НЕВЕСТА ИЗ «RUSOIL»

 

Сейчас выйду из метро, пополню баланс мобильного телефона и позвоню жене, скажу ей, что доехал до Москвы без приключений и всё у меня отлично, в полночь поездом уезжаю в Минск. В запасе у меня уйма времени, буду гулять в центре города, любуясь рукодельной, с большим ремесленным мастерством исполненной архитектурой прошлого; ну и, может быть, поглазею на картины в Третьяковке, схожу в гипермаркет, пообедаю и поужинаю там, куплю продукты в дорогу, посмотрю кино. 

Пока я путешествовал под землёй, в столице прошёл дождь, а теперь повсюду светит яркое полуденное солнце. По его слепящему отражению в лужах ездят взад-вперёд машины, растаскивая солнце по асфальту. Но вот через минуту-другую облака опять закрыли этот тёплый золотистый свет, и всё вокруг как-то потускнело, потеряло краски, невольную грусть поселяя в душу...

Сигнал проезжающего «гелендвагена» — гелика, как его нарекли в народе, — вывел меня из состояния задумчивости, и я машинально определился, насколько близко иду по отношению к дороге. И что за сигналы тогда, и кому адресованы, тем более гелик притормозил и продолжает медленно двигаться шаг в шаг со мной рядом. Был бы я, положим, девушкой с длинными ногами да в короткой юбке — тогда другое дело, понять это ещё можно; я же выглядел со своими сумками скорее навьюченным осликом... 

— Саня, чо от страха съёжился, не очкуй... это я — Славик! — крикнул водитель, тут же остановил машину, выскочил из неё и приветливо бросился со мной обниматься.

— Вот так да — Славка?!.. Привет-привет! Выходит, Москва — большая деревня, раз здесь можно так легко встретиться?! — искренне обрадовался я своему другу-приятелю, с каким в последний раз общались больше года назад. — Проезжал и случайно меня увидел?..

— Не-а, неслучайно!.. Давай твои шмотки в багажник закину, в офис ко мне поедем, пожрём, по дороге всё расскажу! — сказал Славик, продолжая счастливо, прямо-таки по-детски улыбаться...

Со Славкой я познакомился лет пятнадцать назад, он ухаживал за девушкой, дочкой одного очень уважаемого в городе человека, и волею судьбы Настя, так её звали, оказалась в одной студенческой группе с моей женой, где девчонки и подружились. Ухаживания Славика были успешными, через полгода он женился на Насте, и мы стали дружить семьями, вместе проводили выходные и ходили в гости друг к другу. Карьера Славки, благодаря тестю, развивалась стремительно, и из рядового работника банка он за несколько лет поднялся до управляющего.

Но, как на грех, природа повесила каждому нашему брату, мужику, на шею камень — так называемое половое влечение к женщине, чтобы род людской не угасал. Только вот почему-то у всех разные они, камни: одному маленький, другому куда больше, а Славке она отгрузила прямо-таки с валун, который всячески тянул его к грешной земле и не давал покоя. Страсть и любовь к Насте и её сильное ответное чувство придерживали этот камень и позволяли Славке ходить с поднятой головой и расправленными плечами. Но вот после рождения сына Настя полностью переключила всю свою любовь, нежность и заботу на малыша, и тогда-то Славик ощутил вес «камня» в полной мере! Парень он был видный — высокий брюнет с голубыми глазами, благодаря породе и спорту гармонично сложен, одевался со вкусом и всегда до педантичности был аккуратен в одежде. Женщины его обожали, а в банке, которым мой друг управлял, они были в подавляющем большинстве, и все — опять же, как на грех — красивые, молодые, с томными взглядами, едва ль не каждая пыталась обратить на себя внимание Славика. А он стойко, собрав всю свою волю в кулак, из последних сил держался! Но однажды молодая сотрудница, одетая в прозрачную декольтированную белую блузку и короткую чёрную юбку (согласно банковскому дресс-коду — белый верх, чёрный низ), как-то, знаете ли, нечаянно уронила пачку бумаг, принесённых управляющему для изучения и на подпись, и стала в глубоком, но изящном наклоне их собирать... Мой друг окончательно осознал, что он не железный, закрыл изнутри кабинет на ключ и «помог ей собрать бумаги»... Ну, как говорится, лиха беда начало. С этого прискорбного момента Славик с завидным усердием начал познавать женский коллектив вверенного ему банка: с одними «задерживался на работе», с другими ездил в «деловые командировки» в Турцию, Египет, Грецию, а третьих даже приглашал на свой день рождения к себе домой, что совсем уж было не в формате... Земля слухами и всякими компроматами полнится, Настя, рыдая на каждом слове, рассказала отцу всё, что узнала от доброжелателей, и тот, разобравшись в возникшей проблеме, посоветовал дочке находить для мужа в ночное время «необходимые ему пять минут», а не ссылаться на головную боль и усталость... И, не откладывая проблему в долгий ящик, на следующий же день помог зятю уволиться, а затем отправил всю их малую семью на Канарские острова, чтобы отдохнули месячишко, пока он не подыщет зятю новое место работы «без пагубных для молодого человека соблазнов»...

