Исаак Бабель. "Король" из цикла Одесских рассказов.

#imhoch #alterlit #Король #Исаак_Бабель #любимое 

 

Исаак Бабель 

Одесские рассказы

“Король” 

Цикл рассказов про Одессу, это яркое, немного сказочное описание жизни современников автора,  где «в купальнях блестят на солнце мускулистые бронзовые фигуры юношей, занимающихся спортом, мощные тела рыбаков, не занимающихся спортом, жирные, толстопузые и добродушные телеса «негоциантов», прыщавые и тощие фантазёры, изобретатели и маклера» и конечно же, преступники всех мастей, воры, шулеры, бандиты.

 

Объединены рассказы сквозными персонажами, главный из которых, Беня Крик, романтизированный преступник, Король воровского мира, впервые появляется в одноименном рассказе на свадьбе своей сорокалетней сестры.

 

В начале повествования читатель буквально утопает во дворе, уставленном свадебными столами, ломящимися от праздничных блюд. Нарочитая яркость, выпуклость, метафоричность описаний позволяет воочию увидеть, услышать и унюхать запахи, крики, разговоры, брань и перепалки обитателей семьи. 

 

“Перекрытые бархатом столы вились по двору, как змеи, которым на брюхо наложили заплаты всех цветом, и они песли густыми голосами -заплаты из оранжевого и красного бархата. 

 

Квартиры были превращены в кухни. Сквозь закопченные двери било тучное пламя, пьяное и пухлое пламя. В его дымных лучах пеклись старушечьи лица, бабьи тряские подбородки, замусоленные груди. Пот, розовый, как кровь, розовый, как пена бешеной собаки, обтекал эти груды разросшегося, сладко воняющего человечьего мяса. Три кухарки, не считая судомоек, готовили свадебный ужин, и над ними царила восьмидесятилетняя Рейлз, традиционная, как свиток торы. крохотная и горбатая”

 

Беня Крик выдает замуж свою сестру, старую деву с базедовой болезнью, разросшимся зобом и вываливающимися из орбит глазами. На месте жениха, купленный на деньги Бениного тестя, щуплый, маленький, сомлевший от страха и тоски, парнишка. 

 

В начале праздничного обеда во двор незаметно проникает безымянный молодой человек, он принес уже известную Бене новость - в участок приехал новый пристав и собирается устроить облаву. Единственное, что неизвестно Бене, облава планируется на сегодня, прямо сейчас, когда друзья и веселые подельники Короля собрались за богатым столом. 

 

Свадьба идет своим чередом, гости не скупятся на поздравления и подарки молодым:

 

“Налетчики, сидевшие сомкнутыми рядами, вначале смущались присутствия посторонних, но потом они разошлись. Лева Кацап разбил на голове своей возлюбленной бутылку водки. Моня Артиллерист выстрелил в воздух. Но пределов своих восторг достиг тогда, когда, по обычаю старины, гости начали одарять новобрачных. Синагогальные шамесы, вскочив на столы, выпевали под звуки бурлящего туша количество подаренных рублей и серебряных ложек. И тут друзья Короля показали чего стоит голубая кровь и неугасшее еще молдаванское рыцарство. Небрежным движением руки кидали они на серебряные подносы золотые монеты, перстни, коралловые нити. 

Аристократы Молдаванки, они были затянуты в малиновые жилеты, их плечи охватывали рыжие пиджаки, а на мясистых ногах лопалась кожа цвета небесной лазури”

 

Как видим, автор, как художник, яркими смелыми мазками, рисует картины быта жителей Одессы, наделяя вора и бандита понятиями справедливости, определенных правил и неприятия лишнего насилия. Беня Крик, к примеру, никогда не совершает налетов, не предупредив прежде жертву изысканным, в своей манере, письмом. Вернее, несколькими письмами, где обычно предлагает не сопротивляться и отдать ему деньги добровольно.

 

“Мосье Эйбаум, - написал он, - положите, прошу вас, завтра утром под ворота на Софийевскую, 17, -двадцать тысяч рублей. Если вы этого не сделаете, так вас ждет такое, что это не слыхано, и вся Одесса будет о вас говорить. С почтением, Беня Король”

 

Впрочем, узнав от безымянного молодого человека про готовящуюся облаву и сочтя себя глубоко оскорбленным таким неуважением к его личной жизни и свадьбе сестры, Беня не пишет писем. 

Праздник продолжается, и даже, когда гости начинают явственно ощущать запах гари и уже даже видеть редкие языки пламени, выглядывающие из-за невысокого забора, хозяин торжества не позволяет выйти из-за столов, умоляя почтенную публику угощаться, веселиться и отдыхать. 

Сам же он неспешным шагом отправляется взглянуть на пылающий полицейский участок, рядом с которым, как назло вдруг не оказывается воды в пожарном кране. 

 

“Отправился он с двумя товарищами. Участок исправно пылал с четырех сторон. Городовые, тряся задами, бегали по задымленным лестницам и выкидывали из окон сундуки. Под шумок разбегались арестованные. Пожарные были исполнены рвения, но в ближайшем кране не оказалось воды. Пристав - та самая метла, что чисто метет, - стоял на противоположном тротуаре и покусывал усы, лезшие ему в рот 

Беня, проходя мимо пристава, отдал ему честь по-военному. 

-  Доброго здоровьичка, ваше высокоблагородие, - сказал он сочувственно. - Что вы скажете на это несчастье? Это же кошмар…”

 

Яркий, пестрый, пахучий, несправедливый и в то же время, добрый мир, где жестокость и насилие смешиваются с любовью и добротой. 

Необыкновенный язык, истории, наверное, усвоенные Бабелем еще в детстве от родственников, придуманные им самим, увиденные, подсмотренные и услышанные, смесь стилей повествования, вековая мудрость еврейского народа - все это составляет суть Одесских рассказов, в  которых, как полагают, Бабель изобрел одесский юмор. 

 

“За стол садились по старшинству. Глупая старость не менее жалка, чем трусливая юность. И не по богатству. Подкладка тяжелого кошелька сшита из слез” 

 

“ - Король, произнес неизвестный молодой человек и захихикал, - это прямо смешно, участок горит, как свечка..

Лавочники онемели. Налетчики усмехнулись. Шестидесятилетняя Манька, родоначальница слободских бандитов, вложив два пальца в рот, свистнула так, что ее соседи покачнулись.

 -  Маня, вы не на работе, - заметил ей Беня, - хладнокровней, Маня..”

Не знаю, трагическая ли судьба автора, старческая  ли деменция тому виной, но когда я читаю Бабеля, у меня сжимается сердце...