Пимен проснулся, как обычно на рассвете. Осторожно, чтобы не разбудить жену поднялся с постели. Торопливо влез в свободные рабочие брюки, натянул рубашку. Ему не терпелось.

— Идешь жать?
Пимен обернулся на хрипловатый со сна голос жены и рассеянно посмотрел на нее, борясь с узкими петельками на рубашке. Элис полулежала в кровати, опершись головой о согнутую в локте руку, и хихикала.

Её муж был натурой порывистой и внезапно-увлекающейся. То он загорался собственноручно собрать старинную ракету средней дальности, и по всему дому валялись пружинки и боеголовки, то решил разводить для дойки лысых гуандарских колдырей, и купив пару, по случаю, потом избороздил всю Вселенную в поисках третьего, потому что без третьего лысые колдыри не выживают. А то просто начинал коллекционировать обыкновенных хрюнделей. Она привыкла и только посмеивалась над его причудами.

— Ага, пойду. — Пимен всё-таки поборол упрямые скользкие пуговицы, чмокнул жену в левый насмешливый глаз и вышел на задний двор.

Жать. Снова жать.
Космоагрономией Пимен увлекся с год назад. Разбив задний двор на грядки, он занялся посадкой самых экзотических растений, которые только мог найти в доступных галактиках. Вся добытая Пименом экзотика прекрасно приживалась на его огороде и обильно плодоносила.

Пимен шел между грядок, одобрительно кивая самому себе: «Сараганский печальный чахлик уже совсем скуксился и готов к сбору.»
Проходя мимо кассиопейского губана безобразного, сплошь усеянного отвратительными ярко-желтыми бородавками, сорвал одну из них и сунул в рот, раскусил и секунду подождал пока густой необычайно вкусный сок растечется, обволакивая язык и нёбо, потом разжевал мякоть и блаженно улыбнулся: на обратном пути он наберет пару горсточек для Элис.
У последней грядки Пимен остановился. Именно здесь он посадил несколько экземпляров растения, под названием «Рука дающего».

Саженцы и впрямь были точь-в-точь, как человеческие руки, и их нужно было каждый день жать.
— Ежедневное рукопожатие, и отменный урожай вам обеспечен. Ровно через месяц «руки» сожмутся, зажав в кулаках восхитительные на вкус плоды. — Тараторил торговец с лисьей мордочкой, тыча в Пимена растопыренной пятерней саженца. — Очень редкое, экзотическое, растение, сэр. Но совсем-совсем неприхотливое. Я уверен, вы друг другу понравитесь. — Как-то нехорошо подмигнул под конец лисьемордый.

С тех пор прошел ровно месяц ежедневных искренних пожатий и сердечных потрясываний.
Пимен закончил очередной ритуал и присел на маленький стульчик рядом с крупной, похожей на мужскую, дланью. Устало оглядывая грядку, он заметил в дальнем углу шевеление: одна из рук медленно сжимала пальцы, потом другая, третья. Пимен напрягся и подался вперед. Все руки по очереди сжались. Но вот только не совсем в кулаки, вернее совсем не в кулаки.

Прямо перед носом Пимена покачивался из стороны в сторону здоровенный кукиш, сложенный из толстых волосатых пальцев.
— Скотина лисьемордая! «Неприхотлииивые! Отменный урожаааай!» Дулю мне показали! — В бешенстве кричал Пимен.
Прибежавшая на вопли мужа Элис смотрела на грядку, усеянную фигами и хохотала.

***

Где-то на краю глухой галактики, глянув в календарь, глумливо заржал лисьемордый гуманоид.