На новом месте работы Славке негде было разгуляться: почти одни мужики, женщин всего-то с десяток, да и тем уже за сорок. И пришлось ему заняться делом в полную силу своих способностей, поскольку предыдущий начальничек прилично-таки запустил предприятие и накопил долги. Надо отдать должное моему другу, работать он умел, за каких-то полтора года вытащил фирму из болота, пошла недурная прибыль, и сам коллектив, почувствовав достаток, самоуважение, сильно оживился и стал отмечать на работе дни рождения сотрудников и корпоративные праздники — не без спиртного, разумеется, не без некоторого баловства. На юбилее бухгалтерши, какой исполнилось сорок пять, именинница, со слов Славки, заманила его под надуманным предлогом в архив и среди стеллажей с пыльными папками, «грязно домогаясь» (пожамкала рукой, через брюки, его хозяйство, второй рукой расстегнула ремень... не боясь испачкать белые брюки, встала перед начальником на колени), «изнасиловала в извращённой форме»... Лыко да мочало — начинай сначала! Его и понесло по этой дорожке: «Саня, ты даже не представляешь, какие эти тётки, за сорок, страстные! Любят как в последний раз, скажу, с полной самоотдачей, а поведением развратнее любой шлюхи... и как я раньше об этом не знал!?..» Его новые пристрастия — свет не без добрых людей — скоро стали известны Насте, и та, обливаясь в очередной раз слезами, посоветовавшись с папой, подала на развод. В нашем городе, благодаря заботам тестя, Славик так и не сумел найти достойную для себя работу и, никак не связанный теперь семейными узами, подался на поиски счастья и богатой невесты в Москву...

— Я свою записную книжку, знаешь, из мобильника перекинул в бортовой комп... видишь, эти точки с именами двигаются? — Славка ткнул пальцем во вмонтированный в панель приборов монитор. — Это сотики моих знакомых и друзей в радиусе пяти километров высвечиваются. Вот видишь, две точки вместе — это мы с тобой! Удобно очень, координаты сотиков наложены на план города — и я увидел, что ты, можно сказать, в двух шагах от меня, обрадовался очень, тем более что ты мне нужен по одному тут важному делу. Уже и звонить тебе на родину собрался, а ты вот сам нарисовался!

— Ну, круто у тебя, как я погляжу! И тачка классная, новьё, и сам забурел... Откуда счастье такое привалило, неужто за год заработал?

— Не-е, брат, не заработал... — Славик с самодовольной улыбкой посмотрел на меня. — Подарок это.

— Подарили?.. — искренне изумился я. — Ты тут не альфонсом трудишься случайно? Подарили ему... ни хрена себе подарки! Кто это тебя так обласкал, если не секрет?.. Хотя богатеньких-то старушек в Москве пруд пруди... «Бугатти» от бабы Кати?

— Сань, ну ты уж ниже плинтуса меня не опускай. Невеста гелик подарила.

— Ну да, ну да... богатая невеста! Невесте лет семьдесят?

— Тридцать пять ей всего, а зовут Эльмирой. Она дочка директора компании «RusOil», и у нас всё серьёзно, через месяц свадьба. Я сегодня тебя с ней познакомлю, а вечерком пойдём вместе в ресторан.

— Слав, у меня вечером поезд в Минск, в двадцать два ноль-ноль!

— Щас, не выходя из тачки, на завтра тебе билет переделаем... век цифровых технологий как-никак...

Мы, оставив на подземной парковке гелик, поднимались в скоростном лифте на сорок пятый этаж элитного многоквартирного дома, где располагался пентхаус жениха и невесты. «А везунчик всё-таки на баб Славка!» — подумал я, разглядывая Эльмиру. Бывшая жена-красавица из богатенькой семьи, а теперь вот и эта невеста — чем тебе не восточная принцесса, похожая на японских манекенщиц из иностранных журналов мод. Идеальная фигура, азиатский разрез ярко-зелёных глаз с длинными бархатными ресницами, небольшие, но пухлые губки в лёгкой доброжелательной улыбке и круглый маленький носик — куколка, что тут скажешь...

