Антабус

Был в нашей бригаде кадр — Антабус. Мужик лет пятидесяти. Я сначала думал: фамилия у него такая. Но мне объяснили, что на самом деле он Виктор Михайлович Краюшкин. Родители жили в Москве, занимали какие-то партийные посты. Антабус же уехал на Колыму и привык там. При своем недюжинном здоровье, где только не работал. 

К слову сказать, еще до Колымы во время службы он был стрелком-радистом на самолете. В старых самолетах спереди находились летчик и штурман, а сзади сидел стрелок-радист, который стрелял из пулемета. Антабус три года служил этим стрелком-радистом. Вот. Давным-давно в фильме «Хроника пикирующего бомбардировщика» Олег Даль пел: «Буду я летать со свистом задом наперед». Действительно, стрелку-радисту всегда приходилось сидеть в самолете спиной к направлению полета, потому что он должен был отстреливаться, защищая тыл самолета.

Антабус — большой любитель выпить. Жил он по такой системе: денег заработает, пропьёт, и снова на работу. При любом удобном случае ехал в ближайшую деревню и набирался там в хламину. Придёт с похмелья, болеет «китайской» болезнью, но от работы никогда не отлынивал. Кто-то с перепою не может ничего делать, а он потеет, ворчит, но все равно работает.

Сам рассказывал, как с друганами получат зарплату, накупят продуктов и выпивки. И гужуют. Когда выпивон кончался, надо было кому-то в поселок идти за добавкой. А это километров 80-100. Кто побежит? Антабус. Он легкий был на ногу. Дадут рюкзак под водку. Сразу уговор — литр водки ему. Пока возвращался, литр выпивал, чтобы согреться.

Шёл так однажды зимой, смеркаться начало. Видно просмотрел и свалился в каньон. Достаточно глубокая яма с крутыми бортами. Улетел туда вместе с водкой. «Думал, легко выберусь. Лезу, лезу по снегу, вот-вот вылезу, и обратно скатываюсь. Снова до самого верха долезаю и опять вниз лечу. Лазил до тех пор, что чувствую — замерзать начинаю. Лежу в яме, смотрю на небо, а там звёзды, выть хочется. Пришлось рюкзак с бутылками в яме бросить. Чудом выбрался без него. До участка, где работали, недалеко было. Пришёл весь обмороженный, но живой.» — вспоминал Антабка. 

Как- то раз мне в руки попался паспорт Виктора Михайловича, так там натурально написано через чёрточку Краюшкин Виктор Михайлович — Антабус. Чудеса!

Антабус — это таблетки такие. Раньше для перевоспитания алкашей существовали ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий). Краюшкин раз загремел туда. Привезли, дали ему таблетки эти. Как правило, с них люди блевать сразу начинают. Тазик дали. Антабка выпил таблетки — не фурычит. 

— Можно, — говорит, — ещё. 

Дали. На душе хорошо стало. 

— А можно ещё, — попросил в третий раз. 

Ему лошадиную дозу таблеток. Совсем захорошело. Короче, выгнали его оттуда. А кличка Антабус приклеилась.

На Колыме спроси у кого: «Кто такой Краюшкин? Никто не знает». А скажи Антабус — знает любой.

Он другой раз пойдет в поселок по делу, возвращается обязательно в хлам пьяный. Это при том, что денег у него на руках не было. Спрашиваем, где ты успел набраться. Обычно отвечал: «Да, встретил мужиков, работали вместе». У него даже присказулька была. «25 лет на Колыме, и п*сом обзывают», — шутил так про себя Антабка.

Бывало, наберётся, барагозит. 

— Иди в люлю! — говорит ему бригадир. 

— Хуюлю, люлю!

За 25 лет этот человек ни разу не смог вырваться с Колымы домой к родителям по причине беспробудного пьянства. Даже имея благие намерения, он в лучшем случае добирался до Усть-Омчуга. Там у него была подруга. Звали ее Лариссон. Мужики говорили: мощная, дородная женщина. Пока бухал, она большую часть денег у него вытягивала и прогоняла прочь. Ему опять приходилось вкалывать, зарабатывая на жизнь.

Однажды мужики из бригады решили, при расчете в руки ему сразу денег не дать. Антабус был в бешенстве. Матерился. Мужики сами купили ему билет на самолёт до Москвы, проводили в аэропорт и только тогда отдали деньги. Подхватился Антабка, побежал на посадку, даже не попрощался ни с кем. Вернулся он на Колыму или нет, я не знаю.