Бабушка на Новый год

Глава 1

Каждый Новый год для Лёвы был похож на предыдущий. Те же домашние посиделки, та же ёлка. Круглые и блестящие, как глаза Милки, шарики кружились на еловых ветках. Мама на кухне готовила заливную рыбу. И каждый раз, когда папа тянул лапу к большому серебряному блюду, она легко шлёпала по ней и строго отчитывала: «Вася, не трогай! Это на Новый год».
Лёва представлял, с каким звоном рухнет ёлка, когда они дружно, всей семьёй запрыгнут на неё под бой курантов. Это была самая весёлая часть праздника в семье Мурочкиных. Но в этом году всё казалось другим.
– Мам, почему мы должны праздновать Новый год без бабушки? – спросил Лёва, забежав на кухню.
Лапки у мамы всегда были белые, чистые, как молоко. Но услышав вопрос, Сима стала вылизывать их с особенно усердно. Волнуется, значит.
– Ты же знаешь, бабушка болеет. Мы не могли её оставить тут. Не волнуйся, она живёт в хорошем доме, где за ней ухаживают…
– Но ведь сегодня Новый год! Сама говорила, семейный праздник.
– Лёва, так надо, – Сима как будто пыталась добавить что-то ещё, но не дала сказать самой себе. – Подрастёшь – поймёшь.
Конечно, этот ответ не устроил Лёву. Вечно взрослые не объясняют, что к чему! Это Мила не помнила бабушку, слишком уж маленькая тогда была. А Лёве ещё долго снился голос, нежно намурлыкивающий сказки на ночь. Котёнком он зарывался в тёплую перину её шерсти. А днём бабуля играла с ним, пока родителей не было дома. И никто не отнимал его клубки, чтобы отдать сестре! Если бы только можно было её вернуть на праздник…
Тут мама вдруг вспомнила, что забыла купить колбасу. А какой без неё праздник? Сима любила порядок во всём и поэтому вместе с папой Васей решила съездить в магазин. Перед уходом она строго-настрого наказала вести себя хорошо и никуда не уходить. Едва за ними закрылась дверь, Милка тут же схватила плюшевую мышку и рыжей молнией метнулась к брату.
– Лёвк, айда играть! Кто со мной, тот герой!
– Некогда мне в игрушки играть, – услышала она в ответ. – Я бабушку хочу вернуть.

Глава 2

Милка сразу навострила ушки и выпучила зелёные глазёнки. Лёва выглядел очень серьёзным. Впрочем, он часто отпускал уморительные шутки с такой миной.
– Но мама же сказала оставаться дома! – воскликнула сестра. – И куда ты пойдёшь?
– Вот ты и оставайся. Малышне не место в доме для стариков, – резко ответил Лёва. – Я сам слышал, как мама с папой говорили.
Милка надулась.
– Я уже не маленькая! А папа тебе потом ой как всыпет! И подарка не достанется.
Лёва призадумался. Ему очень хотелось новый мяч, который бы он гонял во дворе с утра до вечера. Сколько бы он начеканил ударов! Но подарки достаются только послушным детям. Так говорили мама с папой, и Лёва с Милкой в это верили. Но разве мячик дороже бабушки?
Лёва решил: нет. Он натянул на рыжие ушки шапку, повязал длинный шарф и стал обуваться, как вдруг услышал:
– Лёва, возьми меня с собой.
Милка вбежала в прихожую, натягивая на ходу крохотные валенки и рукавички на резинке. Лёва её не хотел брать с собой. Вот ещё, возиться ему с ней по дороге! Но прямо сейчас Милка казалась ему почти точной копией папы. Такая маленькая и такая упёртая.
Лапы тонули в снежной каше, но дети упорно шагали к большому серому зданию. Здесь не горели фонарики, не лепили снеговиков, не пели песенки про маленькую ёлочку. Лёва удивился: неужели даже старым кошкам и котам не нужен праздник? Глубоко задумавшись, он не заметил, что Милка с трудом поспевает за ним.
– Лёва-а, а нас туда пустят без родителей? – запыхавшись, спросила она.
Но Лёва только отмахнулся. А зря. Стоявшая у входа птица-секретарь даже не выслушала котят. А ведь если б она узнала, как скучает Лёва по своей бабушке, то непременно бы их отпустила! Так думал брат Милки. Но стоило птице уткнуться своим длинным клювом в газету, как Лёва с Милкой проскочили мимо неё. Ох и дали они дёру!
– Лёва, что мы натворили! – жалобно запищала сестра.
Но брат только проворчал:
– И за что мне досталась такая трусиха и плакса?!
Милка обиженно насупилась. Впереди им открывался огромный коридор и куча дверей. Котята заглядывали во все комнаты, пока не увидели в старом кресле на колёсиках бабушку, завёрнутую в одеяло по самые уши. Лёве вдруг стало грустно. Бабушке пришлось провести здесь столько времени одной, в этой тёмной холодной комнате, а они собрались без неё праздновать Новый год! Котята хотели её разбудить, но за дверью послышались шаги.
Первая не выдержала Милка:
– Бежим!
– Нет, прячемся! – возразил Лёва.
«Бежать!», «прятаться!», «бежать!», «прятаться» разносилось по коридору. Шаги всё приближались. Вот-вот откроется дверь и…
Но Милка и Лёва уже не стали ждать. Они схватили кресло и метнулись вместе с ним к выходу. Птица-секретарь растерянно махала крыльями, но ничего не могла поделать с Милкой и Лёвой. Юркие, маленькие котята в испуге бежали домой, с трудом таща за собой кресло-коляску. А бабушка при этом спала крепко, ни разу даже не выглянув из-под тёплого одеяла. Только прибежав домой и крепко заперев дверь, брат с сестрой выдохнули с облегчением. Милка подошла, заглянула под одеяло и тихо пискнула:
– Лёва… это не наша бабушка.

