 1941 года, навеки будет днём позора — Соединённые Штаты Америки были внезапно и преднамеренно атакованы военно-морскими и воздушными силами Японской империи…Я прошу, чтобы Конгресс объявил, что с момента неспровоцированного и трусливого нападения Японии в воскресенье, 7 декабря, Соединённые Штаты и Японская империя находятся в состоянии войны".

В одном из домов в Вермонте около радио сгруппировались несколько человек. Бен с Джулией вышли на террасу. Джулия спросила:

-И что же теперь будет?

-Теперь будет война, война наподобие ада, которой никогда не было ранее.

-Я имела в виду, что будет с нами?

-Я не знаю. Может произойти всё, что угодно, но одно я знаю наверняка. Я тебя никогда не покину.

На улицу вышел один мужчина и крикнул во весь голос:

-Мы американцы! Мы должны идти и защищать идеи свободы, которые когда-то давно провозгласили наши с вами предки! Мы должны встать плечом к плечу с русскими, англичанами, дабы спасти свободу и будущее!

Он ещё долго выступал со своей речью. В итоге он посмотрел на Бена и через всю улицу крикнул ему:

-Вот-будущий солдат. Нам нужно не ждать мобилизации. Пойдём сами. Станем добровольцами.

Бен неуверенно пошатнулся.

Глава 5. Неожиданная встреча.

Через толщу листвы начали пробиваться звуки боя, хоть и далёкого. Подумав, что спасение близко, американцы прибавили шаг. Каждый следующий шаг был тяжелее предыдущего. Подойдя к кустам, сержант с лейтенантом залегли. Посреди джунглей раскинулась плантация каучуковых деревьев. Аккуратные ряды посадок виделись какими-то неуместными относительно хаоса джунглей вокруг. Неподалёку стояла небольшая хибара. Вдруг, откуда не возьмись среди аккуратных рядов замаячили фигуры в военной форме. Они будто выпрыгнули из-под земли, из самого ада. Американцы скрылись за ближайшими кустами, которые, как казалось, росли до невидимой преграды, отделявшей плантацию от остального мира. По мере приближения, Бен с Фредом смогли разглядеть нежданных гостей. Это было четыре человека одетых не во Вьетнамскую и не в Американскую форму с азиатскими чертами лица. Шли они к хибаре, во главе шёл человек удивительно высокого роста для любого азиата, с ярко видимой сединой в шевелюре, прикрытой поношенной кепи. На боку у него висела сабля, ножны которой блестели золотым отливом. Рукоять на удивление была очень чистой, несмотря на условия, и представляла из себя чередующиеся белые и красные нити. Подойдя к строению три солдата, получив от командира какие-то распоряжения повернулись лицами к кустам и хищными взглядами стали вгрызаться в буйную растительность.  Командир тем временем снял кепи, преклонился неведомо перед чем или кем и уже собирался войти в хибару, когда остановился и оглянулся. Глаза его горели адским пламенем, а дьявольская усмешка полная отвращения лишь дополняла его странную фигуру. Он крикнул что-то явно относящееся к американцам, и солдаты вскинули ружья на изготовку и уже были готовы открыть огонь по кустам. Но Сидеркис оказался быстрее, к тому же он врага видел прекрасно, а вот враг его-нет. Автоматическая винтовка изрыгнула из себя множество пуль и два противника упали сразу. Третьего из пистолета застрелил Маттинсон. Бен выбежал из кустов держа на мушке командира. Парой последующих за этим шагов он подлетел к врагу. Приклад впился в щёку японца. Он повалился на землю. Фред без промедления взгромоздился на него и связал руки за спиной. Пленника они посадили на землю и, тыча пистолетом ему в лицо, начали задавать вопросы. Ни на вопросы на английском, ни на вьетнамском он не отвечал. Лишь после того, как Фред отвёл от него пистолет, он заговорил на чётком английском.

-Я офицер Императорской армии. Прошу, чтобы отношение ко мне было соответствующим.

Бен на это высказывание нервно выкрикнул:

-Какой, мать твою императорской армии?

-Японской,-ответил пленник.

-Вьетнамцы, японцы. Кто будет следующим? Марсианине?-сказал Бен, повернувшись к Фреду.