— Обратку когда запланировал? — уже перед дверью нового своего жилища спросил Славка. — От батьки Лукаша?

— Где-то через две недели.

— Ну и отлично, сообщишь, а я давай тебя встречу и потусим от души, оттянемся. Элька в Англии в это время будет, а мы... Развеемся, девок снимем!

— Я те сниму!.. — Эльмира дала Славке тихонько коленкой под зад, и он, не удержав равновесия, ткнулся лбом во входную дверь квартиры, так и не сумев открыть замок.

— Эль, помоги, никак не научусь этот чёртов замок открывать! — он сделал шаг в сторону, уступив невесте место...

Скажу честно, осматривая это гнёздышко жениха и невесты, я мало чем впечатлился как дизайнер, за исключением стеклянной двусветной перегородки-аквариума между столовой и гостиной высотой в два этажа и огромного телевизора размером примерно три на два метра. В первом уровне квартиры находились прихожая с просторным санузлом, совершенно пустая и достаточно большая кладовая для не нажитого ещё и ставшего ненужным барахла, а также кабинет, кухня, отделённая от столовой барной стойкой, и сама столовая, ну и две поворотные лестницы с разных сторон, из вытянутой, как коридор, гостиной. На втором уровне располагалась огромная спальня с невысокой стеночкой, прикрывающей двуспальную кровать от возможных любопытных взглядов из гостиной, а над спальней — стеклянный фонарь, в который ночью, лёжа на кровати, можно наблюдать звёздное небо... В стене слева от кровати дверь в просторную ванную с биде и окном в потолке, а справа дверь в гардероб, тоже с окном в потолке... Надо ли пожелать, чтобы все мы так жили? И понятно, что у живущих в такой роскоши людей мысли о политике и всякой там справедливости не возникают...

Хозяева решили всё-таки в ресторан не ходить, а непринуждённо и приятно провести время в домашней обстановке, свободно пообщаться, продолжить начатое в офисе обсуждение дизайна будущего дома. Как я понял, Славик никак не надеялся на кухонное искусство красавицы Эльмиры, а потому всё касательно семейного ужина заранее предусмотрел, заказав его доставку из ресторана домой...

Было стойкое ощущение, что мы ужинаем на дне морском: вокруг кораллы, водоросли, разноцветные рыбки снуют туда-сюда, заплывают и на стол, и к нам на одежду, и на лица моих собеседников — разнообразная подсветка аквариума создавала такой фантастический эффект, благодаря которому в душе царило умиротворение и не покидало чувство некой отрады. Мы не заметили, как время перевалило за полночь, и когда в два часа ночи повар и официантки стали с нами прощаться, мы решили, что пора бы и нам поспать остаток ночи, тем более что рано вставать, поезд на Минск отправляется в восемь утра. Мне выдали чистое постельное бельё, пожелав спокойной ночи, Славик и Эля поднялись на антресоль, где за небольшой декоративной стеночкой жениха и невесту с нетерпением ждало брачное... нет, всё-таки пока предбрачное ложе. Перед сном я размышлял о жизни, рассматривая наклонный потолок с диодной мягкой подсветкой синего цвета, — и не мог не услышать взволнованный шёпот с антресоли:

— Слава, нет!.. Спи!..

— Эля...

— Слава — нет!.. И что за настойчивость?!.. Гость же у нас...

— Ну, Эль... спит он уже — слышишь? Храпит же... Вот на хрена ты не сняла трусы, щас порву их!!!..

И я, подыгрывая своему другу, стал нарочито похрапывать и не заметил, как на самом деле уснул и недослушал, что там между ними было дальше. А утром Славик отвёз меня на вокзал, пообещал встретить из Минска и подготовить более содержательную программу, чем в этот раз, на том мы и расстались...

Две недели рабочей командировки в Минске тянулись как никогда медленно, скучал по жене и детям. Жил я и ожиданием анонсированной Славкой развлекательной программы, а также хотелось более тщательно осмотреть напичканный всякими ноу-хау офис компании «RusOil», где работал мой друг...

И вот она, Москва! Выходя из вагона, вижу одетого в жёлто-чёрный автогоночный комбинезон Славку, держащего в руке два пластиковых шлема.

— Ну, как доехал? Девушки-попутчицы были? — озорно подмигнув, он улыбнулся своей счастливой детской улыбкой.

— Какие девушки?! Полный вагон бабусек да мамаш с детьми!.. Классный прикид у тебя!