Глава 3

И правда: на кресле дремала не белая, а дымчато-серая кошка с маленькими висячими ушками. Лёва стоял и хлопал глазами, не понимая, как такое могло произойти. Тут Милка как кинется к брату, как воскликнет:
– Да как ты не почуял другой запах?
– А ты почему?! – возмутился Лёва.
– Я первая спросила! И ещё я с самого начала говорила, что красть нехорошо!
А-апчхи! Они одновременно повернулись на звук. Незнакомая кошка с любопытством смотрела на раскричавшихся котят. Милка тут же шагнула за спину брата. Лёва настороженно повёл усами. На секунду он почувствовал себя таким же маленьким и беззащитным, как сестра.
– Бабушка, а как вас зовут? – робко спросил он.
Кошка посмотрела на них удивлённо, а потом наивно улыбнулась и ответила:
– А… я не помню.
«Вот те раз…», – подумал Лёва. Пока он раздумывал, как им быть дальше, бабушка медленно слезла с кресла и стала спокойно расхаживать по комнате, будто у себя дома.
– Но как же нам тогда вас называть? – спросила рыжая непоседа. – Я вот – Милка, а это мой брат Лёвка.
– А вы зовите меня просто бабушка. Ведь годков мне немало… и потом же мы все родственники, от одного предка народились.
Лёва и Милка удивлённо переглянулись. Родители никогда им об этом не рассказывали. Некогда отвечать на все вопросы маленьких почемучек – и так своих забот хватает.
– Какого предка? – спросили они едва ли не в один голос.
– А как ты думаешь, в честь кого тебя назвали, милок? – обратилась к Лёве кошка. – Конечно, я говорю о короле зверей – льве.
С хитрым прищуром яхонтовых глаз она принялась рассказывать историю о том времени, когда по земле ходили только большие хищные кошки. Да так, что Милка с Лёвой слушали её затаив дыхание. Бабушка будто видела всё своими глазами. И в этот момент, словно по волшебству, исчезла её шаркающая походка, голос зазвенел, совсем как мамин, а глаза загорались ярче новогодних огоньков.
Бабушка не ворчала, когда Милка забралась к ней на загривок и просила покатать. А уж Лёва как мурчал от радости, когда они все вместе затеяли играть с клубком! Вот только увлеклись настолько, что опутали нитками всё вокруг: и ножки кровати с креслом, и даже ёлку, которая чуть не упала раньше времени. Да, родителей это не обрадует, подумал Лёва, но зато как это было весело! И потом, когда мама с папой увидят, какая замечательная эта кошка, они точно не станут ругаться. 
– Какие вы хорошие, ребята. Вот были бы у меня такие внуки… – нежно промурчала бабушка.
Тут Милка подумала: а зачем возвращать им бабушку назад, где ей, наверняка, так скучно и одиноко? Пускай остаётся! Так она и сказала брату, и Лёва радостно согласился. Всё это очень походило на сказку, в которой его бабушка вернулась домой под Новый год, только в новом обличии. Старушка между тем ушла на кухню, чтобы покушать. И стоило брату с сестрой пойти за ними, как увидели они то, отчего застыли, будто бы разом превратились в ледышки. Их бабушка ела мамину заливную рыбу!

