Снег над Ленинградом (на конкурс)

#новогодний_alterlit #Петербург #конкурс_alterlit

Он привык так жить. Чувствовать малейшее движение воздуха, улавливать любой звук и моментально настраиваться на последующие за этим события. Например, по едва заметному изменению движения воздушных потоков в своей квартире, Константин Мухин мог определить когда выпадет снег, или вот сейчас, соседка Катя начнёт прихорашиваться у большого зеркала в ожидании супруга. Потом, легонько вспорхнув, побежит в гостиную, взмахнёт над столом крылом льняной скатерти, задумчиво, невзначай, поправит мерцающие свечки-лампочки у живой, благоухающей ожиданием Нового года и мандаринами, ёлки. Звякнет стекло буфетной дверцы, и в центре стола займёт своё место белоснежная фарфоровая супница с золотым ободком из родительского сервиза. Мама и папа скоро будут, они с внучкой Дашей ушли на прогулку. Постепенно свои места займут все предметы, и зазвучит, закружится в танце маленькая фея драже.

Миша, припарковавшись на площади Островского, будет идти вдоль Фонтанки, увидит квадрат скамьи, окружающей одинокое дерево и заглядится на снег, который скоро начнёт падать. Дойдёт до Манежной, где пахнет яблоками и корицей, посмотрит сладости для супруги и дочери, сложит всё в тонкую сумку, которую Катя всегда заботливо кладёт в его рюкзак, но неожиданно для себя самого вернётся и купит соседу Косте, с которым играет в шахматы, дивный подарок — музыкальную табакерку, внутри которой размещается сад камней. 

В это время на Петроградке, циферблат Дома с башнями мелодично вздрогнет всем Зодиаком, а маленький призрак Саша, не дыша, прижмёт к груди ёлочную игрушку. Петропавловский ангел звонко хлопнет в ладоши, отзовётся зимней чистой нотой кораблик адмиралтейской иглы, и поднимется к вечернему небу архитектурный концерт для фортепиано и трубы с оркестром, сотканный из шпилей соборов, храмов, башен и колоколен: Бах, Моцарт, Григ, Малер, Вебер.

В голове Мухина мерцал ре-минор. Кот Мурзик добывал малосольные огурцы из банки, поставленной специально для него, на пол, довольно урча и поблёскивая третьим фиолетовым глазом, который кроме Мухина никто и не видел, потому что глаз кота можно было только услышать. Константин не догадывался о своём инопланетном происхождении, так как сопровождающий его хранитель, выбравший для миссии эргономичную форму серии «Мурзик», стёр все его воспоминания о родной планете Гвидареццо. 

Мухин думал, что просто умеет слышать музыку любого мгновения, и сейчас внутри него поднималась безбрежным океаном сюита в белом. 

Однажды, он, молодой здоровый мужчина, спешил после работы домой к жене и маленькому сыну. Они жили на Ординарной. Внезапно в глазах потемнело. Осторожно, постоянно останавливаясь, Костя дошёл до квартиры и упал на кровать. 

За тринадцать лет многое изменилось. Жена и сын иногда заходили к нему. Врачи безуспешно пытались понять, откуда взялась эта ортостатическая гипотензия, изменившая ход жизни. При горизонтальном положении тела цифры тонометра выдавали шестьдесят на сорок, сидя — пятьдесят на тридцать, стоять он мог не более семи секунд, после чего пропадал пульс, и мир начинал угасать в тишине обморока, но Мурзик был начеку. Он начинал громко урчать над безжизненным телом хозяина, таким образом возвращая его обратно в мир звуков. Ре-минор. Им нужно было во чтобы то ни стало завершить миссию. 

По иронии судьбы, лечащий врач, защитившая диссертацию по ингибиторам и импендансу, для себя окрестила Мухина живым трупом. Константин каждый раз  внимательно прислушивался к тяжёлой металлической ряби молодой женщины. Несмотря на всевозможные помехи, он продолжал ждать, когда в его жизни проснётся мерцающий звук.

Телефонный звонок. 

Мурзик открыл третий глаз и намигал телеграмму: «Планета новогодних ёлок тчк включайте снег тчк».

По первым переливам Константин понял, что линия его жизни мгновенно переместилась. Она вела на новую станцию. Звонок был плавный, межпланетный, межгалактический. Новая музыка осторожно всходила солнечным зелёным ростком после долгого мрака в захламленной, душной квартире лежащего в течение долгих лет человека. 

Молодой доктор из Нагано Кэзуки Бинзуру давно слышал историю о пациенте из России, живущим тринадцать лет без пульса, но не решался на эксперимент, включающий все элементы инженерии здоровья Кацудзо Ниси. Сегодня утром он принял решение и позвонил профессору Икэнобо Ямаде Минори. Всю ответственность за новую методику Бинзуру брал на себя.

Мухин знал, что у него есть только две секунды, чтобы взглянуть в окно. Потом нужно быстро упасть на четвереньки, отдышаться, и осторожно, по-пластунски,  добираться до дивана, где стоит уже заваренный в термосе чифир. Если выпить больше пол-литра, можно подняться на десять делений по шкале сердечного цикла. Празднично выстроились вечерние фонари. Под ними молодые счастливые родители Костика шли смеясь по заснеженной аллее. Воздух пел, переливаясь русским лесом. Мороз, санки, ёлка, каток, детство, руками в маленьких варежках держаться с одной стороны за огромную рукавицу папы, с другой — за белую, тонкую, мягкую, мамину. Дома, после прогулки, папа подкидывает под потолок, и сразу сверху отчётливо видно всё, как будто летишь над этим самым лучшим на свете городом, всем миром и космосом. Возвратившись по спирали времени в заданную точку, подкидываешь вверх смеющегося карапуза, и в его сияющих глазах, плещется живой водой твоя жизнь, твой путь, твоё звёздное небо. В голове звучит музыка. Это падает снег. 

Снег над Ленинградом.