— Сань, надень! — и он протянул мне второй шлем, потому как подошли мы к японскому спортивному мотоциклу.

— А почему мотик? Чо задумал? — скорее с растерянностью, чем с удивлением посмотрел я на Славика.

— Саня, беда... Беда, блин, приключилась! — сказал он с такой искренней и неожиданной после улыбчивой встречи трагичностью, что я всерьёз разволновался:

— Чо такое, гелик разбил, да? В аварию попал?..

— Гелик-то цел, а вот в аварию я, похоже, приличную угодил... Ладно, на бегу всего не расскажешь, так что давай вещи твои ко мне на съёмную квартиру закинем и пойдём в кафешку пожрём, посидим... всё тебе в стихах и красках расскажу...

...И вот сидим в кафе на окраине Москвы, в Химках. Салатики мы уже скушали, пьём красное грузинское вино «Пиросмани», ждём горячее, а я с более чем сочувствием слушаю рассказ друга:

— Понимаешь, с момента отъезда Эльки в Англию прошло-то дня четыре всего... Ну, решила она все свои свадебные прибамбасы — платье там, туфли, украшения всякие — в бутиках тамошних прикупить. И первые два дня я прямо упивался свободой и одиночеством без всяких там романтических приключений: то телик посмотрю, то книгу почитаю, а то просто без дела на диване валяюсь. Видимо, дрянь эта — тестостерон — не набралась в моём организме в нужном для безумных секс-фантазий количестве... На третий ничего ещё, а на четвёртый день как больным себя почувствовал, гормон этот прям с утра принялся мозги мне бомбить, мысли дурные в башке возбуждать... На работе отгул взял, в себя чтобы прийти, и решил по городу проехаться. Дома сидеть в таком состоянии совсем хреново, мысли о бабах гоню от себя, не хочу Эльке изменять, думаю: похожу по музеям, в центре поболтаюсь, отвлекусь как-то. И вот еду и вижу: две девки с ребёнком грудным голосуют, и по виду нервные такие, куда-то опаздывают, должно быть. Притормозил я, и выяснилось: в детскую больницу им срочно надо, сами из Ярославля, в столице первый раз. Пожалел красотуль, довёз до больницы... И скажу тебе, Саня, девахи — супер, сочные такие, кровь с молоком, хотя мордахи, конечно, вульгарно накрашены, но фигурой каждая по-своему хороша! У одной ноги изумительные и попа тоже шикардос, а у другой груди — язык не поворачивается сиськами назвать: форма, размеры — глаз не оторвать... Такая, знаешь, в этих девицах раздвоенная красота, и если обеих в одну соединить — ух и классная бы тёлка получилась!.. Ну, ты не подумай, это я как мужик внутри себе отметил — и всё, никаких планов касательно баб этих не строил. Казалось бы, довёз, сделал доброе дело — и молодец, до свидания, девушки, вернее — прощайте!.. Так ведь нет! Они умолять меня стали подождать, деньги предлагали, дуры, чтобы после больницы их до гостиницы довёз...

— Подождал?

— А ты сомневаешься? Дождался... Родители виноваты, назвали меня Доброславом, вот и сею добро вокруг себя, а потом страдаю от доброты своей!.. Сделаю доброе дело, думаю, довезу до гостиницы — что мне, трудно, что ли? И чтобы в глазах ярославских красоток принцем из сказки выглядеть, говорю: «Девки, поехали похаваем в кафешке!» Они с радостью согласились... и вот, сами откушали, и ребёнка грудью одна из них кормить начала... представляешь, прямо за столом, без стеснения всякого; и ты не подумай, никто другой этого не видел, мы в углу сидели... значит, это мне такое доверие она оказала, и я прям этим процессом любовался. Мы налопались до отвала и давай ближе знакомиться, такие меж нами душевность и расположение к друг другу случились... Обе смотрят на меня влюблёнными глазами — и что мне, скажи, делать?! Гормон мой тут же отреагировал, взбунтовался, яд свой в мозги выпускать начал!.. Саня, уверен, что и у тебя такое бывало: сидишь, к примеру, в летнем кафе, уплетаешь шашлычок из свиных рёбрышек — а тут, откуда ни возьмись, собачка появляется бездомная, уличная бродяжка, хвостиком преданно виляет. Пожалеешь её, дашь ей пару косточек или даже кусочек мяса, а она тебя потом до машины провожает или до дома, если недалеко живёшь.

— Да, и со мной такое бывало не раз. Не пойму только, к чему ты про собачку рассказал.