Японец решил не останавливаться и продолжил:

-Меня зовут Акума Они. Сразу хотел бы вас оповестить о том, что это были все мои люди и вам не стоит утруждаться в том, чтобы выбивать из меня информацию, так как теперь вам незачем её знать.

-Как это незачем? Ты-офицер, а значит хоть что-то, да знаешь, а мы тебя к нашим притащим, и ты им хоть что-нибудь да расскажешь,-сказал Фред.

-Наивные американцы. Может сейчас вы и не понимаете, но рано или поздно вы осмыслите, что теперь, если я хоть что-то и знаю, не имеет никакого смысла для вас.

Бен с Фредом не придали никакого значения бессмысленным и в некоторой степени бредовым высказываниям старого японца. Бен предложил Фреду сходить в хибару, посмотреть может там что-то есть. Когда Маттинсон скрылся во чреве строения, японец запрокинул голову и, смотря на небо, сказал:

-Бенджамин или мне лучше звать тебя Бенни. Я просто хочу, чтобы ты понял, что не я в вашем плену, а вы в моём и из него выхода нет. Не нужна вам никакая информация.

-Откуда ты знаешь меня? И…

Японец усмехнулся и прищурил глаза.

-Я знаю всех, а все знают меня.

Бен не выдержал и вырубил неадекватного пленника. Вместе с ударом хлопнула и дверь хибары. Фред вышел, держа в руках флягу воды, найденную во время осмотра. А подойдя к Бену он достал из кармана карту, на которой карандашом была обведена плантация. Оказалось, что от дороги она расположена совсем не далеко. Попив и приведя в чувство пленника, они отправились, сверяя каждый шаг с картой.

Глава 6. Мы ходим по кругу!

Они всё шли и шли дальше по джунглям. Японец молчал. Счёт времени был уже давно потерян, а дорога, не хотевшая быть найденной, пряталась в этих бескрайних джунглях. Листья шуршали, мошки летали. Сквозь шум природы бойцы услышали звуки боя, который казался далёким, идущим будто с другой стороны мира. Вместе со звуками боя активизировался и Акума, который искривил рот, наподобие некой улыбки, в глазах у него блеснул огонёк. Он явно знал больше, чем те, кто его вёл. Звуки выстрелов усиливались, где-то недалеко послышался знакомый хлопающий звук пропеллера. Американцам казалось, что заветный выход уже совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Прибавляя шаг, они довольно быстро перешли на бег. Пробежка продолжалась, а звуки боя так будто и оставались где-то рядом. Акума аккумулировал вокруг себя атмосферу страха и дискомфорта. Американцам всё больше казалось, что минотавр в этом лабиринте не они, а тот ужасающий пленник по имени Акума Они. В какой-то момент бой стал отдаляться пока не замолчал вовсе. На джунгли уже успели опуститься сумерки и под кронами деревьев стало темно и некомфортно. А уж соседство со свихнувшимся японцем только обостряло это чувство. Группа продолжала идти вперёд. Направление, по которому они следовали до боя, который с каждым следующим шагом ускользал, как вода сквозь пальцы, было потеряно. Сквозь тьму и мрак ночи вдалеке вспыхнул маленький огонёк, такой манящий и притягивающий. Американцы, как мотыльки устремились на этот свет. Шаг за шагом он становился всё ближе и ближе. Даже в темноте Бен с Фредом смогли различить аккуратные ряды каучуковой плантации, на которой они уже побывали сегодня. Та же хибара, на крыльце которой горел тот самый огонёк. Вокруг не было ни малейшего намёка на то, что днём здесь был бой. Ни капли крови, ни обрывка ткани, ни гильзы-ничего.

-Мы заблудились! Эта земля проклята! Нахрена она нам нужна?! К чёрту всё это!-не выдержал Сидеркис.

-Спокойно, сержант,-рыкнул громко, как лев, лейтенант Маттинсон.

-Эта земля проклята.-повторял, как молитву, а может и как проклятие сержант.

