Попугай в подарок

— Я знаю, что тебе подарить на день рождения! — сказала Лена. — Попугая! Недавно бывший муж Лены приволок с рынка клетку с попугаем. Для их сына. Попугай оказался розовощёким неразлучником.

— Мама, — сказал 11-летний, не по годам смышлёный сынуля, — если попугай — неразлучник, значит ему нужна пара. Лена позвонила бывшему супругу, и тот купил ещё одного попугая. Как уверяли на рынке — самку. Самку засунули в клетку к самцу, и началось самое интересное.

Газету, которая была расстелена на дне клетки, самец принялся стричь на ровные узкие полоски и засовывать себе в перья на спине. Так и ходил по клетке, как ёж.

— Смотри, смотри! — с восторгом говорила Лена, — как он украшает себя перед самкой! Лена очень радовалась этому. Мои неуклюжие ухаживания не шли ни в какое сравнение с попугайной любовью. Потом он начал строить гнездо из этих самых настриженных полосок бумаги. И через некоторое время появилось четыре яйца. К небывалому удивлению Лены, яйца снёс самец.

— Слушай, — говорю, — Лена, это же самка. А вот этот зелёный увалень — самец. Смотри, кто из них яйца высиживает. Лена даже слегка расстроилась. До того ей нравилась версия что попугай украшает себя полосками газеты перед любимой супругой. Лена надувала губы и называла меня дураком. Пришлось купить книгу и порыться в интернете.

— Лен, — говорю, — смотри, что написано: «Гнездо устраивает самка. Она же и переносит гнездовой материал, засунув его в перья надхвостья. Часто бывает, что за один „рейс“ самка несёт на себе 6—8 кусочков коры, плотно прижав их перьями надхвостья. В кладке бывает от 3 до 6 белых яиц. Самка насиживает кладку в течение 21—23 дней».

Потом появились птенцы. Лысые. Страшные. Голодные. Они спали, срали и просили жрать. Забитый папаша, Мистер Клю, только успевал глотать корм и отрыгивать в их раскрытые пасти. Взбаламошная попугаиха, орала, нервничала и сгоряча выщипывала из себя перья. Попугаи они такие — чуть что — и в знак протеста выдёргивают из себя же перья. Птенцы подросли. В отличии от родителей, они были полностью зелёные, без красной шапочки на голове. Лена уже поднатаскалась в неразлучниках и объяснила мне:

— После четырёх месяцев у них появятся красные перья на голове.

— Понятно, — говорю, — а кто из них самец или самка? Оказывается, у неразлучников — это серьёзная проблема, с определением пола. Они ни чем не отличаются внешне. Некоторые говорят, что самки крупнее. Ерунда. Самки попадаются разные. Можно определить по поведенческим признакам. Если усиленно стрижёт бумагу и засовывает себе в перья — 90% самка. А так… Они даже образовывают гомосексуальные пары. И даже яйца несут. Вхолостую. И если такую пару рассадить в разные клетки в пределах видимости — то они самца насмерть забьют, которого подсадят. Так что, Лене повезло, что бывший муж купил самца и самку. И вот, в качестве подарка мне хотят всучить этого зелёного коренастого попугайчика. То ли девку, то ли парня.

— Дай, — говорю, — подумать. Завести животину в доме — дело нешутошное. Лена удивилась. Она думала, что я от радости подпрыгну. Но так как она мне нравилась: вкусно готовила, не курила и не еблась со всеми подряд в троллейбусном депо, а только со мной, то я поспешил согласиться.

— Это, — говорю, — хороший подарок. Пошли заранее клетку купим. Настал день рождения. Ленин подарок сидел в клетке, которая висела над компьютерным столиком, и внимательно следил, как мы ****ся. При этом укоризненно чирикая. Когда мы закончили основную часть программы празднования, Лена спросила:

— Как ты назовёшь его. Кеша?

— А может это девчонка?

— Тогда как?

— Назову — Ага, — говорю, — Если мужик. Или Агачка — если самка.

— Почему? — Научное название неразлучников — агапорнис. Потому и Ага.

— Какой ты умный! — сказала Лена и погладила мою мужественную волосатую грудь. В тот момент она меня точно любила. Прошла неделя. Птица оставалась дикой. Я взял за правило просовывать в клетку руку с семечками подсолнечника на раскрытой ладони и держать так по 15 минут. Каждый день. Агачка испуганно носилась по клетке и верещала. Через месяц она уже только наблюдала за моей рукой. Но подойти и взять семечку — не решалась. «Вот, — думаю, — упрямая тварь. Но я всё-равно тебя приручу». Мне нужен был друг, а не дикошарый наблюдатель.

— Что, не приручил ещё? — спрашивала Лена, при очередном посещении моей берлоги.