— А к тому, что пожалел девок этих, думаю: зачем гостиницу им какую-то искать, когда у меня пентхаус пустой? Пусть ночку переночуют, а завтра домой поедут, на вокзал красоток этих отвезу... ну и позвал к себе, они отказываться не стали, с восторгом согласились, одновременно меня поцеловали в обе щёчки.

— Можешь дальше и не рассказывать... всё с тобой понятно.

— Эх, Саня!.. Все обо мне почему-то плохо думают, и друзья в том числе. А ведь ты даже представить не можешь, как я борюсь с искушением, с чувством этим мучительным... Читал, надеюсь, у Льва Толстого «Отец Се́ргий»?

— Кино только смотрел...

— Кино он посмотрел, а когда... в натуре?!.. То, что между мной и Оксаной, матерью грудничка, произошло — оно так и должно было случиться, естественно всё. Но потом вот ребёнок её расплакался, и Зоя, то есть подруга её, никак дитё успокоить не может. Тогда Оксанка к нему выскочила, само собой. А я, значит, хожу голый вдоль дивана, жду с нетерпением её для продолжения — а вместо неё подруга голая заходит, представляешь?!.. И ко мне идёт, дрожит вся от волнения... а я борюсь с искушением, будь оно неладно, впору топор искать, нож на худой конец, чтобы палец себе отрубить, как Сергий, но искушение, заразу эту, победить, иначе двойная измена получиться может, один-то раз вроде как не считается... Да и откуда в пентхаусе может оказаться топор с чурбаком?.. Что там дальше было — можешь представить: одна ребёнка нянчит, другая со мной... так они и меняли друг дружку до утра, а мне вот без перерыва пахать пришлось... И девки умелые очень оказались... но ты неправильно сейчас подумал: завтрак они шикарный смастерили, ведь могут же некоторые бабы! Ну, поели мы, на вокзал девах отвёз, попрощались как надо. И вот еду на работу в офис, просветлённый весь, и скажу тебе, Саня, даже неприязнь лёгкая к бабам появилась, представляешь? Видать, переборщили девчонки с ласками своими изощрёнными, тестостерон чёртов на нет свели, — ты не поверишь, как работать захотелось. И мысли дурные, виноватые, что утром мозг мне донимали, полностью из башки улетучились... Не успел я в своём кабинете за комп сесть, как шеф, будущий тесть, по громкой к себе вызвал. Я-то думал, будущую свадьбу обсудить хочет, а он стал спрашивать, как я к порнографии отношусь. Ну, нормально отношусь, говорю, не ханжа, мол. А вы чо спрашиваете, скачали из инета чо-нибудь? А он мне по-молодёжному: типа того, подойди — покажу... И знаешь, что он мне показал?

— Славик, ну откуда мне знать?

— Показал он мне, друг мой, как я с девчонками из Ярославля в пентхаусе зажигаю!.. Оказывается, видеокамеры там по всей квартире понатыканы... да не переживай ты за меня так! Не в первый раз, наладится всё. Обидно, что удовольствие от бабы мгновение длится, а проблем потом — за жизнь не управишься...

— И что несостоявшийся тесть тебе сказал?

— «Пошёл вон!» — сказал, и чтобы дела передал, ключи от гелика у меня потребовал, велел съехать с квартиры и вещички свои забрать!.. Я ему тоже в ответ сказал, что несправедлив он ко мне, о-о-чень несправедлив, вот если бы я мужиков домой привёл — тогда совсем другое дело. А тут бабы — подумаешь!.. Нет, Саня, давай выпьем! — и он разлил по бокалам остаток в бутылке. — Слушай тост: выпьем за тех женщин, которые любили нас, а также за тех, которых любили мы, а ещё за тех, которые нас простили... ну и за тех, которые не простят нас никогда!

— Н-да, сюжет изгнания из рая... Думаешь, Эльмира и её папашка тебя не простят? Мне показалось, она тебя любит по-настоящему...

— Не-а, не простят! Разве что гадость какую-нибудь сделать могут... это запросто, за ними не заржавеет...

Мы просидели в кафе до закрытия, потом побрели на съёмную квартиру с рваным потёртым линолеумом на полах, с выгоревшими от солнца обоями, засаленными вдобавок... Утром позавтракали яичницей, и Славка отвёз меня на Казанский вокзал. 

...Месяц спустя Славка пригласил меня с Викой на свою свадьбу. Эльмира простила его, да и отца вынудила жениха простить, сказала ему, что беременна, срок большой, и аборт делать уже поздно...