Японец лишь улыбался, бежать он никуда не хотел, да ему и не надо было. Пленником он уже быть перестал. Маттинсон присел на траву и сунул руку себе в нагрудный карман. Он стал ёрзать там и не найдя искомого, стал проверять остальные уголки своей формы. После безуспешных поисков он засуетился, упал на четвереньки и стал перебирать траву и листву. Не найдя заветной вещи, он вскочил и направился к японцу. Глаза его загорелись тем же адским пламенем, что и глаза японца.

-Это ты, поганая скотина! Ты!-с этими словами Фред накинулся на Акуму. А тот, вместо каких-либо действий лишь ещё хлеще заулыбался. К счастью, Бен уже отошёл от минутной слабости и смог остановить лейтенанта. Сидеркис сжал Маттинсона и сказал:

-Фред, спокойно! Успокойся!

Тот поддался и слегка успокоился:

-Он, он украл её фото!.

-Чьё фото?

-Моей дочки!

-Ему не нужно фото твоей дочки. Зачем ему?

-Но тогда где оно?!

Японец смахнул со своего лица дурацкую ухмылку и сказал:

-Я не брал фото вашей умершей дочери. Вы его потеряли, когда тот юный парнишка подорвался на мине. Его звали, если память меня не подводит, а прежде она меня не подводила, Джон Леммонс.

Глаза у американцев увеличились до ненормальных размеров. На этот раз Фред спросил его:

-Откуда ты всё это знаешь? Откуда?

-Я уже говорил сержанту Сидеркису. Я знаю всё, а всё знает меня.

-Что ты такое, мать твою?

Акума решил вопросом ответить на вопрос:

-Вы верующие? Конечно да, ведь любой атеист остаётся таковым только до первого боя. Ведь так вы говорили? Хотя что это я, однозначно говорили. Так вот, вы никогда не задумывались куда попадёте после смерти? Не думали, что война, которая для вас жизнь, слишком схожа с адом, да так, что можно запутаться, где ты.

Закончив свой монолог, Акума жутко улыбнулся, атмосферы нагоняло и то, что огонь на крыльце хибары отражался в его глазах, что казалось, будто это не отражение, а настоящий огонь внутри. Пока американцы стояли полными непонимания, страха и неопределённости, японец вывел руки из-за спины, выхватил из ножен у оцепеневшего Фреда свой меч и резким движением перерезал себе горло. Из шеи брызнула кровь, алая и тёплая. Акума бездыханно упал на землю. Кровь продолжала окраплять вьетнамскую землю. Вскоре пульсирующая струя прекратилась. С её остановкой из хибары вылетели женские крики. Бен с Фредом, остававшиеся в состоянии шока после всего произошедшего, собрались с силами. Маттинсон, первым пришедший в себя, скомандовал: «Я иду через главный ход. Ты-через чёрный!»

Глава 7. Призраки прошлого.

Дверь медленно открылась. Первым в помещение попало дуло автомата. Света внутри не было. Видно было очень плохо, но вот слышно прекрасно. В комнате, к удивлению, никого не было. Вдруг, не пойми откуда послышались стоны и хрипы. Резко в окно ударил свет луны. Сержанта объял ужас. Сердце в пятки ушло. В паре метров от него, на стене, прибитый гвоздями посреди пятиконечной звезды, висел командир первого патруля. Он и был тем, кто издавал эти жуткие звуки. Как это могло быть Сидеркис не понимал, ведь первый патруль погиб уже несколько дней тому назад. Бедняга приподнял голову и сказал:

-Бен. Ты как всегда опоздал. Как тогда с отцом, с которым ты не успел проститься, как с Джулией, которой не успел сделать предложение и остаться с ней, как с Джоном и миной. Ты никогда не успевал сделать, что нужно.

В свете луны был виден жуткий оскал и то, что это было существо похожее на командира, а не он сам. В тот момент вспыхнули свечи. Огонь усиливал тени этого адского создания. Из него на пол падали большие капли крови. Зубы были тёмными, желтоватыми, с каплями крови, то ли идущей из дёсен, то ли бывшей там извне.

-Ты же погиб. Я видел тебя точно таким же. Этого же не может быть.

-Ирония в том, что ты только одно дело успел.

