О едином и многом (на конкурс)

- Прикинь, я паспорт прозебал...  -  вздыхает  этот парень и далее следуют описания тягчайших обстоятельств; алкогольные эманации, вихри враждебные, сбитые коленки, ободранные кисти рук, порванное состояние души  - все это непременно ночью. Закрыв глаза на неловкое   «з» в слове «про@бал», я, чтобы несколько усилить хайп, тут же подкидываю дров, как прозебал свой. «Это было во вторник  и на черной скамье  и какой-то жиган... », - короче, именно ночь, полнолуние, бордемотель  под  гостеприимным   названием «Тихий Ужас», проститутка Теодора.  Как сейчас  помню, в фойе ее портрет на всю стену в кожаном садо-мазо. Плетки, цепи, все по теме.  Она была там типа прима-балерина, амбассадор. Как туда попал – это  для отдельной  пьесы,  я  был добр к ней, она ко мне и даже, кажется, мы успели полюбить друг друга, но паспорт все равно ушел. Потому что была ночь. Паспорта ведут себя как-то не так  именно ночью, они рвутся из рук, они хотят жить своей жизнью, самостоятельно, в той стране, где нет этих несносных  кретинов  с дикими рожами  на фото.

 

Парень про е балл паспорт в 2015 году, в активной боевой зоне, во время войны. В то время, в том месте эта неприятность была равносильна  медленной,  мучительной гражданской смерти. Аутодафе. Самоликвидация. Но он каким-то образом сохранил себя,  крошечный  рассудок,  даже  идентичность, ибо спустя ровно пять лет, подъехав на бензозаправку и  увидев его со спины ( он разговаривал с заправщиком ), я выхватил великолепнейший по  смысловой нагрузке  кусок текста из его уст:

- Прикинь, я телефон про@бал... – Реплика,  достойная  синематографа. Пять лет, не выходя из образа...  Волосы на моей голове мягко всколыхнулись от нахлынувшего эндорфина. Не стал им  мешать и нарушать  инкогнито, торопливо  заправился, расплатился, взял кофе и отъехал в сторону.

Я  услышал нечто значительное. Надо было  переварить.

В воздухе плавали обломки  только что взорванной чужой истории. Пазлы  с неудобными, острыми краями, хаотично перемешиваясь, искали нужное место и  неприятно тыкались в мозг.

 

- К  сожалению, современному поколению эвфемизм «ткань бытия» не сообщает своей  истинной сути, - принялся я умничать вслух, любуясь своим многозначительным прищуром в зеркале заднего вида и прихлебывая кофе, - это как каждый день пялиться на Черный Квадрат над обеденным столом или в музее передвигать бесценные раритеты, шуруя между ними шваброй.

 

Ткань бытия... Где-то что-то написано, предначертано.  Но что и где? Сейчас  выйду и  плесну этим кофе в лицо случайному прохожему, изменится ли написанное? Разумеется, он будет  в ауе и захочет выяснить мой побудительный мотив, я в свою очередь должен буду найти и применить  подходящую к ситуации, стратегию поведения. Все это займет какое-то время,  нарушит его и мои планы на ближайшее будущее, мы не окажемся вовремя там, где должны  быть,  не исполним то, чего от нас ждут. Это поломает чью-то игру и не принесет плоды. Или принесет, но совсем не те   плоды.

 

Итак, человек пронизывает пространство, с удивительной последовательностью разбивая лоб о малейшие выступы тверди. Мазохизм? Отсутствие мозга? Есть мнение, что ни то, ни другое.

Сценарий.

 Пестня, написанная онли  для него. И он обязан ее петь, даже без голоса, а что не сможет спеть – дотанцевать. Ползком,  вприсядку, раком – все равно. Песенка должна быть спета.

 

И он поет ее в очередной раз  осипшим голосом, уныло облизывая пересохшие губы и хлопая по пустым карманам: « Я про@бааааллл...»

 

Или вот, допустим, ковер. Можно сколько угодно долго лежать на нем и не ощутить никакой тайны, кроме того, что онемеет щека и из открытого рта натечет  лужица слюны. Но стоит найти мужество и оторвать свинцовую голову хотя бы на сантиметров тридцать, - глазам откроется  узор. На всех коврах есть узоры, даже на этом.  О чем это, чуешь? Эй ты, гнида, да,  тот, кто потерял  паспорт! Ты ваще способен отбить дупля, что происходит?

 

В  ткани ковра  все перемешано хаотично, на первый взгляд. Только время и расстояние дают возможность увидеть картину целиком. Увидеть, кто мы  по жизни, все вместе и каждый в отдельности. Жизнь рисует нами картину, картины, узоры, натюрморты. Здесь, рукой  Мунка мы зажимаем голову и изображаем КРИИИИИК, там, рукой  Шагала летим над городом,  пропитанные сумасшедшим адреналином, зажимая яйца в кулак, а где-нибудь завтра...

