На конкурс -- "Классическая древность"

#новогодний_alterlit #Петербург #конкурс_alterlit

Тридцатого декабря я бежал из Москвы без оглядки, оставив на Профсоюзной и неоконченную диссертацию и строгие эмейлы от научрука.
И теперь лежал на красных диванах фирменного поезда и наблюдал как за окном Солнечногорск меняется на Тверь.
За дверью я слышал громкие голоса — обсуждали, разумеется, «актуальные темы». Это раньше можно было написать статью про Дрейфуса и стать национальным героем.
А сегодня, время — слишком быстрое, любая новинка уже устарела. Уже устарела, уже устарела…. Так думал я, постепенно погружаясь в сон.
Раннее утро, запотевшие очки, «Город-герой Ленинград», столовая, хостел,— всё это знает даже тот кто был здесь только проездом. Длинные окна, булочная… Хочется назвать её «булошная», да вот незадача — в Москве никаких «булошных» давно уж нет. Слово осталось, а сам предмет — канул в лету. Теперь вместо пончиков — бесконечные бургеры и точки с кофе.
Голова у меня была тяжелой, хотя в поезде я выспался. Мне казалось, что воздух вокруг неестественно плотный, будто я шел сквозь густое облако. Дома с узкими окнами были хрупким льдом. Алый лед, синий, кирпично-красный. Навязчивая мелодия греческого ресторана, мраморный мальчик с лошадью, Аничков дворец…
— Предлагаю встретиться на гостином дворе, — я слушал голос моей приятельницы — А во сколько удобно: Час, три, шесть, девять, одиннадцать? В таком случае — до встречи!
Елисеевский магазин, подземный переход с матрешками и магниты с медведями. Уши на пружинках — желтые смайлики с зубастыми улыбками.
Внутри Гостиного двора — торговля. Гречишный мёд, деревянные поделки, украшения из бирюзы, газеты и журналы, кожгалантерея… Над одним из киосков, стилизованная надпись — «Птолемей».
— Молодой человек! Четки не желаете? — я оглянулся на женщину с накрашенными перламутровой помадой губами — Натуральное дерево, специально заговоренное…
Во рту у неё блеснули золотые зубы. Я резко отшатнулся и почти бегом пробежал всё здание насквозь.
Первое, что я понял, оказавшись на улице — это то, что мой телефон остался на витрине «Птолемея». На дверях за моей спиной надпись синей ручкой: «ЗАКРЫТО ДО ВТОРОГО ЯНВАРЯ! С НОВЫМ ГОДОМ!».
Второе, что я понял… Не сразу, нет. Жигули, восьмерки, сигаретные киоски, реклама на светящихся стендах, развал видеокассет… Господи. Это… Этого…
Только теперь осознал весь ужас своего положения. Я — попаданец. Попаданец! Как оскорбительно…
— Братан! Эй, братан, — услышал я .
Передо мной стоял высокий парень в меховой шапке с длинными ушами. В одной руке он вертел золотую пачку с сигаретами, в другой у него была сетка с мандаринами.
—Братан, тебя одного ждём…
Он махнул рукой, показывая на дверь восьмерки. Я кивнул, словно так и должно быть. Водитель опустил переднее сидение, пропуская меня назад.
В машине сильно пахло печкой и елочной отдушкой. А я подумал о том, что писатели-фантасты будущего, наверняка все перепутают и в условный две тысячи второй обязательно вставят айфон или авангардный рэп. Хотя, для исследователей через тысячу лет, вся наша история превратится в скучную летопись вроде царств древнего Египта.
— Не понял. А ты привык к иномаркам?
Такое предположение, кажется, развеселило моего нового знакомого.
— Балованный ты, братан.
Водитель включил магнитолу, пел Олег Газманов, но песня незнакомая: «…тень Буревестника вновь над страной, грозно взлетая парит».
Мой спутник протянул мне мандарин с тонкой глянцевой кожурой и наклейкой «марокко»:
— Сразу новым годом запахло! — сказал он — Слушай, ты какой-то шуганный. Чего, устал ехать из Чебиков? Сколько ехал? Сутки?
Я поправил очки и кивнул. Черт, какие Чебики, где это вообще…Что делать если уж оказались во сне? Правильно, ждать когда сон закончится. Приоткрыв мясорубку я выдохнул сигаретный дым.
Мы остановились в районе Смольного. Кодовый замок, лифт облицованный фальшивым деревом, выпуклые пластиковые кнопки похожие на конфеты «взлетные», этаж, дверь…
— Ну ёрш твою мать, братан, приветствую! Знакомься, — Слава, мой брат двоюродный из Чебоксар.
Нам протянул руку долговязый парень в сером свитере и в очках с тонкими золотыми дужками
— Борис, — представился он и улыбнулся кроличьей улыбкой.
—Слава.
— Слава… Это Станислав или Вячеслав?
—Вячеслав.
—Если не секрет, где учитесь?
—В аспирантуре, на историческом.
—А я — геолог! — обрадовался Борис.
В комнате был накрыт стол. В резных, хрустальных вазочках лежали два салата и мандарины, рядом стояла одинокая бутылка с шампанским, домашние соленья, салфетки свернуты в форме розочек.
Перед телевизором сидел еще один парень, он оглянулся:
— Лучше бы на курсы пошли. По маркетингу. А то только на байдарках пойти можете: историк и геофизик.
Борис улыбнулся, по-доброму жмурясь, словно призывая не обращать на друга внимание.
— Да давайте выпьем уже, братаны! — Юрка уже наливал коньяк в хрустальные стопки.
— А за что пьем? — спросил Антон.
— За что? Был один анекдот…
— Да за встречу! За встречу пьем! — Юрка попеременно стал чокаться с каждым.
Я оглянулся — на экране телевизора шла новогодняя передача по ОРТ. Молодой Валдис Пельш обнимался с какой-то актрисой.
— … новый, две тысячи третий…