— Нет. Но она никуда не денется, — говорил я. — Она обречена стать ручной. Кстати, миссис Клювинья и мистер Клю у самой Лены так никогда не стали ручными.

— Обещай мне, что будешь любить её, даже если не приручишь!

— Обещаю, буду любить, даже если не приручу.

А потом мы закрепили обещание соитием. Агачка возмущённо стрекотала. К тому времени я уже был убеждён, что это самка. Спустя некоторое время Агачка не удержалась и схватила семечку с моей ладони. Ловко расшелушила её. Удовлетворённо чирикнула и опять подскочила. Ура! Моя технология дала плоды. Я специально исключил семечки из её рациона. Раз в день я выпускал Агачку из клетки. Она летала. Стригла тетрадные листки, которые я разбрасывал для неё по всей квартире, и залетала в клетку, когда проголодается и захочет пить. Команду «В клетку!» она не выполняла, но понимала, по моему убеждению. И вот, во время очередной прогулки она села мне на голову. Попугаям нельзя давать сидеть на голове. После этого они считают себя хозяевами. Но в первый раз я ей разрешил. Агачка посидела на моей светлой башке и юркнула в клетку. Жадно принялась лакать воду. Язык у неё был огромный, и она именно лакала. Потом принялась лазать по своей территории и … её лапка попала в колечко, на котором висела жёрдочка. Жёрдочка крутилась. Лапка пошла на излом, и Агачка истошно заверещала. Не долго думая, я просунул руку в клетку и схватил Агачку и это гадкое кольцо, чтобы оно не вращалось. Агачка вцепилась мне в палец и стала «стричь» как бульдог. Кровь потекла на дно клетки. Эта тварь, измазанная моей кровью, не останавливалась ни на мгновенье. Второй рукой я снял клетку и пошёл вместе с ней в кладовку. За кусачками, чтобы перекусить кольцо. Щёлк! Кольцо перекушено. Я извлёк свою руку с попугаихой и отпустил её. Она чирикнула и спряталась на шкаф. Водрузив клетку на прежнее место, я пошёл обрабатывать израненную руку. Агачка сидела на шкафу уже несколько часов и не высовывалась. «Кердык моим дрессировкам, — думал я, — испугалась». Но раздалось чириканье. Шум крыльев. И Агачка приземлилась мне на голову. Приземлившись, она стала перебирать и чистить мои волосы. Я обомлел от счастья. Это были лучшие минуты моей никчёмной жизни. У меня были собаки: лайки, овчарка и эрдель-терьер. Кошки, конечно же. В детстве я разводил лабиринтовых рыбок (гурами, макроподов, лялиусов, петушков) и продавал на Птичьем рынке. Но, отвечаю, прикольней и умней попугаев не было никого. Агачка будила меня утром своим чириканьем. Прилетала ко мне на постель и спала на груди. Она чесалась о щетину, закрыв от удовольствия глаза. Мы с ней регулярно целовались. Она чистила мне ногти и отгрызала заусенцы. Она ела со мной виноград и вылизывала из стакана капельки вина, которое очень любила. Она обыскивала карманы в поисках семечек, а то и просто залазила посидеть там. На кухне она пыталась помещать сахар в стакане, схватив клювом ложку и ходила срать только в кактусы. И была очень ревнивой. Лену она возненавидела сразу.

— Закрой в клетку это зелёное чудо! — кричала Лена, когда приходила ко мне. Она по настоящему боялась Агачки. Попугаиха с боевым чириканьем садилась на её плечо и хватала за ухо. Но иногда Агачка меняла тактику. Она вела себя смирно. Миролюбиво щёлкала клювом. А потом, когда мы начинали ебстись, залазила, как мышь, под одеяло и вгрызалась в Ленкин бок. Когда в первый раз это произошло, я чуть не обосрался от страха. Ленка взревела от боли. Она сбросила меня с себя и вскочила на ноги.

— Смотри! — кричала она. — Смотри, что сделала эта тварь! — И показывала кровоточащий укус в форме полумесяца на боку.

— Ты сама мне её подарила!

— Да лучше бы я из неё суп сварила! Никакой бы суп она, конечно, из Агачки не сварила. Её дом к тому времени наполнился попугаями. Мистер Клю с Клювиньей штамповали по четыре яйца регулярно. Лена продавала их через AVITO, и у неё появились клиенты. Перед тем, как продать, Лена приходила в дом покупателя и убеждалась в будущих хороших условиях содержания. Дело пошло. Неразлучники стали хоть небольшим, но источником дохода. А потом мы с Леной расстались. Но Агачка продолжала меня будить своим щебетанием и ласково покусывать ухо. И от этого мне становилось лучше на душе. Спасибо, Лена.