25, 5 и 5

Много на Колыме разных людей встречал, простых, да с непростыми биографиями. В частности, «мицаев, грицаев», короче хохлов. А почему так? Значения не придавал поначалу. 

Украина во время войны под оккупацией находилась. Вот. На Колыме некоторые из них сидели по статье «За измену Родине», 25, 5 и 5 говорили про них мужики. То есть 25 лет в зоне, 5 на поселении + ещё 5 без права выезда и переписки. С такими неохотно общались, т. к они полицаями были во время войны. Много лет прошло, а осадок в душах людей остался, брезгливость какая-то по отношению к врагам, как к прокажённым, больным. А мне всегда было интересно, как судьба повернулась у человека, что произошло, что он стал предателем. Спросить не решался. 

Однажды работали мы с напарником в посёлке Токичан. Понадобился бульдозер. Мы обратились к начальнику участка. Он сказал, чтобы взяли бульдозер у Пескарева, сделали работу и потом вернули машину. Вот такие дела. Фамилия Пескарев, а кличка Пескарь была у этого мужика, лет ему за полтинник, примерно. 

— Только он не шибко общительный — предупредил начальник. 

— А что такое? — спросил я. 

— Он полицаем был во время войны, а жена его в крематории работала при немцах. 

Взяли мы бульдозер у Пескаря. Напарник мой только за рычаги и, бац, заглохла техника. Пескарев ворчит. А я, не теряя времени, чик и завёл бульдозер с первого раза. 

— Во! — похвалил Пескарь — видно мастера! 

Познакомились. Слово за слово, общаемся, и решился я поинтересоваться у него. 

— Как получилось, что ты, нормальный мужик, полицаем стал? — спрашиваю. 

— А что делать, сынок? Пришлось выбирать! — помрачнел Пескарь — Во время войны мне было 15 лет. В нашей деревне фашисты красноармейцев расстреливали и согнали народ, нас пацанов тоже, смотреть на казнь. Так вот. Дали мне винтовку. 
— На, стреляй! — засмеялись фашисты. 

— Не буду! 

— Тогда тоже к стенке становись! — сказали они. 

Жить-то хотелось. Кровью повязали и куда деваться. 

Пескарь замолчал и глянул в сторону бульдозера. Несколько секунд мы стояли так. 

— У тебя родня осталась на Украине? — продолжил я разговор. 
— Полно! — улыбнулся Пескарь. 

— Ездишь туда? 

— Нет. Ты что? Дорога домой мне давно заказана. Там, знаешь, березы склоняют, к макушкам верёвки привязывают и за ноги, потом отпускают деревья, пополам разрывает. Сразу такое со мной и сделают, — завершил Пескарев. 

Вот и разбери, если ты судить скор на руку, что за персонаж. Положительный? Отрицательный? Любой может себя геройски в грудь колотить, пока суть да дело. 

Не приведи Господь никому такой выбор в жизни. Честный, но мёртвый, либо живой, но предатель. 

К немцам попадали по-разному. Кто добровольно шёл, кто обиженный советской властью, а кто вот так. 

На всё Колыма, где переплелись разные судьбы, у каждого своя.