Голова бойца снова припала к груди. Свечи слегка потрескивали пламенем. Потолок весь был закопчён. Сидеркис приблизился и стволом автомата приподнял голову. Это уже был не командир, это был молодой парень с круглым лицом. Это был Джон Леммонс.

-Ты убил меня! Убийца! Слабак! Неудачник! Смеееерть!-кричало изуродованное существо. Даже при свечах было видно неестественно вытянутое лицо Леммонса. Нижняя челюсть опустилась до пола. Сидеркис отпрыгнул от этого чудовища на пол, затем крепко взялся за автомат и прыгнул в дверь, ведущую в другую комнату.

Несколько минут назад.

Лейтенант Маттинсон толкнул дверь, которая как листок отлетела в сторону и ударилась о тумбочку. Внутри было тихо, как в могиле. Освещение внутри отсутствовало в принципе. К счастью, в тот момент из-за туч вынырнула луна, слегка желтоватая, и осветила холодным, могильным светом вьетнамскую землю. Фред увидел на полу лежащую женщину, лицо её было прикрыто волосами. Внезапно из чёрного угла комнаты, в который свет не проникал, с криками и ножом в руках на Маттинсона выбежал вьетконговец. Фред не растерялся и выстрелил точно в него. Хлопок, вспышка и чья-то невинная душа отправилась на небеса, а возможно и в противоположном направлении. После этого лейтенант решил посмотреть на лицо лежащей женщины. Разведя волосы руками, он отшатнулся, споткнулся и приземлился около убитого вьетконговца. Правда, взглянув на труп, Фред понял, что это вовсе не убитый противник.

-Что?-произнёс шёпотом Маттинсон.

Вместо вьетнамца там лежала маленькая девочка, так похожая на его дочь. Фред дёрнулся к ней перевернул на спину и увидел детское личико.

-Пап, ты меня убил?-сказала девочка.

-Нет, я не мог этого сделать,-обливаясь слезами, ответил Фред.

-А иначе зачем тебе сейчас быть здесь. Только ради искупления грехов.-взрослым голосом, сказала девочка.-Ты хотел убежать от себя. И убежал во Вьетнам, а мама этого не пережила. Но ты думал, что тут сможешь начать сначала и забыть о прошлом, но тут ты успел нахватать новых грехов, которые уже не искупишь. Ты же ведь узнал ту женщину. Да, это именно она. Ты же не забыл, как сжёг её и всю деревню с детьми и стариками? Конечно, нет.

-Хватит, это не моя Софи, это не ты.

-Да. Зато ты всегда будешь собой. Трусом, убийцей,-с каждым словом изо рта девочки выходило больше слюней, а из глаз крови, и лишь когда глаза вытекли на одежду Фреда, она встала, раскрыла рот до самого пола и закричала,-Смееееерть!

В этот момент в комнату ввалился Бен и увидел, сидящего на полу Фреда, который горько рыдал и повторял одни и те же слова, раз за разом «Хватит, это не моя Софи, это не ты». Сидеркис не растерялся. Дал резкую пощёчину Фреду, поднял его и вывел на улицу. Где несколько минут назад лежал окровавленный Акума не было ни намёка на это. Они отошли от хибары на пару десятков метров, после чего она вспыхнула, как спичка и за пару мгновений превратилась в небольшую горку почерневших брёвен. В ту самую минуту над джунглями пронеслось «Смеееерть!» и среди аккуратных рядов каучуковой плантации американцы увидели чёрную фигуру около двух с половиной метров ростом, с пустыми глазницами, длинными передними конечностями и гигантским распахнутым ртом, из которого и вылетало то жуткое слово. Сидеркис дал по нему очередь и оно отступило, но через мгновение оно стояло, как ни в чём не бывало, но уже в другом месте. К тому времени Маттинсон уже пришёл в себя. Они бросились прочь от этого проклятого места. Над кронами деревьев ещё долго разносилось «Смееерть!»

Глава 8. Финал финалов.

После долгой пробежки Бен с Фредом решили остановиться, восстановить дыхание. Бен первым сказал:

-И что это, мать твою, было? Это всё из-за той дряни, что мы тут распыляем.

-Не знаю. От неё вроде такого никогда не было.

-Может, это русские какую-то новую хрень придумали?

