Как Иван Васильевич сменил профессию (на конкурс)

Зовут меня Иваном Васильевичем, и вся контора, где я два месяца как отбываю свою пятидневку, любит пошутить про то, как Иван Васильевич меняет профессию. Люди немолодые, выросшие на советском кинематографе: молодежь у нас не задерживается, условия – отстой, коллектив душный, зарплаты не рыночные. Короче, мне-то идти особо некуда, образование у меня среднее, опыта кот наплакал, я как-то больше всю жизнь руками работал – по дереву там, мастерил всякое, но потом кризис, заказов нету – вышел сюда менеджером по работе с клиентами.

И вот выслушиваю каждый раз один и те же прикол – точнее, приколы разные, а вот тема всегда одна. Первое время прохожу мимо бухгалтерии и слышу, как тетки хихикают: вот, мол, ИВ сменил профессию, будет у него в этом месяце зарплата царская (тут называют мои копейки – и давай ржать). На 23 февраля подарили мне шапку Мономаха из позолоченного картона и всей фирмой гоготали и фоткали меня в ней.

Босс мой тоже тот еще приколист: то шутит про шубу с барского плеча, что он мне подарит, если работы сверх нормы сделаю и какие-то КэПэЫ, или КаПыИ, превышу. Иногда грозно так говорит: «Иван Васильич, ты что думаешь, не царское это дело за компом сидеть? Распустился, холоп, живота проси…» «Что это ты, Иван Васильич, Казань брал, Астрахань брал, а с Зеленоградом договориться не можешь? Давай, поднажми, мы тендер взять должны, хрена ты прохлаждаешься? А то смотри, придется тебе менять профессию…». Имя у него кстати нормальное – Сергей Петрович.

Ну я на него особо не обижаюсь, человек он серьезный, скоро уж на пенсию, карьера за плечами, имеет право казнить и миловать. Волос у него седой, серебристый, подстрижен он аккуратно, изящно даже, я бы сказал. Лицо у него грубоватое, мясистое – не аристократа, а работяги – но зато одет всегда прилично, дорого он одет: шмот какой-то брендовый, пиджак яркий, браслет золотой, кольца там всякие. Вроде не 90-е уже, но ему так нравится. Зато не орет, не матерится (ну редко так, по делу). Правда, зарплату задерживает и штрафы ввел, чуть что – глядишь, и срежет с тебя кусок, накажет рублем. Поэтому я напряг булки и договорился-таки с Зеленоградом, хотя не мое это дело тендерами заниматься, я больше физических лиц должен обзванивать и наши строительные материалы им предлагать.

Выбор у нас небольшой, несколько позиций: шпаклевка, гипсокартон и так, по мелочам. Качество ниже плинтуса, но дешево и народ иногда берет. И вот наконец приезжают к нам эти, чуваки из Зеленограда, у них «строяк» на подходе, но они сэкономить хотят, к качеству придираться не станут, а по бабкам можем договориться. Сергей Петрович их за жадность ругает, костит за глаза так, что мало не покажется. Но мы оба понимаем, что это важный клиент, крупная сделка намечается. Глядишь – и премия мне будет (пока ни разу не было).

Переговорки у нас нормальной нету, то есть одна имеется, но на складское помещение похожа – лучше больших людей туда не водить. Сергей Петрович решил в кофейне на углу переговорить – типа как бы в дружеской теплой атмосфере. Меня, как манагера и контактное лицо, с собой взял. Пришли на встречу два мужика, одеты прилично, но простенько – без понтов. Брюликов тоже нет, типа скромно и «невкусно» (как Петрович говорит).

Кофе заказали: они – какой-то раф со всякими приблудами-сиропами, а я суровый мужской – черный, ну он и подешевле. Петрович подумал-подумал и с коньячком себе взял. Ну и снэков каких-то набрали. Сидим, трындим. Через полчаса вроде даже договорились. Встаем на выход, и тут мой босс мне и говорит: «Ты, Иван Васильич, пока за кофе заплати, а я тебе потом премию выпишу, а то я кошелек в офисе забыл». И улыбается клиентам – как ни в чем не бывало. Что делать – пошел я заплатил за всех – и за гостей тоже – со скрипом, конечно, но все-таки сделка важная, нужно впечатление хорошее произвести. Петрович первым оделся, стоит в пальто своем дорогом, из шерсти сивого мерина (мериноса то есть, или как-то так), шарф изящно повязал – гостей собрался до парковки проводить. А пока гости одеваются, смотрю, он печенки в салфетку потихоньку заворачивает да в карман себе кладет – запасливо так, как белочка орешки на зиму. 

Идем мы вместе, а на улице дождик прошел, лужи, и грязновато немного в нашем районе, гости смотрят – как будто морщатся. Идем, к парковке уже подходим. И тут вижу я на асфальте, в мутной воде бумажка как будто плавает – напрягаю зрение: сотню кто-то уронил, уже почти размокла. И тут вдруг Сергей Петрович наклоняется, как будто он шнурок завязать решил, и быстрым жестом руку свою холеную в лужу опускает. А один из наших клиентов жест этот замечает и этак брезгливо усмехается, и спутнику своему кивает – посмотри, мол, с кем дело иметь хотели. Второй смотрит, губы презрительно кривит – опозорился наш Петрович. Потом на меня взгляд переводит и ржать начинает. Дальше садятся они в свой нисан кашкай, добротный кроссовер, и уезжают. Я стою, как шут гороховый – понимаю, что сделки-то не будет. Да и премии никакой не будет, и что зря я за кофе платил. Ну и мужики на смех подняли, стыдно.

А Сергей Петрович не замечает ничего, поднимается, как ни в чем не бывало, бумажку отряхивает – и в карман прячет, а мне такой говорит: «Вот, Иван Васильич, копейка рубль бережет, а сто рублей – значит, тыщу сберегут. Повезло нам сегодня, красoта-тo какая! Лепoта…» – и мне подмигивает.

В общем, сменил я профессию.