Глава 4

Не успели они даже пискнуть, как блюдо исчезло во рту, как в ненасытной глотке пылесоса. Первой не выдержала Милка:
– Нельзя! Нельзя! Это же на Новый год!
Бабушка удивлённо захлопала округлившимися глазами.
– Мама будет ругаться, – тихо добавил Лёва, совершенно оторопевший от увиденного. – Она так старалась, готовила…
Неожиданно кошка села на пол и промяукала старческим скрипучим голосом:
– Но до Нового года ещё так далеко! Неужели вы хотите, чтобы я целый день голодала? Вам жалко даже кусочка для бабушки?
На самом деле, до праздника оставался всего час, а блюдо было вылизано до зеркального блеска. Но Милка и Лёва так растерялись, что не стали ей возражать. К тому же им так не хотелось расстраивать бабушку! А она спокойно встала и с задором предложила:
– Я придумала: мы наловим рыбы сами!
– Но как? Ведь все речки замёрзли, – сказал Лёва, не зная, посмеяться ему над этой странной шуткой или же удивиться.
Бабушка об этом как будто забыла. Она хотела даже поймать голубя, и поэтому полезла на подоконник. Но не допрыгнула и… уцепилась за шторы. У Лёвы и Милки шерсть встала дыбом: следы от когтей избороздили малиновый бархат. Упал и разбился стоявший на столе рядом кувшин с молоком – бабушка случайно задела его лапой. Осколки разлетелись в стороны. Белые кляксы уродливо расползались по полу.
– Что же вы наделали! – вскрикнула Милка.
К счастью, бабушка приземлилась на все четыре лапы, но вид у неё был испуганный. Распушив хвост, она застыла на месте, пока вокруг неё суетились дети, прибирая весь этот беспорядок.
– Ох, простите меня… – сказала бабушка. – Я вам сейчас помогу!
Но как ни пытались они убрать всё разлитое молоко, оно всё никак не заканчивалось. Лёва заметил, что повсюду длинной вереницей протянулись белые следы. Размером с бабушкину лапу. Тут Милка не выдержала и протяжно взвыла, а Лёва выгнул дугой спину и рассерженно мявкнул. Наконец, бабушка заявила, что устала, и, явно опечаленная, ушла в гостиную.
– Ну мы и влипли… – печально произнёс Лёва, видя, как за окном уже загораются огни соседних домов.
До Нового года осталось совсем немного. Кто же знал, что так получится с бабушкой? А ведь они её, оказывается, совсем не знали! И тут словно гром среди ясного неба раздался шум в соседней комнате, а вслед за ним повернулся и ключ в двери…

Глава 5

Какая же картина открылась маме с папой, застывшим на пороге дома? В гостиной будто свил гнездо огромный паук, это бабушка запуталась в нитях размотанного клубка. Она выглядела не менее растерянной, чем дети. Милка и Лёва стояли посреди кухни с разодранной шторой в лапах и разорённым праздничным столом. Мама Сима так и всплеснула лапами, воскликнув:
– Что здесь произошло?!
А вот папе Василию хватило лишь строгого взгляда, чтобы Милка и Лёва рассказали всё как было.
– Это я виноват, – понурив голову, сказал сын. – Я и не думал, что всё так получится…
Внезапно Милка его перебила:
– Это я просила оставить бабушку! Мама, папа, он не виноват!
Лёва не мог поверить: его маленькая пугливая сестрёнка теперь так яро защищала своего брата. А родители внимательно слушали, не сводя глаз, и молчали. Думали о наказании? Или просто растерялись? И тут за спинами Васи и Симы послышались шаги и раздался трескучий, как старые половицы, голос:
– Вот это сугробы! Еле дошла… да и рыбка тяжёлая попалась.
На пороге стояла ещё одна кошка. Её белая шерсть серебрилась от снега. Лёва так и обомлел: это была бабушка! НАША бабушка.
– Ты оказался прав, сынок, Новый год – семейный праздник, – спокойно и торжественно сказала мама.
– Но за беспорядок должны ответить! – добавил папа, стараясь говорить строго, но с трудом скрывая довольство при виде трогательных объятий бабушки и внуков. – Чтоб вылизали весь дом перед праздником! И учтите: времени мало.
Лёвка и Милка даже и не расстроились. Велика беда! Но только перед ними мелькнул серый хвост старой кошки, которая незаметно хотела уйти, как вторая бабушка увидела её и радостно заурчала:
– О, Дымка, и ты здесь! Так вы уже познакомились с моей соседкой? Это хорошо, а то её родные внуки давно уехали. А она, бедняжка, одна осталась.
Так в семье Мурочкиных случилось неожиданное прибавление на Новый год. Одна бабушка хорошо, а две – намного лучше! И нет никакой разницы, чужая она или родная. Никогда ещё так не звенела наряженная ёлка, когда на неё взобралась вся семья и радостно опрокинула! Как говорится, на счастье.