-Ты думаешь, тебе одному тяжело? Страшно? Нет, я тоже нихрена не понимаю и от этого мне страшно, до усрачки страшно. Что это за дрянь такая? У них рты, будто растянули тисками.

-Но ведь у всего должно быть разумное объяснение.

-Одно тут только есть разумное. Померли мы! Сдохли в этой дыре! Иначе, как ты объяснишь всё то, что было с нами в домике том? Или, что от убитых японцев не осталось ни следа! Помнишь, что тот псих-японец говорил, что ад и война так похожи, что можно запутаться, где ты!

-Мы не могли умереть. Жизни после смерти не существует, это невозможно. Давай лучше вздремнём, может это всё просто страшный сон.

-Хочешь спи, но я сегодня ни на секунду не сомкну глаз.

Фред всё-таки решил вздремнуть, а Бен тем временем пошёл в караул. Туман окутывал холмы и низины, леса и поля, штабы и лагеря. Своими щупальцами он проникал даже в души людей, к несчастью, оказавшихся в нём.

Из-за шелеста листвы лейтенант Маттинсон открыл глаза. Перед ним, метрах в пяти, стоял белый олень. Взгляды Фреда и оленя пересеклись, и после нескольких секунд заглядывания в глубь сознания, животное развернулось и скрылось в лесной чаще. Затем лейтенант ещё раз проснулся, в этот раз уже окончательно. Сидеркис спал, облокотившись на дерево, но от шелеста проснулся и он. Над головами с жужжанием пчёл, пронеслись вертолёты. Бойцы встали и побрели через джунгли, которые поражали своей умиротворённостью и гармонией. Все разрушения и дисбаланс, которые могли здесь встретиться были принесены человеком и только человеком. После долгих и уже бесцельных скитаний вышли на полянку, будто выжженную специально в форме круга. Оказалось, что всё это время они были на холме и, что какая-то дорога находится не далеко от них. Над их головами с рёвом разъярённого быка пронеслись бомбардировщики и через несколько минут слева от них над джунглями в небо взмыла гигантская стена огня. Чёрные шапки огненных гор лишь усиливали ужасающий эффект от «божьего огня»-напалма. Маттинсон подумал, что нечто похожее он уже видел, причём недавно.

Они потихоньку спускались, вода во фляжках закончилась ещё вчера, а из местных ручьёв и речек брать воду было опасно. Уж слишком много всякой химии было в почве, из которой она могла попасть в воду. Дороги всё не было видно, хотя казалось, что она должна быть уже рядом. От листьев, всё шуршащих и шуршащих, ни на минуту не умолкающих начали отражаться звуки боя. Листва выступала немым рупором войны. Они подошли к дороге, которая рассекала джунгли надвое, как гигантский меч. До горизонта не было ни одной реки, только зелёный океан джунглей. Увидев группу зелёных машин на дороге, Маттинсон закричал:

-Помощь! Это наши!

-Подожди,-сказал Сидеркис.

Слева, в паре десятков метров от них стоял тот же японец, седой, с адской ухмылкой и, блестящими золотом, ножнами. Американцы, испугавшиеся повторной встречи с Акумой, вскинули оружие. Осечка. Несколько движений и пуля вновь не вылетела. Акума размеренными шагами подошёл к Бену с Фредом и указал рукой на дорогу. Им предстала картина боя. Трое солдат отстреливались из пулемётов и штурмовых винтовок, пока один, явно контуженный мелкими шажками подходил к ним. Свист ракеты и последняя целая машина превратилась в груду искорёженного металла, а с ней и люди, обороняющиеся близ неё. От взрыва одного из них подбросило в воздух, и лейтенант Маттинсон увидел тараканьи усы, те самые, что пообещал сбрить капитану Хобрису, когда вернётся с задания.

-Это…я,-с сомнением и страхом промычал Маттинсон.

Акума повернул голову в сторону растерянных американцев, затем жутко улыбнулся и сказал:

-Теперь вы убедились, что информация вам уже никакая не нужна, да и то, что пленник здесь вовсе не я,-японец выдержал небольшую паузу и добавил,-Всё же, как говорится, ад и война на столько схожи, что можно запутаться где ты в данную минуту.