 Кстати, правда, в какой узор нас вляпают завтра? И будет ли «завтра» на ковре?

 

Земля кругла, голуба, подвижна. Стоит чуть подпрыгнуть   – и ты  в космосе. Казалось бы, на хрен  ты ей?  Лети себе. Но Земля  тянет обратно. Ты нужен, нужны твои кости, твой  движняк, тепло. Раскинув руки,  замрешь на мгновение куклой в неудобной позе, но это удачно впишется в общий сюжет. Или органично прильнешь сзади к аппетитной  круглой заднице, справедливо опасаясь, чтобы случайный хулиган не прильнул к твоей – все, буквально все здесь краски, пазлы, лего, глина, пока мы лепим из себя невъе@бенное нечто, нас вместе с коровьим навозом  и соломой замешивают в корыте и в виде саманного кирпича впечатывают в очередную Вавилонскую башню.

 

Но, надо признать, есть и такие, кто берет на себя смелость гнуть свою линию узора и влиять на общую цветовую гамму полотна. Они хватают  весло судьбы и ляпают по ковру то ли наугад, то ли со злым умыслом. Это о законодателях мод. Возможно, умысел кроется в стремлении глобалистов регулировать рождаемость. Ну  в самом деле, у  кого в трезвом  уме  встанет  на вот это уе@бище в безразмерной спецовке  «овэрсайз», туго затянутой  ремнем под сиськами и с дырками на коленях,  в могучих говнодавах-«гриндерсах», «пидэрсах», «мартинсах», чорт бы их всех побрал, с увесистыми рыбьими губаме и стеклянным взглядом, уткнутым в телефон? Кого тут  @ебать?

Куда?

 Зачем?

За что?!

С  другой стороны, расчет возможно на то, что встанет на симпатичного дядю в цветастых лосинах в облипочку, с пушистым хохолком до пупа и кудрявой бородкой на макушке. Да, в  бескрайнем многослойном орнаменте кто-то упрямо отводит отарам этих расписных впопугайчиков немалые и сочные пастбища, о них заботятся, их выращивают, воспитывают.

Оберегают.

Их лепят, черенкуют, отливают в формы. Огромными клизмами в их уши, рты и глаза вливают новую правду:  – еби@те друг друга, хороняки, чего вам еще? Бабы разберутся без вас.

 

Кто же над вами так поглумился, несчастные? Кто пишет вам песни, сочиняет ваши  узоры?

 

Интернет, соцсети, авторитетные кутюрье, мировые бренды?

 

Вас всех жоско нае@бали, ребята. Оглядите друг друга, обнюхайте – у каждого из вас в  ухе порядковый номер, а на шее ошейник от блох. Ваш ковер не висит на стене, он лежит под ногами там, где из него выбивают пыль грязными гриндерсами табуны  таких же как вы.

Хотя... кто вам судья? В калейдоскопе мира мы все вращаемся как в барабане, каждый день стихийно складываясь то жопка к жопке, то писька к письке, кто писька к попке, а кто и того хуже – ласты к ластам. Поэтому целуйтесь в рот, одевайтесь как  свиньи, ведите себя так же – один хер, вы все здесь проездом.

 

Многие из нас просто дрейфуют по линиям узора опустив руки, отпустив весла, клюя носом во сне. Иногда что-то падает с неба, большей частью утекает сквозь пальцы, сколько ни греби...

А кто-то пытается двигаться вспять, против шерсти, наперекор. Тут он пустит шептуна в общественном  месте и невозмутимо будет листать газету, пока окружающие гневно зажимают носы, там, будучи в гостях и нетрезв, ночью залезет на стол и, хихикая,  нагадит хозяевам в сахарницу,а бывает, выкинет что-то из ряда вон, вопреки всему, вопреки себе. Например, отдаст долг. Накормит хлебом бродячих собак.

Вернет чужой телефон.

И что? Поставить ему лайк? Или дать веслом по лбу?

 

В конце концов, в границах ковра есть место и тем и другим.

 

Впрочем, ты увлекся, и кофе остыл, ммм, - пятый  эспрессо за день слишком живо гонит мысль, - погляди-ка чего  наворотил... Ладно, пора кончать. Наперекор, говорите? Ну тогда заключительный пазл.

 

С этой уверенной  ноткой здравого смысла я порылся  под сиденьем, достал найденный недавно обшарпанный LG  и вышел из машины. Мой харизматичный  контрагент  со своим собеседником все еще терлись на том же месте у колонки.

- Эй, Василий! – (Оу  ес, Василий, клянусь, именно так, с уссилием  - Васссилий, ни дать ни взять ).

Васек  обернулся.

- Не твой? – Я  приблизился и двумя пальчиками, словно дохлую мышь,  протянул ему его вещь.

#наперекорсистеме  #конкурс_alterlit